События
На концерт я шла со скептицизмом. Шутка ли – объединить в одной программе черкесскую традиционную и европейскую барочную музыку? От одной мысли мурашки по коже пробегают, сразу представляешь худшее: форма концерта разваливается, стили конфликтуют, а музыканты соперничают за внимание зрителя. И тут уже неважно, насколько хорошо они поют и играют, без убедительной концепции концерт с такой программой может просто не сработать.
Сомнения все еще одолевают перед началом. Собираются зрители, в основном очень молодые люди, кажется, большинству из них даже нет тридцати. Ухо выхватывает из гула толпы слова «перформанс», «подкаст», «переболела бессимптомно», музыканты выходят и начинают неторопливо настраиваться.
«Эта программа – материальное воплощение плей-листа в моем айфоне. Я очень люблю барочную музыку и очень люблю группу JRPJEJ», – сказал со сцены Алексей Мунипов, небезызвестный автор телеграм-канала «Фермата», а ныне программный директор ДК «Рассвет» (где и проходило событие). Его слова сняли сразу все вопросы о концепции. Логика плей-листа иная, нежели исторический, географический и стилевой принцип, это ценное само по себе сопоставление и наблюдение, каким образом совершенно разные композиции могут звучать иначе, оказавшись вместе.
Но выяснилось и то, что тексты песен тематически подходят друг к другу: истории о травмах и токсичности, любви и смерти. И даже на перформативную пьесу композитора XVII века Марена Маре, описывающую операцию по удалению желчного камня, нашлась рифмующаяся черкесская песня, комментирующая извлечение пули из воина.
Московский коллектив Two Daughters отвечал за барочную часть. Их звучание нельзя назвать аутентичным с точки зрения европейского понимания. Алиса Тен и Марфа Семенова поют чистыми голосами, которые отлично сочетаются между собой, но в них слышится открытый, народный звук, причем будто даже с толикой интонаций русского фолка. И именно единая узнаваемая манера пения позволяла крайне пестрой программе Two Daughters, включавшей и Баха, и Монтеверди, и даже авторскую песню Руста Позюмского, существовать как единое целое.
Эти народные нотки отлично сочетались с традиционной черкесской манерой вокалистки JRPJEJ Дайаны Куловой, обладающей низким и зычным голосом. Ей вторили мужские голоса Тимура Кодзокова и Алана Шеуджена, выстраивавшие клокочущую вертикаль. А бурдон национального инструмента шичепшина и вовсе отсылал к почти что архаичному звучанию.
Мунипов выстроил программу, придерживаясь озвученного им принципа плей-листа, воспользовавшись диджейской методикой. Знаете, чтобы у диджеев во время выступлений не было дыр, они подбирают треки по тональному родству, накладывая их один на один, создают миксы. Этим вечером сработал тот же принцип: песни перетекали друг в друга, барочная музыка и черкесская чередовались, а иногда даже наслаивались друг на друга в странном совместном пении. А объединял их тянущийся звук виолы да гамба и шичепшина –инструментов, очевидно, родственных, но чьи корни затерялись для нас в веках.
Музыканты сидели на сцене все вместе, не было ни стилевого конфликта, ни личностного. Одна «команда» могла подыгрывать и подпевать другой – и это выглядело уместно. Такой результат был бы невозможен, если бы кто-то из музыкантов настаивал на аутентизме и традициях. Невозможным бы он оказался без бдительного кураторского надзора и убедительной концепции, которая сначала вызывает вопросы, а затем уверенно на них отвечает. И заключительные овации сполна подтвердили успех начинания.
