Релизы
Блестящее московское супертрио выпустило второй альбом виртуозной музыки, рождающей ассоциации с византийской мозаикой, с каменными узорами Альгамбры или с древнерусской резьбой по дереву. Формально неспешно и тонко на альбоме сплетаются самые разные влияния и роли. Это первый студийный диск Kle2Go, и звучит он аккуратно и очень светло.
Приставка «супер» – не дань моде. В трио сошлись музыканты опытные и своеобразные, все – бэндлидеры и креативщики, звезды жанра: Сергей Клевенский (Kle, народные и академические духовые, мелодии, аранжировки); Антон Горбунов (Go, бас-гитара, контрабас, мелодии, аранжировки); Владимир Голоухов (Go, вибрафон, перкуссия, мелодии, аранжировки, конферанс). Сам по себе такой способ создания группы – банальность, но когда удается получить нечто неожиданное, то получается хорошо вдвойне. Тут удалось. И сразу скажем, никакого парада амбиций не происходит, это действительно группа единомышленников – и появление второго альбома говорит именно об этом.
Музыканты, при довольно сдержанном составе инструментов, добиваются оригинального, дышащего и «летящего» звука – слово «фьюжн» словно специально изобрели для этой группы товарищей. В фольклорной «Хмель и вереск» – романтизм превращается в народный плясовой наигрыш, артисты в студии даже в ладоши похлопали. В пьесе «Тёщины блины» духовые старательно выводят мелодию, бас аккуратно их поддерживает, а вибрафон занимается полетами настроения. Вдруг вступает вокал, переплетаются образ «мужичка» – того самого, идущего «на блины», и эстетский звук вибрафона, И, когда Клевенский начинает короткую вокальную импровизацию, окажись вдруг в зале волшебник вокальных изысков и фокусов Бобби Макферрин, он, кажется, подпел бы, причем с удовольствием. «Peach Tree» – строгий, почти средневековый наигрыш, и правда, кажется, сочиненный, «сидя под красивым деревом». Следующая, этническая и быстрая «Родник» вызывает ассоциации с «El Cóndor Pasa».
То, что Клевенский – человек-оркестр, тут особенно ясно. У него, наверное, тысяча голосов и лиц. Он, как волшебник, достает из своей сумки все новые и новые инструменты – и нет им конца. Голоухов – человек-театр, он читает стихотворение в прозе, посвященное Риге, – там шла запись альбома, а на второй стороне винилового диска звучит посвящение прекрасному поэту Иманту Зиедонису. Европейская прохладная динамичность записи, возможно, следствие именно этого обстоятельства. Горбунов – человек-равновесие, его слышно все время, яркие соло-фрагменты сгруппированы ближе к финалу альбома. Беснуется волынка на фоне аккуратного баса, который занимает все большее место, словно постепенно выдвигается на первый план, балует слэпом и внезапными сменами ритма.
Эта группа умеет не торопиться, наверное, красивее всех – мастерство участников помогает ей в этом. Пьесы превращаются в музыкальные игры и приключения, шарады и загадки. Фолк притворяется джазом, джаз – роком. И ирония названия диска становится светла и понятна. Ну, конечно же – «делать!»
