Барри Коски:
Оффенбах может развеселить даже мизантропа

ЗФ «Орфей» Монтеверди (1607) считается первой настоящей оперой в истории европейской музыки. «Орфей в аду» Оффенбаха (1858) – первой опереттой. Обе работы посвящены одному и тому же мифологическому герою – Орфею. Как вы считаете, это совпадение?

БК Лучше бы и быть не могло. Используя основополагающий греческий миф о музыке, Монтеверди решил заново изобрести греческий театр. Оффенбах же положил начало всей опереточной традиции, прибегнув к тому же сюжету. Но, думаю, что их мотивации были разными.

ЗФ «Орфей в аду» – ваше третье обращение к наследию Оффенбаха. Чувствуете ли вы особую связь с этим композитором? Что вас привлекает конкретно в этом произведении?

БК В личности Оффенбаха пересекается множество интересных культурных путей. Он был сыном странствующего кантора. Мне всегда казалось, что у Оффенбаха, также как и у Курта Вайля, чей отец тоже был кантором, сильно влияние традиции еврейских духовных гимнов. Впечатления от отцовских богослужений Оффенбах, в конце концов, отразил в собственном творчестве – в сексуальных опереттах. Я не говорю, что причисляю Оффенбаха к еврейской музыке. Но известно, что во времена своего студенчества в Парижской консерватории он пел в синагогальном хоре. Иудаизм бессознательно, естественно, органично вошел в его собственные сочинения. Конечно, можно говорить о связи Оффенбаха с Моцартом, но я считаю, что всегда необходимо помнить также и о влиянии еврейской мелодики в его произведениях. Я всегда подчеркиваю, что его субверсивность проистекает из его еврейства и его «немецкости». Немецкий еврей в Париже – это очень интересно. Подобно Генриху Гейне, он также обладал замечательным чувством юмора и принадлежал к французско-немецкому и еврейско-немецкому культурному пространству.

И что может быть более субверсивным, чем то, что Оффенбах делает с Орфеем? В оригинальной версии мифа Орфей открывает своим пением недра подземного мира. Но у Оффенбаха музыка Орфея приводит всех в негодование. Есть дуэт, в котором Эвридика умоляет своего возлюбленного не играть на скрипке, потому что это ужасно!

Другие композиторы могут своей музыкой заставить плакать камни или останавливаться ветра. Гений же Оффенбаха в том, что он вызывает улыбку даже у самого прожженного стоика и мизантропа. Ты просто не можешь удержаться от улыбки.

Другие композиторы могут своей музыкой заставить плакать камни или останавливаться ветра. Гений же Оффенбаха в том, что он вызывает улыбку даже у самого прожженного стоика и мизантропа

ЗФ Премьера «Орфея в аду» в Париже обернулась скандалом. Что осталось от былого радикализма сегодня?

БК Думаю, есть как минимум два момента, принадлежащие эпохе Оффенбаха, которым найдется место в нашем времени. Во-первых, это сатира, заложенная в самой музыке. Композитором высмеивается все, что считается священным в этом мифе, включая потерю Эвридики в подземном мире. Священного брака между ними нет, равно как нет и идеи священной музыки Орфея. Эвридика его терпеть не может! Она терпеть не может его музыку! Она его ненавидит!

Так Оффенбах переворачивает с ног на голову всю идею силы музыки в орфическом мифе, играет с ней, а потом прославляет ее. И где лучше ставить эту вещь, как не в Зальцбурге. «Орфей в аду» – не «Парсифаль»!

И второе, что ниспровергает Оффенбах, – сама идея гетеронормативного брака. Что значит бракосочетание? Вы видите это в «Орфее и Эвридике», а также в «Юпитере и Юноне». Гений греческой и римской мифологии – в том, что она сделала брак таким дисфункциональным.

ЗФ В отличие от большинства прочтений мифа, Эвридика Оффенбаха – не безликий персонаж, она обладает собственным мнением. На самом деле Эвридика здесь – главное действующее лицо?

БК Тема удивительных, сильных женщин действительно очень интересует меня. В опереттах «Прекрасная Елена» и «Великая герцогиня Герольштейнская» она получает большее развитие. Этих вечных женских персонажей не встретишь во французской, итальянской, немецкой или русской опере XIX века.

В любой другой версии Эвридика умирает, Орфей отправляется за ней в загробный мир – и, пытаясь спасти ее, оглядывается назад, чем нарушает табу, и теряет любимую во второй раз. Возвращенный на землю, изувеченный фуриями, он плывет вниз по реке, превращаясь в музыку. Чудесный, мощный мифический материал. Но только не в интерпретации Оффенбаха. Юпитер провоцирует Орфея обернуться, потому что разделяет желание Плутона оставить Эвридику в подземном мире. А позиция самой девушки такова: «Я не хочу быть ничьей из вас, и не заставляйте меня возвращаться к этому Орфею!» Ей милей в объятиях Бахуса. В конце концов, она хочет свободы и независимости. Откуда в серьезных операх того времени женский персонаж, предпочитающий браку и мужской тирании независимость?

ЗФ Можете ли вы уже поделиться идеями вашей постановки? Рассказать о декорациях и костюмах? В какой мир вы нас поведете?

БК Пока я не могу раскрыть подробностей, потому что, как правило, они возникают во время репетиций. Нужно понимать, что мы – не современники Оффенбаха и живем в другое время. Нельзя повторить необычность того действа, которое увидели зрители в Театре Буфф-Паризьен в 1858 году, с полуголыми танцорами и наглой политической сатирой, направленной на присутствовавшую в зале аудиторию. То была смесь сатиры, порно и варьете. Поэтому мы даже не можем представить себе, как это было на самом деле. Все, что нам известно, это то, что в том крошечном театре было очень душно и жарко. Тонкость в том, что если рассматривать «Орфея» Оффенбаха просто как сатиру на буржуазию и поставить спектакль в таком ключе, то это не сработает. Будет ли зальцбургская публика смеяться над собой? Думаю, шутка сойдет на нет через несколько минут. Я не занимаюсь жесткой социальной критикой. Если бы я преследовал такую цель, то выбрал бы «Расцвет и падение города Махагони» Вайля. «Орфей в аду» для этого не подходит.

В моей постановке я воссоздам сюрреалистический, фантастический мир, в котором есть признаки разных эпох. Это не попытка сделать реконструкцию XIX века и не осовременивание сюжета. В моей версии происходит смешение: окружающая действительность – некая галлюцинация с элементами из мира Оффенбаха, которая преломляется в XXI веке. Будет техника немого кино, игра с гендерными ролями, эстетика варьете. Это оффенбаховский паноптикум. Я дам еще один намек: Swarovski финансирует часть с канканом.

ЗФ «Орфей» Оффенбаха для любого ассоциируется с мелодией канкана. Вряд ли существует более узнаваемая мелодия из оперетты. Все всегда ожидают в этот момент на сцене чего-то зажигательного. Будет ли это в вашем спектакле?

БК Знаете, я смотрел много постановок «Орфея в аду» и нигде не встречал канкан в чистом виде. Но обойтись без него нельзя, потому что в нем – вся дионисийская энергия этого сочинения. Что такое канкан? Что с ним делать в спектакле? Каким зарядом он обладает? Это все важные вопросы. Над этим можно работать на многих уровнях, играя с ними. Канкан в моем понимании – невероятная танцевальная вещь, созданная мужчинами и в конечном итоге принятая женщинами, непристойная, исполняемая без нижнего белья первоначально в танцевальных залах и парижских ресторанах. Затем на танцовщицах появилось белье, но и в нем была прорезь. Это было немного похоже на неприличный танец живота из-за того, что была видна паховая зона.

ЗФ Существует две редакции этой оперетты. Какую увидит Зальцбург? Как вы решили разговорные диалоги?

БК Певцы будут петь по-французски и произносить реплики по-немецки. У нас проходила дискуссия, надо ли полностью отдать предпочтение немецкому языку, памятуя о традиции, восходящей, по крайней мере, к Максу Рейнхардту – он делал все свои знаменитые постановки Оффенбаха на немецком. В Берлине я ставил «Синюю Бороду» и «Прекрасную Елену» на немецком. В Зальцбурге же будет смешение языков. Не вижу в этом проблемы, так как Оффенбах, как я уже говорил выше, принадлежит обеим этим европейским культурам. И я думаю, что такой сплав – французского и немецкого – аутентичен ДНК Оффенбаха.

Мы адаптируем диалоги еще и потому, что фигура Стикса, лакея Плутона, будет расширена до образа самой Смерти. Здесь в замысле Оффенбаха можно найти танец Эроса и Танатоса, танго Эротики и Смерти. Я предположил, что будет неплохо, если пьесу будет комментировать Смерть. Таким образом, Макс Хопп (в роли Стикса) играет более значимую роль, чем первоначально задумано в либретто.

ЗФ Вашим соратником вновь станет дирижер Энрике Маццола, с которым вы уже много работали. Что больше всего цените в нем самом и в вашем сотрудничестве?

БК В постановке в Зальцбурге задействован оркестр Венской филармонии. Нужен был дирижер, который придаст исполнению скорость и остроумие. Мы с Маркусом Хинтерхойзером совпали, предложив Энрике Маццолу, человека с богатым опытом по части музыкальных воплощений партитур Россини и Доницетти. К тому же его Мейербер в Берлинской немецкой опере оказался сенсационным!

ЗФ Вы уже работали с некоторыми певцами из Зальцбургского состава «Орфея»?

БК Я был очень вовлечен в процесс кастинга, что необычно для такого фестиваля, как Зальцбургский. Я искал эксцентриков, шутов, необходимых для постановки Оффенбаха. Я не могу научить кого-то быть смешным, равно как не могу научить кого-то этому стилю. Точно знаю, что найденные нами солисты попадают в точку по типажам. У нас есть два потрясающих молодых певца в партии Орфея и Эвридики. Тенор Жоэль Прието пел Тамино в моей «Волшебной флейте» в Мадриде. Он великолепен как певец, актер и даже как танцор. Сопрано Кэтрин Льюэк была сенсационной Констанцей в Берлинской немецкой опере, и я думаю, что она – лучшая в мире исполнительница партии Царицы ночи. Также было важно найти певцов на роли Плутона и Юпитера. Мартин Винклер – наш будущий Юпитер – один из самых выдающихся артистов, с которыми я когда-­либо работал. Плутон – Марсель Бикман, голландский певец и блестящий исполнитель.

ЗФ С «Орфеем» вы дебютируете на Зальц­бургском фестивале. Что для вас значит поставить эту работу в Haus für Mozart?

БК Я думаю, это здорово, что в 200-летний юбилей Оффенбаха Зальцбургский фестиваль чествует композитора, ставя его произведения рядом с шедеврами Моцарта. Оффенбаха называли «Моцартом Елисейских полей», и он сам являлся большим поклонником австрийского гения. Так что «Орфей в аду» в Haus für Mozart – лучший подарок на день рождения и дань памяти Оффенбаху. Я думаю, что он улыбнется там, в ином мире.

Оффенбах – революционный композитор и гений, причисленный к пантеону великих не только благодаря музыке, которую он написал в свое время, но также по причине сильного влияния его радикальных спектаклей в Буфф-Паризьен. Он был театральным человеком от макуш­ки до пят.