Персона
В Пермском театре оперы и балета имени П. И. Чайковского выпускают премьеру оперы «Норма» Беллини. Заглавную партию приглашена исполнить Вероника Джиоева, одна из лучших лирико-драматических сопрано современности. В этом сезоне ее дебют на сцене Цюрихской оперы в партии леди Макбет в опере Верди критики признали сенсацией, а голос – феноменальным, ломающим рамки принятых стандартов. Вероника (ВД) рассказала Владимиру Дудину (ВВД) о недосягаемости Нормы, прокрустовом ложе амплуа и любви к Италии.
ВВД Парадокс вашего феноменального голоса заключается в том, что, когда вы не поете, а говорите, я слышу чуть ли не контральто. Возможно, в этом и кроется природа и физиология настоящего драматического сопрано?
ВД Да, в этом действительно что-то есть. В начале карьеры, когда я пела в Баден-Бадене, агенты из Метрополитен-оперы предлагали мне меццо-сопрановые партии, удивляясь, как я пою Мими и Микаэлу. Агент не разрешал мне петь Мюзетту, требуя готовить Норму, Тоску: «Пой как высокое меццо». Но тогда я спела Мюзетту, вставив еще «ми» третьей октавы, – очень люблю эксперименты. Мне легко даются Далила, Любаша, но я не меццо, я всем своим нутром сопрано, не люблю меццо-сопрановые партии. В свое время Джоан Сазерленд сказала мне: «Вероника, у вас крепкая середина, настолько красивая, что вам всегда легко будет и наверх и вниз идти». И она оказалась права. И сама Тереза Жилис-Гара говорила: «У вас такая низкая середина, не понять – меццо или сопрано». Но чем выше, тем мне легче и удобнее петь. Из любимых партий – Фьордилиджи, Марфа в «Царской невесте», которую, кстати, комфортнее исполнять, чем Татьяну в «Евгении Онегине». В свое время Марфу я пела много раз не только в концертных программах, но и в спектакле Новосибирского театра оперы и балета. Но, конечно, находились педагоги консервативных взглядов, которые недоумевали – как это я с таким крупным голосом пою Марфу? Если ты когда-то пел колоратуру, а позже немного опускаешься вниз, тебе легко, верхний регистр дает свободу! Колоратурной техникой тоже надо уметь владеть.
ВВД Готовя сейчас Норму для Пермского оперного, вы эту технику, полагаю, отточили?
ВД Партия Нормы для меня – недосягаемая планета. Лучшей в ней я считаю Джоан Сазерленд. Я стремилась хотя бы чуточку приблизиться к уровню этой божественной певицы. Тяжело слушать кого-либо после нее. В свое время меня поразила еще одна гречанка Димитра Теодоссиу, с которой мы пели вместе партию Марии Стюарт в опере Доницетти в Палермо. Она спрашивала у меня тогда, зачем я пою Верди, если так хорошо получается Доницетти. Я отвечала, что не дают Доницетти, потому что всем кажется, что у меня слишком крупный голос. Для Нормы пришлось поменять технику. Я долго к этому шла.
ВВД Да, ставка в этой версии «Нормы» сделана на вашу исполнительскую индивидуальность, на ваши большие возможности.
ВД Я благодарна за это приглашение Миграну Агаджаняну, который давно хотел продирижировать что-то с моим участием, говорили и о «Макбет» и об «Эрнани». Рада, что выпуск своей первой оперной премьеры в Пермском театре он связывает со мной.
ВВД А мне, признаюсь, было бы очень интересно послушать его в «Норме» как тенора в партии Поллиона.
ВД Он очень талантливый человек – и как дирижер, и как певец. На партию Поллиона он пригласил тенора Ованеса Айвазяна. Идеей Миграна было взять крепкие голоса в пику современной тенденции ставить на такие партии легкие голоса. И я его понимаю, ведь с легкими голосами эта опера получается слабой. С роскошными голосами, которые могут дать много чувств музыке, «Норма» обретает другие краски, ее становится интересно слушать.
ВВД Показатель открытости певца разным вызовам – его интерес к современным режиссерам. У вас был опыт работы с самим Дмитрием Черняковым, после которого, наверное, уже ничего не страшно?
ВД Да, я пела в его постановках – в «Макбет», «Дон Жуане», «Руслане и Людмиле». С ним было интересно работать, я с ним дружу. Но вот, например, Мариэлле Девиа никто не нужен: она – Divina! В «Норме» с нами работает очень талантливый режиссер Максим Петров, который известен, прежде всего, как хореограф. У него, конечно, необычное видение. Кажется, впервые будет такая «Норма», где кроме голоса у нас будет петь и тело. Знаю по разговорам со многими режиссерами, что и эта опера, и «Таис» – не самые ими любимые: музыка гениальная, но развернуться негде.
ВВД Насколько вам в принципе интересно работать с режиссерами?
ВД Честно скажу, не люблю «выдуманные» спектакли, люблю классические. Когда происходит такое, что и «Аида», и «Свадьба Фигаро» у одного режиссера в кедах и халатах, становится очень печально и тоскливо. Я не могу петь Аиду в халате, мне нужны фараоны, как у Дзеффирелли. И моя мечта несколько лет назад сбылась, когда мне довелось исполнить эту легендарную партию в знаменитой постановке Франко Дзеффирелли в Арене ди Верона.
ВВД В этом сезоне вам неслыханно повезло исполнить партию леди Макбет в опере Верди, о которой вы давно мечтали, выступить в Дойче опер в партии Амелии в «Бале-маскараде» этого же композитора с маэстро Николой Луизотти и репетировать с ним же в Ла Скала, заменяя заболевшую Сондру Радвановски.
ВД Когда я запела своим крупным голосом Амелию на репетиции, оркестр в Ла Скала бисировал, меня очень тепло приняли. Европейцам очень нравится мой низкий регистр. Один дирижер однажды признался мне, что за такие низкие ноты, которых не бывает и у меццо, он «готов платить миллионы». Я сочла за честь просто даже порепетировать в этом великом театре. Сондра Радвановски благодарила меня. Да и по Милану я очень соскучилась, по теплому воздуху Италии. А в спектакль Дойче опер я ввелась всего за полтора дня. Было все нервно и интересно. Но мы были счастливы после двух спектаклей.
ВВД Всё как вы любите: чтобы «нервно и интересно».
ВД Да, абсолютно точно, потому что тогда спектаклю обеспечен другой нерв. Мне пришлось выступить в двух последних спектаклях этой постановки, которая шла на сцене Дойче опер 38 лет. Когда я расставалась с костюмами, говорила: «Ну, прощай…» Очень много интересных певцов пели в этом спектакле в разное время. Счастьем было видеть рядом со мной на сцене в эти два вечера моих коллег по Петербургской консерватории: Олесю Петрову в партии Ульрики и Елену Цаллагову в партии Оскара.
ВВД У вас в Европе появилось много поклонников после «Макбета» в Цюрихе?
ВД Да, они уже купили билеты на Реквием Верди в Люцерне в октябре. Ждут не дождутся. Жду с ними встречи. А с 20 августа начинаются репетиции «Набукко» с Дель Монако и дирижером Моранди в Хорватии – моей любимой стране, где я всегда отдыхаю. Мечтала попеть в теплой стране, там, где море, а то все время выступаю в холодных краях.
