Релизы
Москва, конец февраля. Снег сменяется дождем, солнце едва пробивается сквозь стальные тучи, ветер так и норовит забраться в рукава. И все какое-то не то, не так, не там: невероятная усталость от зимы, от некогда долгожданных отношений, от самого себя. Ты идешь, хмурый, затюканный и раздраженный, в своем стареньком пальто по промозглым столичным улицам, пытаешься не уснуть на ходу, слушаешь в наушниках «Бордерлайн» на полную громкость. И тебе вдруг начинает казаться, что каждая песня из нового альбома Земфиры (Земфира Рамазанова внесена в реестр иноагентов) – про тебя. Про тебя – «…ты не знаешь меня, ни черта, ни черты…», про тебя – «…жди меня, мы когда-нибудь встретимся…», про тебя – «…таблетки кончаются, демоны молятся, нефть качается…». И «…столько боли в нас, столько злости…», конечно же, тоже.
«Ты знаешь, мне совершенно нечего там ловить, узнавать, нечем полакомиться», – написала мне одна подруга, едва прослушав все треки. «Ой, это же так здорово, так круто, так про меня, но совсем не то, что было раньше, она – уже не девочка из соседнего двора», – сообщила свое мнение другая. Основная претензия к «Бордерлайну», вышедшему 26 февраля, – все бы ничего, но не тот размах, не тот нерв, не двадцать лет назад. Если честно, мне кажется, что Земфира (Земфира Рамазанова внесена в реестр иноагентов) – «Зема», как мы ее называли в свои 14, – всю мою жизнь действительно всегда была где-то рядом. Умела подобрать слова, которых не хватало, находила четкие обороты, знала то, что внутри. Прошло время. Изменились мы. Но и она, не стоит забывать, не замерла на месте. Любой большой исполнитель – не замороженный элемент, не кусок льда, не застывшая статуя. Это совокупность того, что с ним произошло, происходит сейчас. А порой и того, что вот-вот случится. Она «уже не то»? Верно, но и вы, поверьте, «уже не те».
«…я же кто-то другой, другого цвета даже…»
Выпустить альбом после нескольких лет тишины – это как минимум смело, как максимум – дерзко. Альбом экстремальный и некомфортный, странный и неожиданный, неуютный и многогранный. С массой песен, что слишком сложны и тяжеловесны (при внешней легкости) для повседневного прослушивания. Рискнуть идти не вверх, не вниз, а двигаться дальше. Почти каждый трек здесь – история-призрак, созданная из картинок прошлого, настоящего и будущего, история – персональная боль, история – эмоциональный вулкан, который скоро так взорвется, что мало никому не покажется. Или не взорвется. На самом деле, фраза «тебе кажется», которую группа «АИГЕЛ» совсем недавно ловко использовала в саундтреке к сериалу «Топи», лучше всего характеризует «Бордерлайн»: фразы часто остаются незаконченными, слова не всегда четко проговариваются (чего только стоит «глаз»/«власть», что дергается в «таблетках»), в текстах, опубликованных на официальной странице певицы, почти нет знаков препинания. Мол, понимай как хочешь. Земфира (Земфира Рамазанова внесена в реестр иноагентов) начинает петь своим «фирменным» спокойным голосом, а потом срывается на резкий крик («ок»), стремится за один раз проговорить все, что ее волнует («остин»), играет со словами, шутливо превращая «абьюз» в «забью». Пытается говорить невозмутимо и агрессивно-сдержанно, тихо и ровно, но внутри себя ты понимаешь, что лучше бы она сейчас просто разнесла здесь все к чертовой матери. Тогда не было бы так страшно.
«…и очень сложно любить взаймы…»
Почти каждый трек из нового альбома – своеобразный фильм, что наполнен образами, картинками, недосказанностями: автор точно знает, когда надо остановиться, где сказать, а где промолчать, где закончить, а где поставить многоточие. Земфира (Земфира Рамазанова внесена в реестр иноагентов) зовет на помощь Цоя и Radiohead, но остается самобытным звуковым маньяком, явно выверяя каждую секунду, соединяет простое и навьюченное, конкретное и абстрактное, личное и публичное. Она не боится (давайте честно: ничего) ни закольцованных мелодий, ни откровенной усталости, ни ярких риффов, ни нарочитого спокойствия. Ее новые тексты, кажется, могли бы запросто стать основой сценария того же Джима Джармуша – автора, умеющего, как никто другой, работать с темой одиночества, отрешенности, пограничности. Или Райко Грлича – режиссера, обожающего помещать в центр повествования некую тайну. Ту, что болит внутри, скулит и жалится. Ту, о которой нельзя рассказать ни при каких условиях. Ни маме, ни подруге, ни любимому.
«…ему помочь нужно и хочется…»
Очень много лет назад мой близкий товарищ умер от рака. Спасалась я тогда ровно одной песней – земфириным «Самолетом». Мне тогда казалось, что она очень точно проговаривает и то, что творится вокруг нее, и то, что происходит со мной. Схватывает, описывает, укладывает под стекло. Земфира (Земфира Рамазанова внесена в реестр иноагентов) – автор личный и невероятно ситуативный: или стопроцентно попадающий в твое персональное «сейчас», или просто пролетающий мимо. В новом альбоме певица не стесняется перебирать истории, что с ней уже случились («мама», «камон»), отмечать то, что происходит здесь и сейчас («снег идет», «этим летом», «ок»). Отдельной строкой – некие зарисовки «на потом», фантазии, воспоминания будущего. Например, невероятно ироничное «пальто», что знакомо и понятно каждому, кто хоть раз рисовал в голове картину, как он встретит на набережной того, кого когда-то до одури любил.
«…ты бесишь меня, Остин…»
Выход альбома именно сейчас, когда все устали от закрытых границ, болячек, постоянных перемен правил игры, – не то мощное совпадение, не то запланированная акция. 2020/2021 – время, когда каждый из нас, находясь в изоляции, пробовал хоть как-то зафиксировать свое состояние: кто через видеоролики, кто через посты в социальных сетях, кто через аудиосообщения. Сначала мы все искренне пытались друг друга поддерживать, подсказывать, восхищаться достижениями. Потом начали обвинять соседа в излишней эмоциональности. Дальше – просто беситься. Буквально от всего. Основная эмоция, которая остается после первого прослушивания «Бордерлайна», – невероятное раздражение, соединенное с восхищением. От общей болезненности происходящего, от соединения мрачных текстов и довольно легких мелодий, от того, что почему-то не все понял, от того, что человеку, который «не помнит светлых утр», явно нужна какая-то помощь. Чем помочь – непонятно. Ну, не напишешь же ты, типа, уважаемая Земфира, все будет хорошо, потерпите немного, давайте мы с вами чаю попьем. Нет, конечно. Вопрос только в том, нужно ли ей это? Или ей по-настоящему в кайф быть один на один со своими страхами, проблемами и горестями?
Белград, начало марта. Столбик термометра подползает к +20, теплый ветерок колышет шторки, девушки в легких платьях ходят по бульварам. Город утопает в солнце, птицы поют о любви, весне, переменах, прекрасных свежих днях. Я иду в новом красивом пальто по набережной Дуная. И тут ко мне вдруг приходит полная уверенность, что новый альбом Земфиры про кого угодно, но не про меня. Привет, ромашки!
