События
Музыкальный опус, соединивший имена двух русских классиков XX столетия, никогда не ставился в Москве. Поэтому для большей части зрителей Исторической сцены Большого театра постановка Мариинского театра подарила редкую возможность увидеть и услышать (как сейчас принято говорить, офлайн) оперу Щедрина, написанную на сюжет скандального романа Владимира Набокова. Впрочем, среди меломанов, замеченных в зале, были и те, кто год назад посещал премьерный показ «Лолиты» в Мариинском, и те, кто мог сравнить питерский спектакль с версией Пражского Национального театра, откуда был сделан перенос. Обе премьеры уже становились предметом размышлений на страницах «Музыкальной жизни» (см. рецензии Алексея Парина и Евгении Кривицкой).
В конкурсной программе «Золотой Маски» «Лолита» номинирована как лучший оперный спектакль, где конкурирует с постановками московских театров – Большого («Садко», «Дидона и Эней»), МАМТ («Похождения повесы»), театра Наталии Сац («Жестокие дети») и Электротеатра («Книга Серафима», «Октавия. Трепанация»). В частных номинациях заявлены Пелагея Куренная (Лолита), Петр Соколов (Гумберт Гумберт), Александр Михайлов (Клэр Куильти).
Стильный, выдержанный в эстетике Голливуда 1950-х, спектакль невероятно кинематографичен и музыкален. Если первое – заслуга европейской команды постановщиков (режиссер – Слава Даубнерова, художник – Борис Кудличка, художник по костюмам – Наталия Китамикадо, художник по свету – Даниэл Тесарж, художники по видео – Якуб Гуляс, Доминик Жижка), то второе – плод дирижерской магии Валерия Гергиева.
И дело не только в том, что под чутким взором маэстро возникает почти эталонное исполнение сложнейшей партитуры Родиона Щедрина. В тончайших вибрациях сотворчества солистов, хора и оркестра Мариинского театра рождается тот надсюжетный план, который уводит и от скандальной фабулы романа, и от прямолинейных рассуждений о нравственности, и от тягостного послевкусия, которого можно было бы ожидать от спектакля, в основе которого лежит тема насилия.
Музыкальный план развивается как будто и вовсе параллельно действию на сцене, где мы видим довольно дотошную иллюстрацию сюжета. Вот Америка времен Набокова с типовыми интерьерами, автомобилями и телерекламой. Вот квартет героев в узнаваемых амплуа: угловатая и дерзкая девочка-тинейджер (Лолита – Пелагея Куренная), ее мать – типичная американская женщина, которая в своих отчаянных попытках устроить личную жизнь примеряет образ Мэрилин Монро (Шарлотта Гейз – Дарья Росицкая), мятущийся между реальностью и порочными фантазиями профессор словесности Гумберт Гумберт (Петр Соколов) и его сюжетный двойник – сибарит и плейбой, популярный драматург Клэр Куильти (Александр Михайлов).
Глубина и многомерность партитуры Щедрина вскрывает прежде всего тайник внутренних смятений главного героя, с типично романтическими мотивами двойничества, поиска истины, недостижимости идеала и вечного одиночества. Фаустианские аллюзии, то и дело возникающие в спектакле, усиливаются к финалу, где приговор Гумберта к смертной казни накладывается на возвышенную колыбельную «детского хора». Спасительная молитва Sancta Maria, ora pro nobis становится не только лейтмотивом оперы, маркируя драматургически важные моменты и выстраивая особый «квазилитургический» план действия, но и предлагает переосмыслить трагический финал, разворачивая зрителя-слушателя от событий сюжетной развязки к идее раскаяния и прощения, которое может даровать душе только вера.
