Без экстатической крайности

Уже появился Камерный оркестр, а впереди – новая сцена, сотрудничество с Зальцбургской филармонией и Моцартеумом. Теперь за музыкальной жизнью Перми можно будет наблюдать через двойную, русско-австрийскую оптику – театры ждут совместные концертные программы, обмен дирижерами, музыкантами и студентами. Но несмотря на столь удачно налаживающееся взаимодействие, европейская сторона все-таки проявила здоровый скепсис и обратилась к Пермскому театру с логичным вопросом: «А что у вас после Курентзиса?» И тут минус географического положения Перми, далекой от всех столиц, одним махом обратился в плюс. Нельзя представить более подкупающего и соблазнительного для Австрии феномена, чем «таежный Моцарт» – индикатор эпохи Курентзиса.

Вообще говорить о Пермском театре, не упоминая имени Теодора, уже не получится. Превратив уральский город в одну из мировых музыкальных мекк, Курентзис, как бы ни была противоречива его фигура, в конечном счете создал новый бренд Пермского театра. И рождение Камерного оркестра – явление, несомненно, посткурентзисское. Ведь именно с приходом маэстро Большой симфонический оркестр стал полноправной частью Театра оперы и балета, образовав, по сути, его третье, «филармоническое» направление – случай, исключительный для любой подобной институции.

Появление в турбулентные для театра времена камерного состава оркестра, которым уже давно обзавелись все представители haute couture в мире академической музыки, – не только большая заявка. Возможно, это своего рода вызов самим себе. Если у Пермского театра и была задача не проиграть эту войну после ухода Теодора, то наиболее сильным и дальновидным оружием могло бы оказаться создание именно такого коллектива. И даже парадоксально, что возник он именно сейчас, а не при всемогущем Курентзисе.

Новый состав оркестра начали формировать с июля, то и дело сталкиваясь с отказами. Кого-то смущало расстояние. Все-таки «таежный Моцарт» в России производит ровно противоположный эффект; в данном случае «что немцу хорошо, то русскому – смерть». Другие просто не верили, что осиротевший театр сможет выбраться из руин. Но в конечном счете основной состав был сформирован из исполнителей, занимавших ведущие позиции в своих коллективах, а ядром Камерного оркестра стали выходцы из musicAeterna. «Мы этого не стесняемся, мы этим гордимся», – заявил генеральный директор театра Андрей Борисов, уточнив, однако, что теперь театр пойдет своим путем.

Направления этого нового пути обсуждали во время дискуссии, предварившей концерт-презентацию Камерного оркестра. Его художественный руководитель и новый главный дирижер театра Артём Абашев рассказал о репертуаре молодого коллектива. Сохраняя условия для «бациллы перфекционизма», занесенной Курентзисом, он также не собирается ограничиваться каким-либо одним стилем, будь то средневековая, барочная музыка, венская классика, сочинения композиторов-романтиков или новейшие произведения. О самом оркестре Абашев отзывается уже с отеческой интонацией: «У меня сложилось впечатление, что все музыканты соскучились по процессу сотворения музыки. Например, вчера они задержали меня на тридцать минут! Такой отклик бывает очень редко. Но зависит он, в том числе, от дирижера. Как бы нескромно это ни звучало, их надо вдохновлять. Музыкантов необходимо заразить так, чтобы они не занимались ничем, кроме музыки. Это ведь даже не работа – это жизнь».

В программу концерта-презентации вошли произведения, написанные в ХХ веке, но имеющие ретроспективное свойство: необарочный Стравинский, позднеромантический Шёнберг и непохожий на себя, чуть ли не взаправду классицистский Рихард Штраус. Охватив из одной точки ХХ века три столетия музыки, Камерный оркестр, изначально заявивший о готовности работать с произведениями разных стилей, презентовал себя очень грамотно. Концерт для гобоя с оркестром Рихарда Штрауса, в исполнении которого принял участие приглашенный солист-гобоист Королевского оркестра Консертгебау (Амстердам) Иван Подъёмов, прозвучал так, как этого ждешь от любого признанного европейского коллектива, – что называется, «с иголочки».

За безукоризненным Штраусом последовало исполнение Сюиты для малого оркестра из музыки балета с пением Стравинского «Пульчинелла». Пересочиненные в ХХ веке фрагменты пьес итальянского композитора эпохи барокко Джованни Баттисты Перголези требуют от музыкантов предельной аккуратности. В этом произведении сложно ошибиться и остаться незамеченным. Здесь каждый тембр – герой. Возможно слишком быстрый темп внес некоторую суету даже в медленных частях. Многие красивые соло могли бы прозвучать ярче, если бы не натиск струнной группы. Завершила концерт «Просветленная ночь» Арнольда Шёнберга – редакция секстета, переложенного композитором для струнного оркестра. Здесь коллектив несколько передерживал ritenuto и паузы, слегка притупив этим почти что вагнерианскую экспрессию сочинения, – впрочем, некритичный момент при уверенном хорошем исполнении.

«Единый организм равноправных партнеров», – так Абашев определил акустическую задачу Камерного оркестра, добавив, что для него этот коллектив уже состоялся. Единым организмом оркестр стал и по своей сути, как и Пермский театр оперы и балета в целом. Сейчас, несмотря на все сложности, в нем образовалась здоровая и лишенная бывшей экстатической крайности атмосфера. Кажется, театр зажил на трезвую голову. И людям, которые приняли на себя ответственность за эту новую жизнь, от всей души сопереживаешь. В конце концов, не может один человек вершить судьбу места, и до него неплохо существовавшего.

---

Артем Абашев, главный дирижер Пермского театра оперы и балета, художественный руководитель Камерного оркестра Пермской оперы

Идея создания камерного оркестра в Пермском театре появилась в начале нынешнего сезона. Часть коллектива musicAeterna, 27 музыкантов, решили не переезжать в Санкт-Петербург, а остаться работать в Перми. Они пополнили симфонический оркестр театра. И уже тогда мы увидели в этом большой потенциал для создания камерного коллектива.

Еще летом, до открытия сезона, мы начали прослушивания и пригласили в оркестр театра высокопрофессиональных талантливых музыкантов из разных городов. Планируя при этом, что они войдут и в камерный оркестр. В первой половине сезона состоялось несколько концертов, на которых участники будущего коллектива получили возможность сыграться, проявить себя. И вот, 16 февраля мы презентовали публике Камерный оркестр Пермской оперы – именно так звучит его название, а в английской версии – Perm Opera Chamber Orchestra. Для концерта-презентации мы выбрали произведения Игоря Стравинского, Рихарда Штрауса и Арнольда Шёнберга.

При создании коллектива мы опирались на традиции и опыт Пермского театра, исполнительское мастерство его музыкантов, которые работают здесь уже несколько лет. Участники оркестра, пополнившие его недавно, разделяют наш подход и к работе с музыкальным материалом, и к взаимодействию музыкантов внутри коллектива. Всех нас объединяет творческое неравнодушие и здоровые амбиции.

Камерный оркестр будет вести самостоятельную художественную и гастрольную деятельность, оставаясь при этом неотъемлемой частью Пермской оперы. В будущем он станет ядром второго симфонического оркестра, который планируется создать с расчетом на новую сцену театра. Свои планы мы строим на перспективу, в ней есть концертная деятельность в Перми и городах края, гастроли и участие в фестивалях на российских и международных площадках.

В зависимости от концертных программ в состав коллектива входят музыканты театра и приглашенные солисты – уже есть договоренности на несколько предстоящих событий. Репертуар нового коллектива будет разнообразным: мы не ограничиваем себя в выборе произведений, руководствуясь собственными интересами к партитурам русских и зарубежных композиторов разных эпох. В том числе к сочинениям современных авторов. Следующий ближайший концерт Камерный оркестр Пермской оперы даст 23 марта: прозвучат Струнный секстет «Воспоминание о Флоренции» Петра Чайковского и Камерная симфония для струнного оркестра Дмитрия Шостаковича.