Рецензии
Матильда Кшесинская с юности притягивала к себе внимание и не раз давала повод не только аплодисментам восхищенной публики, но и пересудам, скандалам. Так было при жизни, так продолжается и спустя десятилетия после ее ухода. Достаточно вспомнить обстоятельства выхода в прокат фильма А. Учителя «Матильда» осенью 2017 года – страсти, разгоревшиеся по поводу того, как надо экранизировать сюжеты, касающиеся частной жизни особ царской фамилии. Кинокритик Андрей Василенко справедливо заметил: «События прошлого, субъекты исторических коллизий по природе своей не могут быть втиснуты в рамки жестко идеологизированных дискурсов – именно с таким высказыванием Алексей Учитель обращается к аудитории. Его вольное обращение с историческим материалом, склонность к китчу – не дефект, а достоинство “Матильды”, цель которой – позабавить зрителя, а не удовлетворить членов того или иного исторического общества».
Зато презентованная в Бахрушинском музее книга «Матильда и Иосиф Кшесинские» дает пищу для дотошных архивариусов. Впервые опубликованы дневники, написанные юной Малей Кшесинской. И поклонники балерины, знакомые с ее «Воспоминаниями», смогут оценить произошедшие с годами перемены. В «Воспоминаниях» жизнь дореволюционного Петербурга описана с большой дистанции прожитых лет женщиной, понесшей утраты и осознавшей ценность многих вещей. В дневниках за 1886–1894 годы перед нами предстает юная Матильда – ученица, а затем дебютирующая на Императорских сценах балерина. Но ее ежедневные помыслы посвящены в основном делам сердечным: она отчаянно кокетничает с молодыми людьми, успевая повздыхать не только по особам царской фамилии. Суббота, 18 марта 1889 года: «Сегодня, даже можно сказать, была интересная репетиция. Во-первых, был директор и все начальство, во‑вторых… я нашла себе интересное занятие, это завлечь Солянникова…» В дневниках цитируются и письма к цесаревичу Николаю, и в их в строках отражается портрет хищницы, желающей любыми способами (от нежных признаний до попыток вызвать ревность) привязать к себе наследника. «Ники, каждый раз, когда ты уходишь от меня, у меня больно сжимается сердце, так грустно с тобой расставаться. Завтра, в среду, я танцевать в “Фаусте” не буду, в пятницу идет опять Фауст”, и я думаю, в пятницу тоже не танцевать, мне не хочется раньше воскресенья, впрочем, если ты поедешь в театр, я буду танцевать. Напиши мне тотчас ответ, будешь или нет. Все же лучше <было> бы, если бы ты приехал в пятницу ко мне… Ты мне говорил, что уезжаешь в Данию 9-го мая, но насколько времени, я тебя не спросила, а мне это очень интересно знать. Я все забываю тебе написать: у меня новый поклонник Пика Г[олицын], он мне нравится, <не правда> ли он хорошенький мальчик и очень хорошо воспитанный».
Судьба брата Кшесинской, Иосифа Феликсовича, сложилась совсем иначе. Он остался в России, пользовался уважением у советской власти, долго оставался действующим танцовщиком и ушел со сцены в 50 лет, получив звание Заслуженного артиста Республики. Скончался от истощения в 1942 году в блокадном Ленинграде. В интереснейшей переписке Матильды Кшесинской с Юрием Бахрушиным (сыном коллекционера) обсуждаются обстоятельства смерти и безуспешной попытки найти место захоронения брата. Иосиф Кшесинский оставил интересные воспоминания, где в том числе ярко описывает свое общение с Мариусом Петипа: «… В классе классики я был очень грациозным, элегантным, но по занятиям – среднего качества учеником, но иногда заслуживал похвалы и, признаться, совершенно незаслуженно. К примеру: после пируэта главное – уметь не только красиво остановиться, но твердо – резко не шелохнуться, как изваяние. Но вот Петипа запиликал на скрипке, я присел на второй позиции, а затем перед туром поднял ногу на second. Петипа видел смелый и красивый жест, кивнул головой – “короша”, а затем отвернулся – глядеть на других, я же, стоя смирнехонько, ничего не делая, только в последний момент такта твердо и крепко топ – и в окончательную позу. Он взглянул и, видя, как я встаю, кивнул головой, думая, что я вертелся, скривил свою гримасу и говорит: “bien, très bien – корошь, очинь корошь”! Ну, вот так подчас мы, ничего не делая, забираем лавры, и верно – конец венчает дело…»
В книге также впервые представлены переписка Матильды Кшесинской с руководством Дома-музея П. И. Чайковского в Клину и статьи Иосифа Кшесинского о балете, выходившие в советской печати в 1919–1928 годах. Дополняют картину, помогая понять исторический контекст, вступительные статьи: генерального директора Бахрушинского музея Дмитрия Родионова («Русский балет рубежа веков и династия Кшесинских»), ректора Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой Николая Цискаридзе («Дневники и мемуары как артефакт времени»), автора-составителя Марины Радиной («О дневниках и письмах М. Ф. Кшесинской»).
