Это событие случилось 29 октября 1857 года в Петербурге. Дочь была названа в честь матери, балерины Марии Суровщиковой. К артистической деятельности девочку готовили с ранних лет: сначала с ней занималась Суровщикова, затем Петипа, наконец, она стала ходить в училище и систематически заниматься в классе Х. П. Иогансона.
Отдавать свою дочь в число казенных или своекоштных воспитанниц Мариус Петипа не желал. Не хотела этого и мать будущей балерины, хорошо знавшая неприглядную жизнь воспитанниц: скверный порядок общежития, унизительные придирки и наказания, неизбежное участие в «темных романтических похождениях» и т. п.
Как дочь главного балетмейстера и руководителя училища, Мария Петипа пользовалась самым большим вниманием лучшего педагога училища, а равно и его помощников. Кроме классных занятий, она ежедневно брала персональные уроки у Иогансона. За успехи на уроках Петипа, по секрету от отца и матери, выпрашивала разрешения порезвиться с «девушками», находившимися в общежитии, где проходила курс «вторых наук», трактующих о житейской судьбе танцовщиц, о любви и любовниках, о раболепии бедных обожателей и расточительности богатых поклонников, слушала многообразные рассказы о том, кто, как и где устроился, и повести о том, как надо устраиваться в жизни. В 1875 году Мария Петипа была направлена наравне с казенными воспитанницами, окончившими училище в этом году, на службу в балетную труппу. Воспитанницы при определении в труппу получили положенные заранее оклады, а М. Петипа, как не бывшей в списках воспитанниц, предложили установить оклад в зависимости от успеха в дебюте. Расчетливый отец предоставил ей в своем балете «Голубая георгина» лучшую роль, было сделано все необходимое для гарантии успеха. Дебют прошел хорошо. С Марией Петипа был заключен контракт на жалование в 600 рублей. Успех танцовщицы рос и укреплялся в течение многих лет. В 1882 году она получила оклад в 2000 рублей.
Два основных качества М. Петипа – темперамент и пластичность – всегда покоряли зрителя. Счастливая «сценическая судьба», прекрасная фигура, поддержка знаменитого отца сделали ее незаменимою исполнительницей характерных танцев, перворазрядною балериной, разнообразной в своем репертуаре. Ей прекрасно удавались отдельные жанровые сцены, как, например, Золушка в «Спящей красавице», «малороссы» в «Коньке-Горбунке», Le tambour de la Reine в «Маркитантке». Она отлично исполняла роли драматического характера («Пахита») и была «ведущей» в больших балетах (роль Низии в «Царе Кандавле»). Но областью, где у нее не было соперниц, являлись характерные танцы. В них она была настоящей художницей. То венгерка («Лебединое озеро», «Коппелия»), то бедуинка («Зорайя»), то испанка («Раймонда»), то итальянка («Наяда и рыбак»), то полька («Жизнь за царя») – всегда очаровательная, темпераментная, красочная. Даже в Париже в 1897 году, в день национального праздника, за выступление в Cercle épatant она удостоилась «академических пальм», несмотря на соперничество «парижских звезд» – Мори и Сюбра. Наконец, в Будапеште, на родине чардаша, она потрясла всех изумительным исполнением именно этого танца.
Цветы, похвалы, восторги, драгоценные подарки, «хвосты поклонников», лестные отзывы в печати – доставляли артистке много удовольствий, но они же оказались и весьма вредными для нее. Она потеряла желание продолжать свои занятия в училище, не находила нужным совершенствоваться и только по настоятельному требованию отца изредка появлялась перед стариком Иогансоном. Вскоре после своего дебюта на сцене она обратилась к реализации пройденного ею курса «вторых наук». От сожительства с Д. Ф. Треповым, сыном знаменитого петербургского градоначальника, у нее родился сын, которого признал за своего флигель-адъютант царя Х. П. фон Дерфельден, тайно повенчанный с Марией Петипа за границей. Трепов положил сыну 25 тысяч рублей; мамаша, конечно, эти деньги истратила, а сын, когда достиг совершеннолетия, потребовал с нее не только эти деньги, но и проценты за них. Связь Марии Петипа с Треповым послужила темой для бульварного романа, печатавшегося в «Петербургской газете» и причинившего артистке много огорчений. Скандальных романов у балерины было немало. Из-за нее покончил самоубийством выдающийся артист балета Сергей Легат.
Отношение дирекции к Петипа было самым благожелательным. Кроме оклада в 2400 рублей и пенсии в 1140 рублей артистка за свою службу получила 16 отпусков по 2–3 месяца за границу, с сохранением содержания, и много подарков. Оставила службу в театре в 1907 году, причем ей была дана дополнительная пенсия из сумм министерства двора по 860 рублей в год. С 1907‑го М. М. Петипа выступала на сцене редко и только по особой договоренности.
В 1909 году М. М. Петипа вышла замуж (венчалась в храме Святой Троицы в посольстве Парижа) за коммерческого дельца Павла Жингара (он был ее моложе на 19 лет); этот брак дал ей более миллиона франков. В 1924 году дирекция академических театров возбудила ходатайство о назначении Петипа персональной пенсии. В 1926 году М. Петипа уехала в Париж, где и умерла 16 января 1930 года «после двух ударов паралича и буйного помешательства».
Любопытен отзыв историка балета С.Н. Худекова о Марии Петипа:
«Во время своих танцев М. Петипа старалась отвлечь внимание публики от своих ног, которые были очень непослушным орудием для выражения правильности линий и красоты движений. Она танцевала больше руками и преимущественно стреляла глазами. Плясала она с большим апломбом и увлечением. Веселая по природе, красивая артистка с постоянно-приятною и симпатичною улыбкою была всегда очень оживлена и энергична на сцене. М. М. Петипа пользовалась большой популярностью. Ее любили не одна только балетная публика, но и самые широкие слои общества…
В национальных танцах М. Петипа была выдающейся артисткою. Она восхищала публику блестящим исполнением мазурок, тарантелл, испанских, венгерских и других характерных (“индусский” в “Баядерке”) танцев, требовавших выразительности и жгучего темперамента… В такой сфере М. Петипа не имела себе равных. Одной ее приветливой и задорной улыбки достаточно было, чтобы вызвать гром рукоплесканий.
Долго, даже очень долго, М. Петипа служила украшением петроградского балета. Это была едва ли не единственная артистка, которая так долго не расставалась с опьяняющей сценическою атмосферою, перешедши даже предельный возраст, установленный для генеральского чина».
главный балетмейстер Самарского академического театра оперы и балета, доцент кафедры хореографии и балетоведения МГАХ, заслуженный артист РФ
Думаю, Петипа чрезвычайно актуален. Во-первых, как художник. Язык классического танца пережил самого Петипа, последующую эпоху, дожил до XXI века и никуда не делся. На нем продолжают говорить и сегодня. Многие стали придумывать иную лексику после Петипа, и она оказалась не столь долговечной. Во-вторых, весь репертуар создавался Петипа собственноручно, часто он делал редакции балетов своих современников. И таких спектаклей было много. Сегодня они в репертуаре любого мирового театра. По нотациям восстанавливают движения, отдельные танцы. Тут все зависит от того, насколько записи подробны: бывают полные, бывают бегло записанные. Я сам пользовался и делал постановки, давал другим расшифровать, видел и любовался результатами моих коллег. А вот пантомима записана просто словами и требует современного осмысления старинных условных жестов. Вообще Петипа – это русская школа, формирование ее – заслуга Петипа.
Для меня Петипа – это гармония. Гармония движения, совокупности частей, составляющих язык целого в его спектаклях, музыкальности, вкуса, времени.
народный артист СССР, балетмейстер-репетитор Большого театра России
Мариус Петипа актуален всегда и во все времена. Причиной тому – великий талант. И люди такого полета в искусстве, как он (в музыке – великие композиторы, он – в хореографии), – такая вершина, такая высокая планка, которую достичь нельзя, но нужно стремиться. Его хореография – навечно. И подтверждает актуальность творчества Петипа и то, что до показа его спектаклей билеты в театральных кассах раскупаются задолго в сравнении с другими спектаклями в репертуаре. Неослабевающий интерес к его балетам очевиден, и аншлаги гарантированы в любом театре страны и за рубежом.
Для меня и тех, кто связан с нашим божественным искусством танца, Мариус Петипа – своего рода учитель. Все его творческое наследие для всех нас – большой учебник, настольная книга. Поражают простота, красота, бесконечная фантазия, удивительная логика его хореографического мышления и совершенное владение лексикой классического танца. А также его композиционный дар – я имею в виду созданные им большие танцевальные сцены, которые являются истинными шедеврами. В них логично все выстроено, и присутствует органическая взаимосвязь кордебалета, солистов, ведущих солистов и премьеров. Это привлекает и восхищает и зрителей, и профессионалов. Спектакли Петипа побуждают прийти в театр, отключиться от реалий сегодняшней жизни, насладиться романтикой чувств и погрузиться в мир фантазии великого хореографа.
российский танцовщик, хореограф, народный артист СССР, лауреат государственных премий РФ
По количеству дошедших до нашего времени балетов XIX века Петипа, наверное, занимает первое место. Кажется, весь классический танец и сегодня соткан из вариаций, дуэтов, отдельных па на пуантах, позиций рук, ног, спины, – да всего тела, в конце концов, – этим хореографом. Какой спектакль из обширного балетного репертуара ни возьми – на всем печать таланта М. И. Петипа. Сколько поколений артистов сменилось за прошедшее время со дня смерти Мариуса Ивановича, сколько редакций, известных па‑де‑де прошло уже на моей памяти. Но во всех них остается стержень того, что было почерком Петипа: ясность хореографической мысли в движениях – фразах танца. Сейчас редкая причудливость мелких па, им поставленных, все больше уступает место широким размашистым прыжкам и многочисленным пируэтам. К ним привыкаешь. Изменениям в эстетике танца конца нет, да и не будет, пока жив танец. Но время от времени мы возвращаемся в наше прошлое. И в нем язык Петипа, его композиции вновь очаровывают исполнителей. Но есть одна особенность. Петипа могу смотреть и получать удовольствие только, когда его многочисленные вариации не теряют танцевальности, не становятся упражнениями в технике и ловкости исполнения.
Конечно, время Петипа диктовало свои правила. Во всех его постановках главными героями танца были женщины. Их легкость, грациозность, красота стали определением классического танца. Едва ли не все девочки мечтают стать балеринами. И лучшим подтверждением этого является наследие француза М. И. Петипа, родившего понятие «Русский классический балет».
Для меня русский классический танец и есть портрет Петипа. И русский стиль исполнения – душа, пронизывающая все телодвижения, несущая мысль и слово, соединенное в единое целое, – главная черта наследия, оставленного М. И. Петипа.
художественный руководитель балета МАМТ имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко
С самого раннего возраста имя Петипа естественно вписывается в эволюцию обучения танцовщика. Кто не работал ни над одной вариацией или не исполнил па‑де‑де из какого‑нибудь из его балетов? Кто же не посещал спектакли «Щелкунчик», «Лебединое озеро», «Спящая красавица»… Список этих шедевров длинный. Он обогатил словарь классического танца, трансформировал свод правил и законов хореографии и революционизировал архитектуру классического балета. Петипа был с фантазией и провидцем, добавившим красивейшие благородные буквы в алфавит танца. Но он принадлежит и нам. И наш долг с покорностью и ответственностью передать и сохранить его наследие. Петипа для меня всегда современный хореограф. Его балеты не стареют, если нам удается успешно воплотить их на сцене для сегодняшней публики.
Опрос подготовили: Александр Фирер, Александр Колесников, Анастасия Чистякова
