Людмила Берлинская:
Я «заражена» фестивальной бациллой

ЕК Вы произнесли слово «мания». И вправду, ведь вы постоянно придумываете невероятные проекты…

ЛБ La Clé des Portes – далеко не первый мой фестиваль. Я действительно «заражена» фестивальной бациллой еще с юности, когда была окружена людьми, которые этим занимались, насмотрелась на них и даже сама принимала участие. Нельзя обойти стороной тот факт, что я имела счастье и удовольствие общаться со Святославом Теофиловичем Рихтером как раз в тот период, когда расцветал его фестиваль «Декабрьские вечера». Поскольку я была как бы при Маэстро, я видела всю организационную «кухню». Для Рихтера «Декабрьские вечера» оказались такой любимой «игрушкой», к которой, с одной стороны, он относился очень серьезно, а с другой – с большой легкостью, что мне нравилось. И создавалось впечатление, что проводить фестиваль – это просто. Можно упомянуть и рихтеровские карнавалы: в годы СССР, когда мы ничего такого не знали, его игрища в квартире на Малой Бронной, в костюмах, с тщательно продуманными номерами, меню – это производило огромное впечатление.

Потом мой папа, Валентин Берлинский, конечно, привил мне интерес к поиску репертуара, созданию каких-то необычных программ. Он любил составлять оригинальные абонементные циклы, и я видела, как он обдумывал их, составлял списки сочинений в своих книжечках.

ЕК Вы выбрали Тальси, местечко во французской глубинке. В чем миссия вашего фестиваля?

ЛБ Мы идем на риск, конечно, в глубине души я надеюсь, что наши выдумки должны понравиться в один прекрасный день, и публика приедет. Правда, что мы в стороне от больших дорог, наши соседи – Шамбор и Блуа, гораздо более известные замки. Кстати, мы делали там концерты в рамках фестиваля, и сами потом отказались. Потому что тогда события оказываются разбросанными, и публика, приходя, иногда даже не понимает, что это один и тот же фестиваль. А нам бы хотелось позиционировать наш проект как Мекку, куда люди будут специально приезжать, именно к нам, а не на осмотр достопримечательностей, ходить на все концерты, переживать вместе разные эмоциональные состояния. Мне кажется, что постепенно такой круг начинает складываться, появляются постоянные слушатели.

Поэтому я стараюсь вовлекать публику в действие, общаться во время концерта, чтобы люди расслабились, почувствовали себя комфортно. Мы все возвращаемся в большие города, играем академические по формату концерты, это иное. Для меня лакмусовой бумажкой является реакция наших приглашенных артистов. Пока не было ни одного музыканта, который бы не сказал, что он доволен и хочет вернуться. Вот, к примеру, наша молодая альтистка Леа Хеннино – великолепный музыкант, у нее большая карьера. Она приехала бесконечно уставшая и сообщив, что больше не может ездить по летним фестивалям, играть одно и то же. И когда мы начали репетировать, и я объяснила, что мне хотелось импровизации по ходу концерта, непринужденного поведения на сцене, она расцвела и тут же загорелась, сказав, что «вот это мне интересно и приятно». Наша с Артуром цель в том, чтобы нравилось не только публике, но и участникам. Мне вообще кажется, что среди музыкантов есть много очень талантливых актеров – они иногда и сами об этом не подозревают, а порой им не дают себя проявить. В нашем фестивале у них есть возможность самовыражения, и я вижу, как они раскрепощаются и начинают совсем по-другому звучать. Мы ценим игру – во всех ее ипостасях.

ЕК Вы часто выступаете в России. А мысль сделать фестиваль не возникала?

ЛБ Мне бы хотелось, конечно. Я даже делала попытки что-то придумать. Но я же постоянно не живу в России. А для организации подобных вещей надо иметь тесный контакт с теми людьми, с которыми мы бы стали это осуществлять. Я несколько лет назад предложила Музею Чайковского в Клину сделать такой «мостик», мы попробовали, но продолжения не получилось. В России, к счастью, столько фестивалей и разного рода культурных событий, все так быстро развивается, что иногда у меня возникает чувство, что я и своя, и в то же время «иностранка». Мне от этого очень грустно. Есть некоторые задумки, например, связанные с Вологдой. Но важен человеческий контакт, доверие – тогда все получится.

ЕК У вас много помощников – вы называете их волонтерами, можно было бы их назвать «друзьями фестиваля». Как вы их обрели?

ЛБ Мы специально ничего не делали, но, приехав однажды, нашли здесь понимание и поддержку. Паскаль и Валери Жермон, жители городка Мер, как раз занимаются организационной стороной, они знакомы со всеми местными жителями – теми самыми волонтерами, которые работают, занятые люди. Это средний класс – фармацевты, нотариусы, страховщики, булочники, флористы… Они с удовольствием одевают фартуки и начинают кормить музыкантов, развозить их. У нас с ними установилась какая-то очень крепкая связь: они хотят быть вместе с нами, готовить сообща фестиваль. Бывает, что к концу, когда все невероятно устают от хлопот, возникают напряженные ситуации, и мы говорим себе: «Все, неизвестно, сможем ли мы продолжать». Но проходит месяц, наступает второе-третье-четвертое дыхание, они нам пишут, спрашивают, где программа и так далее. Энтузиазм искренний.

ЕК Что впереди?

ЛБ Мы с Артуром Анселем… начинаем новый фестиваль, посвященный фортепианному дуэту, двум роялям. Он начнется в 2020 году, будет проходить под Парижем в местечке Ранжис. Мы пару лет назад поселились там, и выяснилось, что мэр городка обожает классическую музыку. Мы подружились и предложили такую идею.

Проект гораздо масштабнее и оригинальнее – аналогов ему я лично не знаю. Репертуар огромный – вы даже не представляете, сколько есть сочинений для двух фортепиано с оркестром. Больше четырехсот! Называться он будет «Piano Piano». Нынешней осенью мы сделаем концерт-презентацию – такой пилотный запуск фестиваля. Тут все будет более серьезно, классично и, надеюсь, больше ресурсов. Мы приглашаем известных музыкантов, первыми из России приедут Лукас Генюшас и его супруга Анна Генюшене. А через год сюда прибавится двухрояльный конкурс – нас поддержала и Марта Аргерих, и сестры Лабек. Тем больше я люблю наш фестиваль La Clé des Portes – потому что он камерный, маленький, с неповторимой атмосферой.