Персона
Одно из главных событий юбилейного года П.И. Чайковского – несомненно, выход его биографии в серии «Жизнь замечательных людей». Книга в процессе написания, тем интереснее именно сейчас поговорить с автором, «мамой» будущего «ребенка» – заведующей отделом рукописных и печатных источников Музея-заповедника П.И. Чайковского в Клину Адой Айнбиндер (АА), считает музыкальный обозреватель Ольга Русанова (ОР).
ОР Прежде всего, хочу спросить вас как музыковед музыковеда: всегда есть соблазн писать в расчете на профессионалов, с акцентом на музыкально-критической проблематике. А ЖЗЛ – это другое, в хорошем смысле слова беллетристика: биографии, которые адресованы широкой аудитории. Какой стиль написания выбрали вы?
АА Сложный вопрос. Да, мы музыковеды, которых обучали много лет, и поневоле я сейчас пытаюсь в себе культивировать раздвоение личности: стараюсь не просто писать – проживать эту жизнь с Чайковским, как бы не зная, что будет дальше. Трудно сказать, насколько мне это удастся, но я, наверное, не очень правильный музыковед, потому что, как мне кажется, и специальная литература должна быть интересной. Что же касается ЖЗЛ, то это новый для меня путь, и я постараюсь, чтобы книга была интересна людям, даже случайно взявшим в руки эту книжку.
ОР То есть вслед за Флобером вы можете сказать: «Госпожа Бовари – это я»? В данном случае Чайковский – это вы? Ведь если вы проживаете вместе с ним эту жизнь, то, получается, пишете как будто роман или даже детектив, развязки которого не знаете?
АА Я стараюсь так делать, хотя, конечно, знаю развязку, да и многие ее знают. Но в процессе работы личность Чайковского начинает раскрываться иначе. И я думаю, в моей дальнейшей работе это будет мощным багажом.
ОР Если говорить о формальностях: есть ли точный срок сдачи книги?
АА Да, рукопись я должна сдать в сентябре. Мы все сейчас в сложной ситуации, но именно благодаря самоизоляции у меня появилось время, потому что такую книгу нельзя писать в спешке, между делами, и теперь я надеюсь, что хорошо продвинусь.
ОР А определились ли вы по главам?
АА С главами было сложно, структура менялась несколько раз. На сегодняшний день это восемь крупных разделов, которые делятся на более мелкие параграфы. Я бы не стала пока называть их главами, эти разделы дают возможность охватить разные стороны одного и того же периода.
ОР Я правильно поняла, что это не совсем хронологический путь?
АА Нет, все-таки хронологический, от рождения до смерти. Ведь это ЖЗЛ, герой должен родиться и умереть.
ОР Издания в серии ЖЗЛ не имеют заголовков, обычно на обложке написано просто «Гендель» или «Бах», а тут будет просто «Чайковский». А если бы это была книга не в этой серии, какой вы дали бы заголовок?
АА Я думаю, что взяла бы что-то из самого Чайковского. Ведь он в своих письмах и дневниках был очень красноречив, обладал литературным даром.
ОР Какая из его цитат вам кажется наиболее яркой, близкой?
АА Он богат на афористичные цитаты по разным поводам. Даже устами героев своих сочинений он высказывал важные для него вещи. Например, есть у него цитата по поводу того, что «таким, какой он есть, его создал бог…А хорош он или плох, пусть судят другие». Эта мысль высказана в письме – и она очень точно про него.
ОР А вы? Тоже судите его?
АА Вообще я стараюсь избегать собственных оценок тех или иных ситуаций в его жизни. Например, в истории с женитьбой мне безумно жалко Антонину Милюкову, она не меньшая жертва, чем он сам. Я знаю, что многие со мной не согласятся, поэтому я стараюсь сохранять нейтралитет, хотя совсем уж индифферентной быть невозможно. Так же и с Надеждой Филаретовной фон Мекк: на мой взгляд, Чайковский не совсем правильно себя повел, даже, я бы сказала, не до конца по-человечески поступил с ней в момент разрыва. Я именно так чувствую ситуацию, но стараюсь избегать оценок.
ОР Будет ли в вашей книге посвящение? Вы наверняка понимаете, на кого я намекаю…
АА Да, я, конечно, понимаю. Хотелось бы посвятить книгу памяти мамы (П.Е.Вайдман, 1947–2016, доктор искусствоведения, хранитель рукописного фонда Чайковского в Клинском Доме-музее. – Прим. ред.) или вообще моим родителям.
ОР Зимой, когда вы только приступили к книге, мы с вами говорили о том, что там будет принципиально нового, и это в том числе иллюстрации… В Клинском музее, действительно, уникальное собрание иллюстраций, посвященных Петру Ильичу.
АА Да, я собираюсь включить в издание редкие фотографии с дарственными надписями Чайковскому людей, которые с ним встречались. Он собирал фотографии, у него была для этого специальная сафьяновая шкатулка. Что касается его фотографий, то многие публиковались единично, а чтобы они были собраны в одном месте – такого не было. Теперь, надеюсь, у нас это получится.
ОР А есть никогда не публиковавшиеся фото Петра Ильича?
АА Нет. Будут его портреты разных периодов, будут фото из его личного собрания, фотографии людей, друзей, мест как бы его глазами.
ОР А если отвлечься от иллюстраций… Будет ли в книге раскрыта какая-то новая грань личности? Потому что когда мы говорим о нем, то обсуждаем либо его произведения, либо его личную жизнь, либо смерть. Но ведь это был человек очень широких взглядов, я помню, как спросила вашу маму, Полину Ефимовну, каким он был человеком. И она рассказала, насколько он был разносторонним, интересовался всем: от музыки до политики и фондовой биржи… Вы собираетесь рассказать о нем как о личности?
АА Да, конечно, потому что без этого его не понять. Без этого получится бронзовый памятник. Например, я думаю, мы найдем возможность для публикации в качестве изображений разворотов книг с гербариями. Потому что это тоже большая часть жизни Чайковского, во многих книгах это есть.
ОР Он специально собирал цветы, листочки и засушивал их?
АА Да, большие соцветия, а у Модеста Ильича есть листья папоротника.
ОР А еще какие были увлечения, помимо того, что он просто любил друзей, людей, переписывался и встречался со многими? Может быть, игры?
АА Да, Чайковский играл в винт, например, любил раскладывать пасьянсы (у него была книжка «24 пасьянса»). Он был душа компании, его любили друзья. Есть одно из писем Петра Ивановича Юргенсона о том, что «скоро, видимо, придется записаться в общество трезвости, так как уже которое по счету собрание РМО проходит “без кутежа”». К концу письма выясняется, почему: Чайковский уехал.
ОР Вы выросли в Клину, в семье главного специалиста по Чайковскому, и к моменту начала написания книги уже очень многое о Чайковском знали. Но все же сейчас, когда вы еще больше погрузились в его жизнь, что-то для вас открылось совершенно новое?
АА Я действительно выросла в Клину, столько лет училась на музыковеда… Конечно, в голове сидят эти штампы, которых сложно избежать. Но теперь да, он начал открываться для меня с совершенно другой стороны. Помните наш с вами разговор о том, как он совершает выбор профессии музыканта? Как решительно он это сделал! И вообще, чем больше ты проникаешь в его жизнь, тем больше понимаешь, что Чайковский – человек решительных поступков. Хотя в массовом сознании это не так.
Но тому масса подтверждений: и не только выбор профессии, но и, например, решение начать самостоятельную дирижерскую деятельность. Вот взял, решил и сделал. Или решение выучить английский язык.
ОР А сколько всего языков он знал?
АА Французский – практически с рождения, немецкий, итальянский, латынь… В 40 лет начал учить английский, потому что хотел читать любимых авторов – Диккенса, Теккерея в оригинале. Учил самостоятельно, без педагогов. Выписал себе журнал Our children, который издавался для российских детей. Среди его вещей сохранилось несколько выпусков этого журнала, словари – причем англо-французские и французско-английские, а также издания Диккенса в оригинале, которые он читал, с его пометками. И когда он ездил в США и в Великобританию (в 1893 году он получал звание почетного профессора Кембриджского университета), он уже общался там по-английски.
ОР Вы уже решили, с чего начать книгу и чем ее завершить?
АА Пока я в раздумьях, сейчас стараюсь много слушать и смотреть. А вообще, дело сейчас пошло. Ведь поначалу я сидела перед экраном и думала: во что я ввязалась!..
ОР А что стало толчком?
АА Много чего. Например, вышел фильм на ТВЦ («Чайковский. Между раем и адом»). В нем в качестве экспертов участвуют глубоко уважаемые мной люди, большие музыканты, которые делятся очень тонкими и важными моментами. Но создатели фильма переворачивают все на 180 градусов, искажают факты настолько, что становится физически больно за нашего героя. Ведь, как говорила Полина Ефимовна, «он уже не может за себя ответить».
ОР Хотя обойти какие-то личные вещи в его жизни вам, по-видимому, не удастся…
АА А я и не намерена личные вещи обходить. Другое дело – какими словами, как их описывать. Например, год назад в Собрании сочинений Чайковского я выпустила Скрипичный концерт. Личная история с его возлюбленным, скрипачом Иосифом Котеком имеет непосредственное отношение к самому концерту, без нее непонятно ничего. Один из разделов книги будет называться «Томимый роковыми вопросами бытия». Это период жизни после Четвертой симфонии, начиная с «Манфреда», потом замысел Пятой, размышления о том, что есть наша жизнь… Все это будет, конечно.
ОР Вы – биограф и, по идее, должны быть в каких-то «отношениях» со своим героем…
АА Да, у меня с Чайковским давние отношения, так или иначе, я с ним рядом всю свою жизнь. И даже в детстве спрашивала у мамы, кого она больше любит – меня или Чайковского? Она отвечала: Чайковского, потому что он «не хулиганит и есть не просит». Так что он, можно сказать, мой «старший брат», член семьи, мой родной человек. Хотя в своей профессиональной жизни я пыталась от него уйти, но в итоге сознательно вернулась.
