Евгения Бриль: Когда пишете музыку, все время представляйте себя слушателем

ВС Усложнилась ли музыка за последние десятилетия?

ЕБ Я думаю, это только кажется, что музыка стала сложнее. Очевидно, в определенный отрезок времени всегда появляется что-то новое в искусстве, и оно воспринимается с недоверием и сомнением. Ведь, к примеру, использование компьютерных технологий, которое нередко критикуют, вполне естественно в эпоху гаджетов, смартфонов и интернета. Другое дело – талантливо это или нет. Если талантливо и профессионально, то лично мне очень нравится. И, кстати, по сути, в этом нет ничего нового – ведь в подобном синтезе родились и опера, и балет. Поменялась эстетика, мы ходим не в кринолинах, а в джинсах. Если говорить о кризисе в искусстве, то, наверное, художник сам немного запутался. Не тотально – затухания нет. Но в том, что мы сейчас порой видим на сцене, есть совершенно недопустимые, я бы сказала, аморальные вещи…

ВС  Да, ведь сейчас допустимо практически всё…

ЕБ В том-то и дело. Современный художник должен одуматься, понять, что на нем лежит ответственность за человеческие души. Кризис – он в морали и нравственности, но не в технике и профессионализме.

ВС Есть ли застой в музыке последних десятилетий?

ЕБ Пожалуй, нет. В Средневековье духовная сфера человека превалировала, просто по-другому было невозможно. Аскетизм, множество запретов и правил – это напрямую отражалось в искусстве. Люди искали выход из этих рамок. Через Возрождение и барокко человек пришел в эпоху классицизма. Он сохранил сдержанность, но из церкви вышел в светскую среду: на все пуговицы застегнуто, только в миру. Затем пуговицы расстегнулись, и раскрепостилась чувственность – началась эпоха романтизма. Но так вывернули душу наизнанку, что туда начали плевать и сорить. Отсюда и XX век, а за ним и настоящее время. Человечество поняло, что все испытало и не осознает пока, что делать дальше. В данный момент, наверное, мы поворачиваем обратно к аскетизму. Мы живем здесь и сейчас, наш музыкальный язык «транспонируется». И трудно объективно взглянуть на современное искусство, мы сможем его оценить много позже. Всё встанет на свои места, всё будет выглядеть логично, как сейчас выглядят естественными предыдущие эпохи.

ВС А в чем выражается поворот к аскетизму?

ЕБ Если просмотреть современные партитуры, то в них можно увидеть много разных «незвуков»: композитор отказывается от звучания, от конкретного тона, и работает с не совсем музыкальными вещами. Моя партитура, например, строится на этих самых «незвуках». Почему это возникло? Наверное, это и есть возврат в аскетизм. Когда звук рожден, он звучит, занимает пространство – он слишком открытый, слишком себя являет. Когда же мы его убиваем и в своем творчестве направляемся, скажем так, «в изнанку» этих шорохов, призвуков, то мы отказываемся от оголенного и чувственного. Повернули назад и переживем еще раз то же самое, только на новом уровне.

ВС Как началась ваша композиторская деятельность? Каким был первый опыт?

ЕБ Мама очень хотела, чтобы я училась музыке, но о профессиональной карьере мыслей не было. Я училась на фортепианном отделении Гнесинского училища. И вот в конце обучения я просто решила попробовать что-то новое. Познакомилась с Юрием Васильевичем Воронцовым, и он попросил принести ему какие-нибудь произведения. Он отметил что-то необычное в форме произведений и удивился, что я без чьей-либо помощи сочинила интересные вещи. Затем предложил мне поступать, и уже через полгода я оказалась на первом курсе композиторского факультета консерватории.

ВС Когда вы только начинали свою творческую деятельность, какие композиторы оказывали на вас влияние?

ЕБ Безусловно, я соприкасалась с огромным количеством музыки. Но трудно назвать конкретно, кто или что. Как и все композиторы, я хочу быть похожей на саму себя. Уверена, что музыковеды разложили бы меня по полочкам. Я всегда старалась писать искренне и то, что считаю нужным. Подражанием никогда не занималась.

ВС Многие композиторы утверждают, что пишут музыку, не вкладывая в нее какой-либо образ или чувство. А у вас как?

ЕБ Я не верю тем композиторам, которые утверждают, что пишут без образа. Раньше программный метод сочинения был очень свеж и современен, но сейчас, мне кажется, он устарел. Образность – это то, что находится внутри тебя: символика, ассоциативные ряды… Не думаю, что человек может абстрагироваться от своих чувств, переживаний и сочинять музыку вне какого-то образа.

ВС А почему в большинстве случаев образ завуалирован автором?

ЕБ Наверное, это правильно – не всегда нужно раскрываться. Когда композитор в названии уже выразил идею, то в какой-то степени он вывернул произведение «наизнанку». Слушатель лишается самостоятельности, ведь каждый может найти свою собственную дорожку в понимании музыки. А если художник всё сказал и «печать поставил», то он себя будто бы сразу разоблачает.

ВС Расскажите, как создавался «Agnus Dei», представленный вами на конкурсе фестиваля «Другое пространство»?

ЕБ Это произведение я написала давно. Оно сочинялось для консерваторского диплома. Но тогда его так и не исполнили: придя на репетицию, я поняла, что оркестр не справляется. Мне пришлось сочинить новое произведение для диплома, а вот теперь я решила первый, никогда не звучавший вариант представить на конкурсе. Я долго думала о том, на каком языке выбрать название – на латинском или русском. Будучи православным человеком, я все же назвала его «Agnus Dei», поскольку мне очень нравится, как звучит «Агнец божий» по-латыни. К тому же, латынь, в том числе и сама фраза  «Agnus Dei», в известной степени перешла в сферу символизма. В названии я сознательно сделала акцент на личности Христа. Мне хотелось бы узнать, что человек (пусть даже атеист) думает об Иисусе Христе, слушая мое произведение. Жалеет ли слушатель его, испытывает ли к нему сострадание, любовь, ненависть, или полностью равнодушен – распяли и распяли?

ВС Как вам работа с маэстро Владимиром Юровским?

ЕБ Просто невероятно. Это неописуемый уровень исполнения.

ВС Давал ли он какие-либо комментарии?

ЕБ Он, например, говорил, что некоторые приемы не будут услышаны в зале. Но оркестр очень постарался: все было на месте, именно так, как я задумывала. Я для себя отметила, что некоторые вещи в моем произведении кажутся теперь ученическими. Я стала старше на 3 года. Еще Владимир Михайлович добавил: «Старайтесь писать музыку, которую вы действительно слышите». Для меня главная награда этого фестиваля – возможность услышать результат своего творчества в исполнении Владимира Юровского.

ВС Петр Ильич Чайковский говорил, что композитор должен работать как сапожник, организованно садиться и трудиться. Вы согласны с этим?

ЕБ Абсолютно согласна, по мне это идеальный способ работы. Я мечтаю, что когда-нибудь смогу организовать себя. Но пока, если я пишу произведение, то долго его вынашиваю, у меня слишком растянутый предкомпозиционный период. Затем мне остается его лишь записать, но тогда делаю это с пренебрежением к своему здоровью – ночью, без сна, хаотично. Я сейчас работаю в Московской консерватории, и мои ученики из сектора педпрактики жалуются: «Как же так! Ведь нужно сочинять по вдохновению!» Я им говорю: «Композитор – это профессия; у тебя есть заказы, сроки. И ты должен так овладеть этой профессией, чтобы самому рождать вдохновение».

ВС Вы сейчас пробуете различные техники, может быть, находитесь под чьим-то влиянием?

ЕБ Многие говорят, что мой стиль узнаваем. Слушая других авторов, я отмечаю для себя какие-то приемы, технические средства. Это меня обогащает. Не скажу, что нахожусь под влиянием кого-либо, но… музыка Кшиштофа Пендерецкого производит на меня сильное впечатление. А в конкурсной программе фестиваля мне очень понравился «De profundis» Алексея Ретинского.

ВС Произведения каких жанров и стилей в вашей фонотеке? Есть в ней место поп-музыке?

ЕБ Нет. Я не слушаю ни рок, ни поп; это мне совершенно не близко. Моя фонотека состоит из профессиональной академической музыки.

ВС А ваш профессор, Юрий Васильевич Воронцов, какие три главных совета он вам дал как композитор, человек, музыкант?

ЕБ Первое и очень важное: когда пишете музыку, все время представляйте себя слушателем. Я этим постоянно пользуюсь. Второе – он называет это «эффектом Буратино» – избегать коротеньких мыслей. Это сложный вопрос – вопрос времени. У молодых композиторов иногда не хватает умения обращаться со временем, и они пытаются все свои мысли изложить за 30 секунд. Музыкальное время трудно осознается. Третье – о накапливании опыта. Он мне как-то сказал: «Представьте, что вы ходите по полю и собираете цветочки, у каждого получится свой набор цветов и трав в букетике, даже если они ходят по одному полю». Важно, как ты скомпонуешь, какой букетик создашь из данных параметров.

ВС Вы также учились у Юрия Буцко…

ЕБ Он был необычайно благородный человек, настоящий интеллигент. Очень любил Прокофьева – Юрию Марковичу нравился его позитив и жизнерадостность. Заставлял меня писать всё от руки. Говорил так: «Представьте, что вы работаете с музыкальным материалом, как с камнем, который надо обтесать». Здесь работа практического характера, сопротивление, давление, а не просто тыкание пальцами по клавиатуре.

ВС У вас был опыт работы в кино или в театре?

ЕБ Были попытки, меня приглашали. Но то, с чем мне приходилось соприкасаться, оказывалось мне совершенно не близко. Хотя меня очень привлекает сфера театра и кино, но, наверное, пока не сложилось. Надеюсь, удастся найти единомышленников.