Релизы
Оксана Волкова – меццо-сопрано из Минска, сделавшая качественную международную карьеру от Большого театра до Метрополитен-оперы. И это не диво, с таким голосом: его не зря называют роскошным. Голос Волковой матово-броский, густой, как мед, и – исподволь – пряный. Неудивительно, что запись лейбла Delos называется «Яд любви»: с таким чувственным (и одновременно легким) тембром только про яд и петь. Не про стрелу шаловливого амура, пронзающую кукольное сердце, но про страстную, роковую любовь. Или иное, столь же выпуклое чувство.
Но это не только сборник арий из жизни оперных «роковых женщин», умеющих соблазнять и тем ломающих жизнь соблазненному. Главное тут – сила персонажа. «Если в женщине есть загадка и энергия, что притягивают людей, это прекрасно. Таких женщин очень интересно воплощать на сцене, они всегда с характером и “перчинкой”. Мне было бы сложно быть, например, убедительной Джульеттой или Джильдой, если бы я была сопрано. У меня совсем иной характер и темперамент. Хорошо, что природа правильно распределяет амплуа», – говорит Волкова.
Да, энергия – главное. Даже если речь идет об античной поэтессе Сафо (редкая для нашей аудитории ария из оперы Гуно, с горделивыми словами «Ô ma lyre immortelle») или вертеровской Шарлотте в опере Массне. Жаль, что в запись не вошла ее Марина Мнишек, превосходно исполненная не так давно в «Борисе Годунове» в Цюрихе. Или ария из «Мазепы», оперы, недавно подготовленной с Кириллом Петренко в Берлине. Но и без этого релиз впечатляет. Конечно, есть Кармен – любимая партия Волковой, ее «магия и загадка», которая всегда «остается притягательной, сильной, желанной и свободной до конца». Есть две арии Далилы (Сен-Санс), с неотразимой женской харизмой. Есть крик души несчастной Сантуццы, героини из «Сельской чести», воспоминания Миньоны про сладость Италии из оперы Амбруаза Тома, и ария принцессы де Буйон из «Адрианы Лекуврёр». Русские оперы представлены грозной Марфой из «Хованщины» («Силы потайные, силы великие») и переживающей крах семьи Любавой из «Садко».
Волкова умеет убеждать. «Меня не любит милый мой», – поет Любава, и вы начинаете сострадать. «Час настал», – произносит Орлеанская дева из оперы Чайковского, и вы прощаетесь с родными холмами вместе с ней. А в раздумьях Химены (фрагмент из «Сида» Массне – «Pleurez, pleurez, mes yeux!»), разрывающейся между чувством и долгом, голос расскажет все, даже если вы не понимаете слов.
Лирика и мощь в единстве – секрет этого пения. Героини Волковой темпераментны каждая по-своему: то с лаской, то с тоской. Но, что важно, темперамент видоизменяется вслед за характером музыки и логикой образа. Певица ничего не форсирует и не нагнетает, избегая «спецэффектов». Эмоция возникает органично, там и тогда, где и когда ее диктует музыка, а руководит процессом несомненный вкус Волковой. Драматургия вокала выстраивается из эмоциональной наполненности, искусных модуляций тембра, игры переливчатого легато. И из настроения, замешанного на искренности.
Бонус записи – ария из оперы «Седая легенда» современного белорусского композитора Дмитрия Смольского. Соратник примадонны – Каунасский городской симфонический оркестр под управлением Константина Орбеляна – внимательный партнер и чуткий интерпретатор этого разнообразия, скрепленного «актерским» голосом Волковой.
