Вокруг Стравинского

Достоинство Берлинского музыкального фестиваля в том, что он не боится подобных «перекосов». В последние десятилетия в берлинских филармонических программах часто звучат произведения не только ХХ века, но и наших современников. В культурной жизни послевоенной Германии современная музыка давно уже нашла постоянную аудиторию. Стоит еще напомнить, что почти все новые сочинения, прозвучавшие в этом году, – не просто мировые премьеры, но и работы, написанные специально для фестиваля по заказам, осуществленным при содействии его устроителей.

Если же говорить о слабых сторонах нынешнего фестиваля, то удивило полное отсутствие в его программе русских композиторов – за исключением самóй центральной фигуры Стравинского, которую, однако, невозможно представить себе без перекличек с Римским-­Корсаковым, Мусоргским, Чайковским, Прокофьевым, а также с послевоенным поколением Шнитке и Денисова – авторов, у которых есть сочинения, даже специально посвященные Стравинскому. Имена многих наших современников, чьи премьеры звучат на фестивале из года в год, с любыми тематическими привязками, свидетельствуют скорее о сформировавшейся «обойме» фаворитов, чем о желании устроителей искать действительно новые решения, более органично привязанные к программно-­тематическим концепциям.

Состав участников фестиваля этого года, как всегда, впечатляет: все ведущие берлинские оркестры, приглашенные оркестры из других стран, ансамбли солистов (Ensemble Modern, Ensemble Musikfabrik, Ensemble Mini, Потсдамская академия камерной музыки, Камерный хор Берлинского радио RIAS и Гентская вокальная коллегия), дирижеры Кирилл Петренко, Даниэль Баренбойм, Владимир Юровский, Робин Тиччати, Саймон Рэттл, Джон Элиот Гардинер, Филипп Херревеге, Франсуа-­Ксавье Рот, Даниэль Хардинг и такие прославленные солисты, как Рене Флеминг, Марта Аргерих, Пьер-­Лоран Эмар, Патриция Копачинская, Кристиан Тецлафф, Изабель Фауст и многие другие. Композиторы Джордж Бенджамин, Йоханнес Калицке, Маттиас Пинчер и Энно Поппе традиционно выступили в роли дирижеров и одновременно исполнителей своих собственных произведений.

Среди несомненных достижений фестиваля хочется назвать несколько событий. 31 августа амстердамский Оркестр Консертгебау под управлением Даниэля Хардинга и с участием Рене Флеминг исполнил программу, которая отразила связи Стравинского с современными ему французскими композиторами («Море» Дебюсси и «Поэмы на Ми» Мессиана) – при том, что оба французских сочинения оказались по времени их создания старше «Агона» Стравинского, чья музыка прозвучала в концерте целиком.

Огромной удачей стал концерт 4 сентября Симфонического оркестра Берлинского радио под управлением Владимира Юровского. В первом отделении была представлена панорама сочинений Стравинского разных периодов (Симфонии духовых, Концерт для фортепиано и духовых с Тамарой Стефанович в качестве солистки, духовная баллада «Авраам и Исаак» с баритоном Георгом Ниглем, Вариации для оркестра памяти Олдоса Хаксли), во втором – симфония Хиндемита «Матис-художник», которая прозвучала с невероятной страстностью. Интерпретация Юровским Симфоний духовых выявила большую интонационную близость этого сочинения к «Весне священной» (их объединяет ярко выраженный ритуальный характер!), а его исполнение «Авраама и Исаака» подчеркнуло то огромное влияние, которое оказало это произведение на новую литургическую музыку композиторов Восточной Европы (включая Россию и Польшу). Дирижер остался верен себе: сыграв Вариации памяти Хаксли (последнее сочинение Стравинского для оркестра), он повернулся к публике, рассказал немало интересного об этой партитуре, а затем снова повернулся к оркестру и… сыграл Вариации во второй раз!

Кульминационными событиями фестиваля стали концерты, на которых можно было услышать, казалось бы, самые известные сочинения Стравинского. 16 сентября была поставлена полная сценическая версия «Сказки о солдате» с чтецом Домиником Хорвицем, Изабель Фауст на скрипке и ансамблем Horwitz & Friends. 13 сентября парижский Оркестр Les Siècles под управлением Франсуа-­Ксавье Рота исполнил на «инструментах эпохи» три произведения Стравинского разных периодов (в обратном порядке их создания): «Священное песнопение в честь Святого апостола Марка» (вместе с Хором Берлинского радио), Концерт в тоне «ре» (с Изабель Фауст в качестве солистки) и «Весну священную», чья музыка на «тогдашних» инструментах прозвучала с особенной варварской дикостью. На концерте «хозяев поля» – Берлинского филармонического оркестра под управлением Кирилла Петренко с Патрицией Копачинской в качестве солистки (который состоялся трижды) – исполнялись «Жар-птица» (в первой авторской редакции) и Траурный концерт Карла Амадеуса Хартмана. В концерте Хартмана Копачинской удалось раскрыть весь присущий ему безнадежный трагизм, а в музыке «Жар-птицы» Петренко выявил все то, чем эта партитура отличается от, казалось бы, столь близкой ей декоративной эстетики петербургской школы Римского-­Корсакова и Лядова, а именно: постоянное балансирование на «точке невозврата» в отношении музыкального языка и оркестровых красок.

19 сентября состоялся концерт Немецкого симфонического оркестра и Хора Берлинского радио под управлением Робина Тиччати (с солистом-­виолончелистом Валентином Радуциу), которые исполнили «Погребальные песнопения» (Реквием) Стравинского, сочинения Малера, Пярта и нашего современника Клауса Ланга. Последнего хочется поздравить с необычайно красивым и вместе с тем отстраненным «Ионическим светом», который, с моей точки зрения, стал самым убедительным современным сочинением на этом фестивале. Неожиданностью вечера оказался виолончельный концерт Пярта Pro et contra, созданный еще в предкризисные для автора 1960-е годы. Меньше всего эта музыка напоминает нам о «колокольчиковом» Пярте периода последующей контрреформации. Она написана на грани перформанса, а в его партии солиста используются приемы игры на виолончели, которые тот же Лахенман стал применять спустя лишь несколько лет. Интерпретация Тиччати Адажио из неоконченной Десятой симфонии Малера намеренно поддерживала ощущение не до конца прописанного эскиза – которое было благополучно «пробито» в мощной вспышке-­кульминации перед самым концом, где мы слышим последние, прощально-­затихающие проведения темы…

Блистательной находкой фестиваля стал концерт Камерного хора RIAS и Потсдамской академии камерной музыки (15 сентября) с различными сочинениями на тему Плача Иеремии, написанные Стравинским («Плач пророка Иеремии», 1958) и композиторами XVI – начала XVII века, чья музыка послужила для него источником вдохновения последних десятилетий: Палестриной, Джезуальдо, Бёрдом и Таллисом. Их сочинения для вокального ансамбля а капелла перемежались с инструментальными сонатами и канцонами Джованни Габриели. Еще одна большая удача – концерт 8 сентября Гентской вокальной коллегии под управлением Филиппа Херревеге и лютниста Томаса Бойсена, которые исполнили Пятую книгу мадригалов Джезуальдо, вдохновившую Стравинского своим сумрачным, столь близким ХХ веку языком, выросшим из маньеристского «хроматического стиля» на грани эпох Ренессанса и барокко. В качестве инструментальных интерлюдий Бойсен играл лютневые ричеркары, каприччио и токкаты Пьетро Паоло Мелли, Алессандро Пиччинини и Джироламо Капсбергера. В духе «перекрестков эпох» выстроил свой сольный концерт 11 сентября пианист Пьер-­Лоран Эмар. Его программа состояла преимущественно из наших современников Дьёрдя Куртага и Марка Андре, чьи краткие афористические пьесы оттенялись раннебарочными фантазиями Свелинка. В центре стояли сочинения Куртага из метацикла «Игры» (Játékok), который композитор начал в 1973 году и с тех пор продолжает пополнять новыми пьесами-­афоризмами в излюбленном жанре «посвящений», «приношений» и «посланий» конкретным адресатам. Концерт шел без антракта и все произведения звучали в нем подряд без перерыва: подобного медитативного эффекта исполнитель добивался намеренно.

Более традиционными решениями стали концерты с эстетически однородными программами без видимых связей с музыкой Стравинского – как, например, кантаты Баха и Генделя (3 сентября под управлением Джона Элиота Гардинера с Английскими барочными солистами, Хором Монтеверди и меццо-­сопрано Энн Халленберг). Изобретательнее были программы, выстроенные по принципу «классика + современность»: исполнение 7 сентября Саймоном Рэттлом и Лондонским симфоническим оркестром Шестой симфонии Бетховена вместе с современным сочинением Ондржея Адамека «Где ты?» (Where are you?) на чешские тексты духовного характера (с солисткой Магдаленой Коженой) или Якубом Грушей и Берлинским филармоническим оркестром (11 и 12 сентября) – Четвертой симфонии Брукнера (во второй авторской редакции) и нового сочинения Ольги Нойвирт Keyframes for a Hippogriff для контратенора, детского хора и оркестра. Менее убедительным оказалось сочетание Веберна и Ребекки Саундерс в концерте Люцернского фестивального оркестра современной музыки (9 сентября). Исполнению Симфонии и Вариаций Веберна, оказавших огромное воздействие на «позднего» Стравинского, не хватало интонационной выразительности, без которых музыка этого композитора теряет самое главное, что в ней есть.

Выше говорилось уже о произведениях, без которых едва ли можно представить себе репертуар ведущих берлинских оркестров, но которые на сей раз не столь очевидно вписывались в тематическую концепцию «открывая Стравинского» – как, например, великолепное само по себе исполнение Даниэлем Баренбоймом и возглавляемым им оркестром Государственной оперы (8 сентября) первых двух симфоний и фортепианного концерта Шумана (с Мартой Аргерих в качестве солистки) или «Военный реквием» Бриттена под управлением Доналда Ранниклза, главного дирижера Немецкой оперы (10 сентября).

Остается лишь пожелать, чтобы следующий, 71-й Берлинский музыкальный фестиваль проходил без реальных поводов для ковидных ограничений. Впрочем, этого хочется пожелать нам всем и на все времена.