Релизы
Джойс ДиДонато далеко не первая сопрано, обратившаяся к исключительно мужскому песенному репертуару. И конечно, ее интервенция на территорию «Зимнего пути» Шуберта – даже по следам непревзойденных версий Бригитты Фассбендер и Кристы Людвиг – все равно заставляет говорить о себе. Причиной тому можно назвать эмоциональный масштаб и убедительность, с которой певица представляет свой новый проект совместно с маэстро Янником Незе-Сегеном, музыкальным руководителем Метрополитен-оперы, выступившим здесь в едва ли непривычной роли концертмейстера.
Театральность этой записи подчеркивается самим концептом постановки: новый диск был записан по следам серии концертов, которые прошли в Карнеги-холле в декабре 2019 года. Пространство исполнения, в котором по задумке ДиДонато ее героиня читает дневник своего возлюбленного, удачно рифмуется здесь с предлагаемой интерпретацией цикла: понять чувства женщины, которая в том числе стала причиной бед странника. При этом, как рассказала сама певица, по ходу развертывания несуществующего сюжета ее героиня тоже меняется. Сначала это девушка, которая впервые читает присланные ей записи и ужасается всем подробностям жизни героя, потом – взрослая женщина, с тоскливой привычностью перебирающая любовные письма и задумчиво взирающая в глубину осиротевшего зимнего сада. В завершении цикла перед нами предстает уже пожилая дама, размышляющая о смерти – в одиночестве своих воспоминаний и былых треволнений.
Именно поэтому в Gute Nacht слышится больше слезной горечи, нежели отчаяния, а в Der Lindenbaum – больше смирения. Разочарование и обида сменяются сочувствием. Затухающая красота жизни в исполнении ДиДонато высвечивается ее лучистым тембром, в котором появляется – пусть ненадолго – проблеск надежды. Она не отказывает себе пуститься в серьезные оперные страдания, которые местами – например, в том же Erstarrung – могут казаться чересчур постановочными. Но тем интереснее вернуться в печальный, но уютный дом покинутой возлюбленной – где все замерло в ожидании и где повествование раскрывается заново, но уже с таинственной тревожностью и иногда пугающим откровением, как в Irrlicht и Die Post.
Незе-Сеген идеально подошел к столь эмоциональному исполнению: его игра обеспечивает необходимую поддержку певице, при этом он всегда сдержанно-тактичен и расчетлив – свои силы он соизмеряет с масштабом моноспектакля, в котором его роль – благодаря Шуберту – не менее важна. Новый релиз может показаться неоднозначным в плане воплощения именно музыкального текста, однако в нем чувствуется искренность человеческого сострадания. Присутствие этого жеста в столь непростое время необходимо не только исполнителям.
