Релизы
Даниил Трифонов в очередной раз безоговорочно доказал, что является универсальным музыкантом, которому доступен абсолютно любой стиль!
В своей новой программе, записанной на двух дисках на лейбле Deutsche Grammophon, пианист выступает не только как самобытный музыкант-виртуоз, но и как философ, символист и даже, если хотите, теолог! Программа так и названа – с глубоким и многозначным символизмом: «Бах: Искусство жизни». По словам Трифонова, «этот альбом во многих отношениях о любви: романтической любви между Иоганном Себастьяном и его первой и второй женами, семейной любви между родителями и их детьми, а также любви к Создателю».
Достойно отдельного восхищения, как драматургически точно выстраивается сюжетная – «жизненная» – линия программы.
В беззаботность детства нас погружают произведения четырех сыновей Иоганна Себастьяна Баха – Иоганна Кристиана, Вильгельма Фридемана, Карла Филиппа Эмануэля и Иоганна Кристофа Фридриха. Общий моцартовский светлый настрой, переданный, словно играючи, Трифоновым, «выписывает» полную надежд единую прелюдию жизни.
Затем мы словно переносимся в атмосферу картины Тоби Эдварда Розенталя «И. С. Бах и его семья за утренней молитвой». «Нотная тетрадь Анны Магдалены Бах» воспринимается многими как учебник игры на клавире. С этим категорически не согласен Даниил Трифонов. Как гимн любви трактует он свой собственный «цикл», собранный из произведений этого сборника. И среди них совершенный идеальный баланс между разумом и чувствами найден пианистом в арии Bist du bei mir (BWV 508) Готфрида Генриха Штёльцеля – человеческий голос, поющий о любви, воплощенный средствами одного лишь фортепиано.
И хотя центральное место всей программы отдано, безусловно, трансцендентному во всех смыслах «Искусству фуги» (BWV 1080), все-таки главный «крючок», цепляющий за душу отныне и навсегда, – транскрипция Брамса Чаконы Баха из Второй партиты ре минор для скрипки соло (BWV 1004). Сердце, взрывающееся болью… Опыт безвозвратной потери, открывающий двери мудрости и прозрению. «Искусству фуги»!
В своей «библии полифонии» Бах сконцентрировал весь свой опыт композитора-полифониста; Трифонов же демонстрирует все возможности, накопленные в его багаже исполнителя. Ему удается практически невероятное: привнести в баховскую полифонию романтическую человечность, при этом ни на йоту не отступив от стилистических канонов. Трифонов позволяет себе и некоторые «вольности»: к примеру, использование непривычно быстрого темпа в Contrapunctus IV или полнокровную имитацию органа в Contrapunctus VI.
Известно, что Бах умер, не успев дописать Contrapunctus XIV. Перед пианистами существует дилемма: оставить все, как есть, подчеркнув мимолетность и непредсказуемость жизни, или же предложить свою версию завершения «Искусства фуги». Трифонов идет по второму пути, предложив собственное «последнее слово»: выдающийся пример по-настоящему современного и истинно баховского «контрапункта»!
Интересно, что Трифонов не стремится к «равноправию» голосов, а выделяет тему, подчеркивает ее. Такой подход – и это напрямую используется в оформлении альбома – он объясняет так: «Дерево – хорошая метафора для общей структуры “Искусства фуги”. Тема – это ствол, сами фуги – ветви, все перестановки внутри каждой фуги – листья».
А еще дерево – символ, метафора жизни!
Свой альбом – свой философский трактат – Трифонов красноречиво завершает транскрипцией Джулии Майры Хесс Jesu, Joy of Man’s Desiring из кантаты Баха Herz und Mund und Tat und Leben (BWV 147). Все ясно без слов, без перевода. И отныне можно смело утверждать, что, если вы хотите познать Баха – этого «посредника между небом и землей», – читайте Альберта Швейцера с его «благоговением перед жизнью» и слушайте Даниила Трифонова, познавшего искусство Жизни!
