Вадим Репин:
Жить без импровизации невозможно

ВР Да, это самая главная задача. Новосибирская филармония в течение сезона приглашает артистов, тоже очень хороших. Но я стремлюсь включить в фестивальную программу ­что-то необычное, уникальное, в этом и идея проекта.

ЕК Вы героически боролись в прошлом году за право, чтобы все состоялось.

ВР Жалко было пойти таким легким путем и просто «закрыть двери». В стрессовой ситуации, когда приходилось мгновенно принимать решения, мы пошли по пути максимального сохранения фестиваля. И тогда пришлось фантазировать, выходить из положения, обращаться к нашим друзьям-­артистам, которые выручали в каждой программе. Да, мы один из немногих фестивалей, кто смог «отдать» публике обещанные концерты.

ЕК Нынешней весной все планы удалось реализовать?

ВР У нас произошла замена джазовых артистов. Певица Чайна Мозес со своим ансамблем из-за ужесточения карантина не смогла вылететь из Милана: в Италии объявили красный уровень, закрылиграницы… Но выступление Игоря Бутмана с певицей Фантине прошло с огромным успехом – замена получилась еще громче и красочней.

ЕК По какому принципу вы вообще приглашаете на фестиваль, например, дирижеров?

ВР Казуки Ямада давно был в моем вишлисте необходимых персоналий, которых я хотел привезти в Новосибирск. В прошлом году его концерты не состоялись по известным причинам, теперь я рад, что он с нами. Это невероятно высокого класса артист, и с ним очень хорошо работать. Оркестр Новосибирской филармонии в полном восторге!

ЕК Как иностранцы добираются сейчас до России?

ВР Действует система приглашений через Министерство культуры, и процесс настолько теперь отлажен, что проблем почти не возникает: мы составляем лист участников, как делает и Московская филармония, и Мариинский театр. Сложность скорее с логистикой: рейсов из Европы очень мало, приходится подстраиваться.

ЕК Вы говорили, что не навязываете артистам программу – каждый может сыграть то, что хочет. Как с таким подходом составить нешаблонную афишу?

ВР В­се-таки веер музыкантов, приезжающих к нам, настолько широк, что с проблемой ограниченности и повторяемости репертуара мы не сталкивались. Я по себе знаю, что когда ты уже наметил список произведений, которые планируешь играть в сезоне, то вставлять туда новое название крайне сложно. Вариации, конечно, возможны, но намного приятнее ехать на концерт с произведением, которое сейчас у тебя «в руках».

ЕК Вы и ваши гости не только выступаете сами, но и даете мастер-­классы. Этот проект называется «Просто общайся со звездой». Удалось открыть талантливых ребят? Тот, кто несколько лет подряд участвует, может считаться уже вашим учеником?

ВР Чтобы считаться учеником, нескольких мастер-­классов недостаточно. Идея мастер-­классов – предоставить шанс для знакомства с музыкантами экстра-­уровня, окрылить молодежь, чтобы они продолжали совершенствоваться в профессии с еще большей настойчивостью. А чтобы поменять ­что-то в технике, взглядах молодого исполнителя, для этого есть цикл мастер-­курсов «Школа мастеров», идущих в течение всего года. В Новосибирск приезжают замечательные профессора и работают неделю, иногда две, и тут можно увидеть большую разницу «до и после». У нас были Дмитрий Башкиров, Константин Лифшиц, Виктор Третьяков, Антон Бараховский, Дмитрий Вдовин… Хотим организовать приезд Доры Шварцберг из Вены – это все серьезные имена.

ЕК Получается, что фестиваль оказался сейчас главным делом жизни, даже отодвинув сольную карьеру?

ВР Сольная карьера идет своим чередом, поступают приглашения, и я играю, а фестиваль – им надо постоянно заниматься, думать, планировать, искать новые имена.

ЕК Кстати, на открытии вы сыграли Концерт для двух скрипок Тёрниджа вместе с молодой скрипачкой Александрой Конуновой – ее в Новосибирске еще не слышали…

ВР Александра о себе заявила на Конкурсе Чайковского, а теперь развитие ее карьеры впечатляет. А сочинение Тёрниджа – замечательное, совершенный авангард. Последние годы у нас звучали премьеры, заказанные современным композиторам, чьи корни из СССР, таким как София Губайдулина, Александр Раскатов, Лера Ауэрбах, Арво Пярт. А в этот раз я взял партитуру британского композитора Марка-­Энтони Тёрниджа, которая всех удивила. Считаю, что фестивалю быть инициатором создания нового произведения – престижно, это показатель важности его уровня. Данное направление мы обязательно будем продолжать.

ЕК Вы общались с композитором, когда готовили премьеру?

ВР Дело в том, что первый раз я сыграл концерт «Идущий в тени» в 2017 году на фестивале в Турции – с Дэниэлом Хоупом и Стамбульским филармоническим оркестром «Борусан» под управлением Саши Гётцеля. Тогда мы все трое работали в контакте с композитором. Так получилось, что партитура была написана по заказу Транссибирского фестиваля, но тогда логистически ее не удалось осуществить, и мы отложили российскую премьеру на будущее.

ЕК Тёрнидж писал конкретно для вас, по вашему заказу. В музыке нашли отражения ­какие-то черты вашего характера?

ВР Не знаю, композитор бы лучше ответил на ваш вопрос. Тут, несомненно, есть спонтанные вещи, шуточные эпизоды.

ЕК А вы в жизни любите шутку, импровизацию?

ВР Без этого невозможно жить.

Импровизация может быть разной – даже в поиске выхода из ­какой-то ситуации. Чувствовать свободу – это тоже импровизация. В жизни эти вещи очень важны.

ЕК У вас в прошлом году было много свободы. Да и сейчас пандемия не закончилась, границы закрыты. Вы как использовали эту паузу?

ВР Вначале я счел это в ­каком-то смысле подарком судьбы, так как никогда не брал длительных отпусков, не делал перерывов в своей концертной деятельности. Поэтому первое время я вообще не занимался музыкой и получал громаднейшее удовольствие от нахождения дома, с родными, от свободы, когда не думаешь о репетициях, перелетах, о том, что ты должен постоянно соблюдать график. Но через месяц-­полтора понял, что совсем без скрипки я не могу, и начал учить новый репертуар, знакомиться с разной музыкой – всегда хочется узнать ­что-то новенькое, это важно для творческого роста. Почти полгода я занимался новыми произведениями, думал о музыке, строил ­какие-то планы, и вот на этом фестивале моих личных премьер получилось довольно много. Это и Соната Равеля, и Концерты Шоссона, Стравинского. Всю жизнь я хотел выучить Пятый концерт Вьетана, и никак руки не доходили, а теперь, наконец, смог осуществить мечту.

ЕК Вижу, что вы действительно не потратили время зря. Но вам в любом случае нескучно жить, ведь вы же многим интересуетесь – среди ваших хобби и шахматы, и автомобили, и коллекционирование часов…

ВР Увлечение машинами – не более, чем у других, а вот часы для меня – искусство, стараюсь коллекционировать интересные модели. Безусловно, это доставляет радость – и в пандемию, и просто так.

ЕК А есть ли часы-талисман – например, в которых вы всегда выходите на сцену?

ВР Я играю свободными от украшений руками, но… есть одна пара, которая дороже всех остальных вместе взятых. Подарок!

ЕК Вы ведь и ценитель кино. Наверное, пока не было концертов, удалось посмотреть интересные фильмы?

ВР В основном смотрел сериалы. Мне кажется, они сейчас взяли верх над фильмами, в силу таланта, который вкладывается в этот жанр. Последние образцы художественного кино меня не очень вдохновляли – даже не могу назвать ничего конкретного: смотришь и через два дня уже забываешь. А вот в сериалах есть потрясающие работы. Из любимых – Breaking Bad («Во все тяжкие»), Narcos(«Нарко»), The Blacklist («Черный список») – там хороший кастинг актеров. Из российских – «Содержанки», «Бывшие», да много их. Мне нравятся работы Александра Петрова, смотрю с удовольствием сериалы с его участием.

ЕК Возвращаясь к музыке. На фестивале вы можете позволить себе играть любые сочинения, но когда вас приглашают, то чаще, наверное, заказывают популярные названия. Вам не надоело в сотый раз исполнять Концерт Сибелиуса? И как сохранить свежесть восприятия – есть ­какой-то рецепт?

ВР Все зависит от собственного отношения. Я люблю сравнивать нашу профессию с деятельностью гида, который водит по музею или рассказывает о ­каком-то месте также множество раз. Тут есть несколько аспектов: многое зависит от твоего личного отношения к сочинению, а также от того, кому ты играешь – какова энергетика в зале, исходящая от слушателей. Я к этому очень чувствителен, от нее зависит, как может пойти наше «путешествие». Конечно, нужно любить то, что делаешь, а что касается Концерта Сибелиуса, то как от него можно устать? Это настолько великое произведение, как и Концерты Брамса, Чайковского, Шостаковича, что я никогда не сталкивался с проблемой, что мне надоело или скучно их исполнять.

ЕК Юбилей этого сезона – 250-летие со дня рождения Бетховена. Вы отмечали его юбилей?

ВР Выпивали за его память (смеется).

ЕК А музыкально? Его Скрипичным концертом?

ВР Не случилось – в прошлом году вообще же все отменилось. Конечно, он у меня в репертуаре, даже запись есть – с Риккардо Мути. Бетховенский концерт – идеал для скрипачей, надеюсь, я не раз к нему вернусь.

ЕК Вадим, вы ведь живете рядом с редакцией «Музыкальной жизни». Помните, я ­как-то встретила вас, и вы сказали: «Бегу к дочке на выступление»? Она занимается музыкой?

ВР Тогда я торопился на ее выступление на соревнованиях по художественной гимнастике. Ане сейчас десять лет, она занимается в Международной академии спорта Ирины Винер: там серьезнейшая работа, тренировки по пять-шесть часов в день. Что такое дисциплина – она знает хорошо. Совсем недавно получилось так, что и она была на сцене, и моя супруга Светлана Захарова танцевала «Шанель» в Большом, и я играл концерт в Новосибирске. Все преуспели.

ЕК В прошлом году вы привезли в Новосибирск вашу совместную со Светланой программу «Па-де-де на пальцах и для пальцев». Думаете продолжить ваши совместные выступления?

ВР В принципе, да. У меня есть идеи, какая музыка могла бы оказаться в основе нового проекта; если они понравятся Светлане, то родится ­что-то совсем оригинальное. А «Па-де-де» имеет счастливую судьбу, везде проходит с огромным успехом, мы путешествуем вместе – это такой бонус для нас – и по-человечески, и профессионально, мы этим дорожим, конечно. Проект развивается, мы вводим туда еще номера, но ­что-то кардинально новое пока не делаем.

ЕК А намекнете, в каком направлении думаете?

ВР В романтическом…

ЕК Будем ждать! Вадим, когда вас видишь, вы часто улыбаетесь, излучаете доброжелательность – вы и вправду такой позитивный по натуре?

ВР Трудный вопрос. Да, у меня скорее позитивный взгляд на жизнь, чем негативный. Когда я на сцене, то это интерпретация, ­где-то надеваешь маску, но суть все равно не утаишь.

ЕК Вы чувствуете себя счастливым?

ВР Как у Высоцкого: я люблю, а значит, я живу.