События
Итало-американский композитор Джанкарло Менотти, еще недавно если и не запрещенный формально, то как бы «не рекомендованный», в этом сезоне, можно сказать, берет реванш за годы советской идеологической цензуры. В самом деле, почти одновременно в московских театрах появляются оперы «Телефон», «Медиум» и «Ложь Мартина».
Если первые два названия, поставленные на Камерной сцене имени Б. А. Покровского, ныне подведомственной Большому театру, уже получили оценку критиков, то «Ложь Мартина» прошла скромно и почти незаметно, хотя уже сам факт появления в активном репертуаре современной оперы известного в мире композитора заслуживает внимания.
Объяснение этой скромности простое: «Ложь Мартина» – дипломный спектакль выпускницы ГИТИСа, ученицы Дмитрия Бертмана – Анны Саловой. Тем не менее эту постановку стоит рассматривать без скидок, как интересное прочтение сложной и неоднозначной драматургии.
Постановку оперы-притчи «Ложь Мартина» можно считать своего рода подвигом. Режиссеру пришлось добыть отсутствующую в России партитуру, найти и арендовать помещение для репетиций и спектакля, найти и договориться со своеобразным у Менотти составом оркестра. Поддержку она нашла у дирижера Олега Митрофанова, руководителя музыкального театра «Амадей», включившегося в подготовку спектакля.
Сложность оперы «Ложь Мартина», никогда не ставившейся в России, еще и в том, что она предписана композитором для исполнения в церкви. Так и выполнялось в ее нечастых постановках за рубежом. Саловой удалось договориться с англиканским собором в Вознесенском переулке, в старинном здании с прекрасной акустикой – недаром там многие годы размещалась студия грамзаписи фирмы «Мелодия». (Нужно ли добавлять, что все немалые расходы на постановку несла Салова и ее семья?..)
Теперь о самой постановке. Ее камерный характер и специфический сюжет, не говоря уже о специфике самого помещения, обусловили многие сложности для постановщика. И молодой режиссер справился с трудным материалом, создав спектакль серьезный и трогательный. Поскольку опера совершенно неизвестна в России и к тому же исполняется на английском языке, вот ее содержание, очень сжато:
Действие происходит в Англии (время действия перенесено режиссером в 40-е годы прошлого столетия, тогда как у Менотти события разворачиваются в Средние века). Отец Корнелиус и няня Нанинга содержат сиротский приют Святого Исидора для мальчиков. Они выживают в трудное послевоенное время в полуразрушенном соборе. У одного из воспитанников, Мартина, есть заветное желание – он мечтает найти своего отца. Однажды ночью, дежуря на кухне, Мартин впускает в собор раненого мужчину. Незнакомец скрывается от преследования полиции, но Мартину он выдает себя за его отца… Мартин прячет преступника. В приют приходит Шериф, идущий по следам беглеца. По его требованию отец Корнелиус, Нанинга и воспитанники приюта допрашивают Мартина. Никто из самых близких для него людей его не понимает, сокровенное желание Мартина не услышано. Он остается одиноким и несчастным.
В соответствии с режиссерским решением и условиями сценической площадки, сценограф Анжелика Кременецкая создала лаконичное, всего с несколькими элементами, вроде жаровни и табуретов, место действия в центре собора, расположив зрителей с двух сторон «сцены». Вынужденное условиями собора тусклое освещение способствовало созданию атмосферы подавленности и тревоги.
Еще одно своеобразие этого оперного произведения и существенная его трудность состоит в составе исполнителей, в своем подавляющем большинстве – детей. Салова нашла их в московской школе № 2030, а также среди учащихся школ искусств Москвы и провела с ребятами заметную режиссерско-педагогическую работу. Сценическое поведение детского хора, безыскусственное и достаточно органичное, помогло постановщику добиться достоверности массовых эпизодов спектакля.
Центральную роль мальчика Мартина исполнила молодая актриса Кристина Мунтяну. Вокально довольно простую, но психологически сложную партию она провела эмоционально и трогательно. Особенно удались эпизоды с няней Нанингой, убедительный образ которой создала опытная актриса Ирина Чалаева.
Играть Преступника Салова поручила своему сокурснику, также выпускнику ГИТИСа – Дзамболату Дулаеву. Молодой и одаренный артист со сложной многоплановой ролью справился вполне – и актерски, и вокально.
У исполнителя партии Шерифа Андрея Пичугина хороший голос – баритон красивого тембра, но в игре, как показалось, было заметно излишнее актерское старание показать «отрицательность» своего персонажа.
У настоятеля собора отца Корнелиуса роль совсем небольшая, исполнитель – Абдул Мукманов – постарался компенсировать скудость материала своей искренней взволнованностью событиями в приюте.
Музыкальному руководителю постановки Олегу Митрофанову удалось передать своеобразие партитуры Менотти, ее лаконизм, гибкость речитативного начала, доминирующего в миниатюрной опере композитора.
Режиссерскую работу Анны Саловой, начиная с самого выбора произведения для своей дипломной постановки, отличает серьезный подход к профессии. Это еще раз подтвердилось в ее участии в Четвертом конкурсе молодых режиссеров «Нано-опера», где Аня вышла в финал соревнования и получила поощрительный приз – возможность поставить представление в зале «Зарядье».
Раз уж зашел разговор о постановке редких современных опер в связи с участием выпускников и студентов ГИТИСа, то справедливо и уместно будет рассказать еще об одном спектакле в Учебном театре ГИТИСа силами студентов третьего курса музыкального факультета. Ученики известного режиссера и педагога Александра Бармака показали оперу Бенджамина Бриттена «Поворот винта». Одно из лучших произведений современного английского классика на отечественной сцене ставится незаслуженно редко. Помимо спектаклей Мариинского театра и Новой Оперы, вспоминается очень интересная постановка режиссера Ильи Можайского в Екатеринбургском экспериментальном музыкальном театре.
«Поворот винта» Александра Бармака и его учеников отличается, прежде всего, глубоким и точным соответствием характеру музыки Бриттена. Конфликты желаний и совести, норм взрослого и детского миров, волнующие композитора и с такой выразительностью воплощенные в партитуре оперы, нашли убедительное сценическое решение режиссера и молодых артистов. Нервическая, «фрейдистская» опера потребовала от исполнителей не столько усилий по преодолению вокальных сложностей, сколько требования правды сценического существования в этой сложной мистико-психологической драме. И юные артисты создали образы достоверные и очень эмоциональные.
Исполнители детских ролей Флоры и Майлса – Соня Цимбал и Дима Каракоскин близки по возрасту своим героям, играют их искренне, правдиво, взволнованно. Убедительна Виолетта Васильева в сложной роли Гувернантки, борющейся за влияние на души своих подопечных детей с «потусторонними» персонажами Куинтом (Тарас Бабий) и мисс Джессел (Анастасия Глушкова). «Взрослые» персонажи, в их числе и экономка миссис Гроуз (Олеся Лесникова), также весьма достоверны и убедительны.
«Поворот винта» – студенческий спектакль на факультете музыкального театра ГИТИСа. Но работа педагогов – профессора Александра Бармака, Эдиты Тибиловой и музыкального руководителя Льва Морозовского – и их учеников заслуживает показа на профессиональной сцене.
В заключение отметим, что в недрах мастерских ГИТИСа – Дмитрия Бертмана, Александра Тителя, Георгия Исаакяна, Герарда Васильева и Александра Бармака идет непрерывный процесс поиска и воплощения новых или редких произведений, процесс весьма поучительный, имеющий значение для развития всего отечественного музыкального театра и заслуживающий оценки и освещения в прессе.
