Кент Нагано:
Музыка является лучшим способом выражения человечности и гуманизма

В беседе с корреспондентом «Музыкальной жизни» Виктором Александровым (ВА) Кент Нагано (КН) размышляет о роли классической музыки в современном обществе, драматургии концертных программ, оперных премьерах, встречах с Оливье Мессианом и Леонардом Бернстайном, творческих взаимоотношениях с оркестрами Монреаля, Москвы, Санкт-Петербурга и новой филармонии Изар в Мюнхене.

ВА Маэстро, как вам удается сохранять такую жизненную стойкость и отвагу в столь непростое время?

КН Сейчас многим непросто. Но мне как-то удается справляться, постоянно подстраиваться и даже импровизировать в этой сложной ситуации. Иногда я ловлю себя на мысли, а что если попробовать работать в рамках некоего статуса-кво, в привычной рабочей обстановке, что послужило бы хорошим стимулом для артистов? Ведь когда ситуация находится под контролем, это обеспечивает стабильность и качество рабочего процесса. Но при этом теряется спонтанность, сам дух творчества. Поэтому я стараюсь не унывать и сохранять эту креативность. Но, поверьте мне, это очень непросто.

ВА Какую социальную функцию выполняет музыка для современного поколения слушателей?

КН Классическая музыка играет важнейшую роль в формировании общества. Благодаря цифровым медиаресурсам, молодое поколение использует музыку не только как средство социального взаимодействия, но и как форму общения. К сожалению, для таких людей, как я, бóльшая часть этого самовыражения происходит виртуально, особенно в период пандемии, когда людям запрещено собираться большими группами в разных местах. Но сам факт, что музыка играет такую весомую роль, меня очень обнадеживает. Это еще раз напоминает всем нам о том, что музыка является способом выражения человечности и гуманизма. Времена меняются и мало влияют на сознание людей. При этом музыка так и остается неотъемлемой частью их жизни. Даже в самых ранних древних цивилизациях матери пели колыбельные своим детям. Музыка сопровождает людей от рождения до смерти. Она всегда использовалась как форма общения – в любви, на войне, для передачи информации. Музыка играет там, где не хватает слов.

ВА Маэстро, а как вы отметили свой юбилей? Эта дата наверняка не отвлекла вас от ряда творческих планов?

КН Нет, конечно. Это был самый обычный день с его привычными распорядками. У меня были три репетиции в Гамбургской опере – утром, днем и ранним вечером. Мы готовили программу филармонического концерта и репетировали «Электру» Рихарда Штрауса. Я интенсивно работал с оркестром и оперными солистами. Для меня нет лучшего способа отпраздновать свой день рождения, чем заниматься музыкой. Но без сюрпризов меня все равно не оставили. Обычно я прихожу в репетиционный зал за полтора часа до начала. Однако в этот день  меня уговорили не торопиться и прийти прямо к началу репетиции. Когда она началась, музыканты оркестра преподнесли мне сюрприз, исполнив произведение, созданное в 1951 году в день моего рождения. На дневную репетицию меня тоже попросили опоздать. Там меня ждал еще один приятный музыкальный подарок. Наши вокалисты исполнили для меня очередное поздравительное сочинение. Но самый большой сюрприз ожидал меня после вечерней репетиции. Я поблагодарил своих коллег за замечательную работу и должен был встретиться со своей командой, чтобы обсудить планы на следующий день. А коллеги сказали мне: «Да, конечно, встретимся с вами в вашем офисе и все обсудим». Я понимал, что они явно что-то задумали, так как мой ассистент отвел меня не в мой офис, а прямо на репетиционную сцену. А там уже собралось так много музыкантов, певцов и даже представителей городской общины Гамбурга. В Германии из-за ковидных ограничений действуют жесткие правила о необходимости соблюдения социальной дистанции в 1,5 метра. Но коллеги и мои друзья не побоялись такого скопления. Ведь на этой гигантской репетиционной сцене мы могли находиться на необходимом расстоянии друг от друга. Признаюсь честно, это был один из самых трогательных дней рождения в моей жизни.

ВА Концертная драматургия – неотъемлемая часть вашего артистического имиджа. Как вы разрабатываете каждую концертную программу для определенной аудитории? Зависит ли это от менталитета публики той страны, где вы дирижируете?

КН Я считаю, что ключевую роль играет сама публика и то сообщество, которое она представляет. Возьмем, к примеру, Лондон, где я провел несколько лет жизни. Там пять ведущих оркестров: Лондонский симфонический, Лондонский филармонический, оркестр «Филармония», Королевский филармонический оркестр и Симфонический оркестр радио Би-Би-Си. Все они очень разные, но каждый со своими традициями, оригинальным звучанием и своей уникальной публикой, которая приходит на их концерты. Поэтому зрители и сообщество, которое они представляют, играют очень большую роль при разработке той или иной концертной программы. И здесь я говорю не столько о выборе произведений, ведь такие композиторы, как Бетховен и Шостакович, универсальны, а о контексте программы в целом, о том, какие ассоциации она способна вызывать у зрителей. А для этого необходимо тщательно изучить и узнать публику и сообщество, которое она представляет. Изучить их историю, которая своими корнями уходит в далекое прошлое. Например, Гамбургская государственная опера была основана в 1678 году. Таким образом, нам нужно понять, что происходило в Гамбурге с 1678 по 2022 год, или даже еще раньше, что именно способствовало формированию этого театра. Конечно, изучаем мы все эти факты с чисто музыкальной точки зрения. Таким образом, необходимо время, чтобы разработать конкретную программу, отражающую самобытность сообщества.

ВА Одна из недавних премьер в Гамбургской опере –  «Электра» Рихарда Штрауса. Чем вам запомнился тандем в этой работе с режиссером Дмитрием Черняковым?

КН Я старался в этой радикальной постановке интенсивно исследовать психологическую драму Рихарда Штрауса –  силу эмоций в партитуре, контрасты и нюансы в музыкальной драматургии, старался быть близким по духу певцам и не мешать им. Дмитрий Черняков видит психику и мотивы персонажей гораздо более дифференцированными. В своей постановке он заглянул в глубокие бездны души каждого из героев и тем самым оживил поэзию Гофмансталя, автора либретто «Электры».

ВА Я знаю, что в этом сезоне в Париже и Амстердаме у вас запланированы премьеры опер Леонарда Бернстайна и Ханса Абрахамсена. Жанр оперы сегодня претерпел множество метаморфоз. Есть ли такие произведения, которые вам не интересны?

КН Если вы являетесь музыкальным руководителем какого-то театра, то просто обязаны знать, что сейчас предпочитает слушать публика. И неважно, нравится мне это или нет. У меня есть свои предпочтения, но я все равно стараюсь следить за современными тенденциями в музыкальном творчестве, какие современные композиторы сейчас в тренде и что вообще слушает публика. Музыкального руководителя должна заботить заинтересованность окружающей музыкальной среды. Вы наверняка замечали, что музыка некоторых композиторов постоянно присутствует в моем репертуаре. Один из них – Леонард Бернстайн. Мне довелось учиться у него в то самое время, когда его опера «Тихое место» переживала пору расцвета. Именно эту версию сочинения сейчас я представляю на сцене Парижской оперы. Что касается Ханса Абрахамсена, то лично для меня он является гением и одним из самых важных имен в современном композиторском искусстве. Поэтому его произведения – частые гости моих программ. В этом году с этими двумя композиторами у меня установилась какая-то особая тесная взаимосвязь.

ВА Выпуск бокс-сета с произведениями Оливье Мессиана с хором и симфоническим оркестром Баварского радио еще раз напоминает о вашей привязанности к музыке этого композитора. Что вы считаете главным и основополагающим в его произведениях, когда дирижируете их?

КН Я считаю Оливье Мессиана своим музыкальным отцом. У него я научился соотносить свою жизнь с миром и с другими людьми. Хотя я жил в Нью-Йорке, Бостоне и Сан-Франциско – больших городах США с развитыми музыкальными институтами, но именно Оливье Мессиан привел меня в Париж вместе со своей музыкой. Он пригласил меня в качестве ассистента в работе над его оперой «Святой Франциск Ассизский». Фактически это стало моим шансом ежедневных занятий с Оливье Мессианом, а также возможностью получать частные уроки игры на фортепиано у его замечательной супруги Ивонн Лорио. В консерватории о таком образовании можно было только мечтать! Кроме того, я находился в Париже, одном из крупнейших космополитических центров мира. Благодаря Мессиану я познакомился там с Пьером Булезом, Янисом Ксенакисом, Карлхайнцем Штокхаузеном и Жаком Шираком, который был тогда одним из ведущих политических лидеров в мире. Именно тогда я осознал локальность своей прежней музыкальной жизни, которая ограничивалась лишь территорией Восточного побережья США. А тут вдруг я неожиданно оказался в Париже – в городе, который наряду с Москвой и Берлином является родиной многих музыкальных шедевров, в том самом месте, где жили и творили великие композиторы. Для меня это стало уникальным опытом, который сегодня я не могу отделить от самой музыки, ее интерпретации или стиля как такового. Оливье Мессиан полностью изменил мои взгляды на жизнь и творчество. Мессиана не раз спрашивали, нужно ли быть религиозным человеком, чтобы понять его музыку. Ответ композитора всегда был один и тот же. Было ясно, что его творческое вдохновение исходило от преданности и веры в христианскую католическую религию, о чем он неоднократно сам заявлял.

ВА Как складываются ваши творческие взаимоотношения с Монреальским симфоническим оркестром?

КН Любовь и привязанность к этому коллективу возникли с первых же минут нашей встречи. Мощная и увлекательная культура Квебека меня просто очаровала. Монреальский симфонический оркестр – лицо музыкальной культуры Квебека. Сам я родом из Сан-Франциско, с Западного побережья США. Когда-то на территориях Калифорнии и в некоторых частях Орегона жили российские поселения. Однако если смотреть с точки зрения того, что освоение США шло с Восточного в сторону Западного побережья, то та часть, откуда я родом, относительно молодая. Квебек же, наоборот, является древнейшей открытой частью Северной Америки. Туда пришли еще викинги, и ты незримо чувствуешь их влияние. История и культура здесь переплелись с глубокими традициями прошлого. Я ощущал все это, когда слышал игру Монреальского оркестра. С момента первой же репетиции между нами возникла взаимная искра сотворчества. Мне тогда показалось, что я открыл для себя Северную Америку совсем с другой стороны. Поэтому сейчас, 20 лет спустя, мы до сих пор продолжаем работать вместе. Я возглавил Монреальский симфонический оркестр в 2004 году и работал с ним до середины 2020 года, а потом уступил место молодому венесуэльцу Рафаэлю Пайяре. Сейчас оркестр попросил меня стать их почетным дирижером. Так что наше сотрудничество продолжается, и оно еще во многом связано с тем фактом, что Квебек – одно из тех мест Северной Америки, которое поддерживает свои связи с Европой и не хочет их разрывать. Мне, как музыканту, специализирующемуся в первую очередь на европейской музыке, это особенно ценно.

ВА В своей новой книге «10 уроков моей жизни» вы рассказываете о тех людях, с которыми в разное время вас связала судьба. Среди героев книги: Бьорк, Фрэнк Заппа, Леонард Бернстайн, Пьер Булез. Каждая из этих персон дала вам какие-то напутствия?

КН Учителями и наставниками могут быть как ваши родители или первые учителя в музыкальной школе, так и другие люди, которые оказали на вас несомненное влияние. Не следует недооценивать их роль и важность для своего будущего карьерного роста, а также развития не только как артиста, но и формирования личности. В противном случае вы рискуете реализовать свой потенциал лишь частично. Я приведу один небольшой пример. Вы любите бывать на природе, ходить в лес?

ВА Очень!

КН Так вот, отправляясь один в лес на прогулку, вы наверняка испытывали разные чувства и эмоции. Например, неожиданно увидели какого-то зверя или красивое дерево, а может, уникальное растение, которое прежде вообще никогда не попадалось. Возвращаясь домой, вы анализируете увиденное, а некоторые из впечатлений и вовсе надолго сохраняете в своей памяти. А если, например, решили пойти в лес с кем-то еще из друзей, то потом  делитесь совсем другими ощущениями. Благодаря такому диалогу ваши впечатления становятся гораздо более интенсивными, они приобретают совершенно новые оттенки. Я называю этот процесс сократическим обменом, то есть опытом общения, сформированным посредством диалога. Благодаря ему существует возможность неожиданно узнавать что-то новое. Поэтому я посчитал, что более интересным станет разговор не о себе, а о чем-то более универсальном. Связаны ли процесс обучения и идентичность только с определенной работой, или человек будет продолжать действовать с помощью других импульсов жизни? Это во многом зависит от отдельных личностей, образцов для подражания или наставников, которые советуют вам идти своим путем.

ВА    В Германии построено немало новых концертных залов. Что вы думаете о новой мюнхенской филармонии Изар?

КН Новый концертный зал – это всегда историческое событие. Отчасти потому, что это место, куда вы будете ходить и слушать музыку. Но значение все же приобретает гораздо более глубокий смысл. Когда вы приходите на концерт, то сначала слушаете музыку, а потом в разговорах с коллегами и друзьями подтверждаете существующую систему ценностей, восклицая: «О, как это было прекрасно». А в ответ слышите реплику соседа: «Это исполнение было таким драматичным, что меня переполняют эмоции». Абстрактно все это подтверждает систему определенных ценностей. А если общество потеряет эту систему или вообще отстранится от нее, то, как известно, это серьезно повлияет на качество жизни. Вот почему концертный зал так важен. Он объединяет людей, чтобы те могли делиться чем-то таким сокровенным и необходимым, что действительно имеет значение. Кроме того, в новой филармонии Мюнхена потрясающая акустика! Место, в котором вы играете, имеет важное значение для общества. Пятнадцать лет назад в Монреале построили отличный концертный зал. Нам повезло, что чувство взаимной солидарности, желания публики, политиков и исполнителей совпали воедино.

ВА    Услышим ли мы вас снова в концертах с Российским национальным оркестром и Заслуженным коллективом России Академическим симфоническим оркестром Санкт-Петербургской филармонии?

КН Сейчас очень сложно что-либо прогнозировать и загадывать. Мы живем в очень непростые времена, когда планирование концертов становится очень сложной логистической задачей. Мне бы хотелось снова выступить с оркестрами Москвы и Санкт-Петербурга. Оба этих коллектива очень дороги моему сердцу. Я искренне уважаю музыкантов и публику вашей страны.