Персона
Премьера оперы Эриха Вольфганга Корнгольда «Мертвый город» оказалась знаменательной во многих отношениях. Главное: благодаря театру «Новая опера» впервые на российской сцене появилось это замечательное во всех отношениях произведение позднего романтизма. Едва успев открыть его, мы его уже полюбили, и теперь, очевидно, эта опера с нами надолго, если не навсегда.
Ольга Русанова (ОР) решила уточнить некоторые детали появления этого спектакля в репертуаре «Новой оперы» у директора театра Антона Гетьмана (АГ).
ОР Выбор самой оперы – чья идея, чей вкус?
АГ Это было довольно давно, полтора года назад. Идея принадлежала Валентину Урюпину и Василию Бархатову (дирижеру и режиссеру постановки – прим. ред.)
ОР На мой взгляд, это важная тема: расширение репертуара за счет нового и забытого. Именно с этого начался тридцать лет назад театр «Новая опера», эту концепцию культивировал его создатель Евгений Колобов. Каким глотком свежего воздуха были в 1990-е оперы «Валли» Каталани, «Мария Стюарт» Доницетти, поставленные под его руководством! Насколько такой подход близок вам – как директору, как человеку?
АГ Эта идея мне очень близка. Думаю, это один из самых важных триггеров развития жанра – тем более в таком мегаполисе, как Москва, где работает пять музыкальных театров. Кроме того, это направление очень важно для развития труппы, оркестра. Это тот редкий случай, когда миссию театра не надо придумывать, она заключена в названии. Идея с «Мертвым городом» вытекает из этой парадигмы «Новой оперы», да и из всей нашей стратегии, из того, что мы собираемся делать. Это и новые названия, и забытые названия, которые мы будем возрождать, и заказ новых опер.
ОР Согласна. Но почему именно «Мертвый город» и именно сейчас?
АГ Тут многое сошлось. Красивая музыка, которую Валентин Урюпин любит и хорошо знает. Когда он предложил это название, Василий Бархатов его сразу поддержал. Возможно, Василий с этой идеей уже давно «жил» и серьезно о нем думал. Дело было рискованное: сложный материал, работа невероятной трудности для певцов и оркестра. А когда уже начал складываться спектакль, выяснилось, что это и технически очень сложно. Эта работа стала серьезным вызовом для нашего театра. К счастью, «Новая опера» профессиональным вызовам привыкла.
ОР Следующая премьера у вас – «Стиффелио» Верди. Тоже «езда в незнаемое», «хорошо забытое старое», хотя один раз вы ее представили в концертном исполнении. Когда мы увидим спектакль?
АГ В начале следующего сезона. Вообще-то мы планировали ею закрыть нынешний сезон, но по понятным причинам переносим на сентябрь.
ОР А еще в «листе ожидания» есть такие же «заковыристые» названия?
АГ Да, конечно. В следующем сезоне планируем оперы «Доктор Атом» Джона Адамса и «Почтальон из Лонжюмо» Адольфа Адана.
ОР Того самого Адана, который написал «Жизель» и «Корсар»?
АГ Именно. «Почтальон» – это прекрасная, веселая история с замечательной музыкой.
ОР Как интересно! И снова это будет открытие. Ведь, хотя у Адана в портфолио чуть ли не 40 опер, кто вспомнит хотя бы об одной? «Почтальона из Лонжюмо» тоже Валентин Урюпин будет делать?
АГ Пока думаем. Вообще, мы с самого начала работы с Валентином обсуждали названия «с горизонтом» пять лет.
ОР А рейтинговые оперы планируются?
АГ Да, в сезоне 2023/2024 будут произведения из так называемого «топ-листа».
ОР И еще не могу не спросить. Вот у вас в апреле 2022 года на премьере «Мертвого города» в главной партии занят швейцарец Рольф Ромей. Где вы его взяли, как привезли?
АГ Он прилетел из Цюриха, летел тридцать часов, это был сложный перелет с приключениями, пересадками. У него были все основания не приезжать из-за таких чудовищных сложностей, но он оказался человеком ответственным, настоящим профи.
ОР У вас на всех спектаклях «Мертвого города» один состав. Как это возможно?
АГ Это возможно. Конечно, у нас есть другой состав солистов, который знает спектакль и готов выйти на сцену. В декабре они споют свой блок.
