Неюбилейный Малер

Изначально  в фестивальных концертах звучали произведения из репертуара Рахлина, в основном зарубежная классика. Потом горизонт расширился, и теперь в афише собирается большая симфоническая коллекция с акцентом на произведениях какого-либо одного композитора. Прошлогодние «Сезоны» стали оммажем Бетховену, нынешние – Малеру: его симфонии (Первая, Четвертая, Пятая, Шестая) звучали в каждом из четырех вечеров,  к ним добавлялись инструментальные концерты Моцарта, Брамса и Шостаковича.

Резонный вопрос: почему Малер – именно сейчас, вроде бы без повода, в неюбилейный год? Прежде всего, это один из любимых композиторов Александра Сладковского, который уделяет ему особое внимание, справедливо полагая, что, «не обращаясь к симфониям Малера, оркестр не может считаться оркестром». А если учесть, что «Рахлинские сезоны» позиционируются прежде всего как фестиваль татарстанского оркестра – кстати, одного из лучших в стране, – то пазл складывается сам собой. Однако казанские «Сезоны» – еще и парад звездных солистов: в этом году в Казани выступили Александр Князев, Гайк Казазян, Дмитрий Маслеев, Филипп Копачевский, Альбина Шагимуратова…  И дирижеры Дмитрий Лисс, Арсений Шупляков, Станислав Кочановский, Кристиан Кнапп.

Второй из четырех вечеров, на котором мне довелось побывать, включал Скрипичный концерт Брамса (солист Гайк Казазян)  и Четвертую симфонию Малера (солистка Альбина Шагимуратова).  ГАСО Татарстана играл под руководством  народного артиста России,  главного дирижера Уральского филармонического оркестра Дмитрия Лисса.  Четвертая симфония – монументальное часовое полотно, от начальных затаенных бубенцов до растворяющихся в пространстве звуков арфы в финале – буквально «летела» на одном дыхании. Радовал общий правильный оркестровый баланс, отчего акустика Зала имени С.Сайдашева воспринималась как идеальная. Отдельно хочется похвалить медь – и тутти, и соло (прежде всего валторн) были исполнены чисто, красивым, культурным звуком. Оркестр играл увлеченно, будто рассказывая увлекательную, тревожную, запутанную и очень глубокую историю. Играл так, что каждая ее глава, каждая часть воспринималась как кульминация,  как что-то совершенно самодостаточное.  Хотя, каюсь, моя любимая часть – третья, медленная, и именно ее я ждала с особым трепетом.  Каких только черт в ней музыковеды ни находили! И на колыбельную она похожа, и на пассакалию… Но главное – это нереальная, неземная красота… если, конечно, ее хорошо исполнить! В данном случае все удалось с первого звука. Скажу больше: в самом ее начале, в этом «царстве струнных», Дмитрий Лисс даже делал руками некие  «вибрато» в воздухе, будто сам играл на виолончели или скрипке.

Вообще, чувствовалось, что Дмитрий Ильич быстро нашел общий язык с оркестром, хотя давно не был в Казани: он играл с ГАСО (тогда ГСО) Татарстана еще «до эры Сладковского» (то есть до 2010-го). Я поинтересовалась у маэстро, какое впечатление на него произвел нынешний состав. Ответ оказался предсказуемым: «Конечно, это теперь другой оркестр. Чувствуется, сколь настойчиво, кропотливо и успешно работал с коллективом все эти годы Александр Сладковский».

Видели бы вы, как улыбался дирижер оркестрантам, явно получая от исполнения огромное удовольствие и как бы благодаря их за отличную игру. Ну и сам выбранный репертуар концерта близок маэстро. К Малеру он обращается постоянно, хотя и не так часто.  Но в этом сезоне так сложилось, что у него подряд три симфонии Малера: в апреле-мае после Казани еще Первая и Девятая  симфонии  в Екатеринбурге, с Малера (с Четвертой) начнется у него и следующий сезон.  «Малер – важная, близкая мне фигура. Я дирижировал все его симфонии, в том числе и Десятую – и в оригинальной версии, и в реконструированной версии Дерека Кука. Все, кроме Восьмой».

Между тем, может быть, главной  кульминацией Четвертой симфонии является финал, в котором звучит детская песенка «Мы вкушаем небесные радости» на слова из сборника народных песен «Волшебный рог мальчика». Наивное представление о веселой и беззаботной райской жизни в оригинале должен донести до публики мальчик-дискант, но по сложившейся традиции  это соло исполняет сопрано. И тут Зал имени С.Сайдашева замер в предвкушении появления своей любимицы Альбины Шагимуратовой (народной артистки Татарстана). Для нее это был дебют в Четвертой и всего лишь второе за всю карьеру прикосновение к Малеру (первым стали его «Семь песен последних лет», исполненные недавно  в Москве с ГАСО Татарстана под управлением А.Сладковского). Кстати, уже в мае солировать во Второй симфонии Малера Альбину пригласил Валерий Гергиев, так что «процесс пошел». И это понятно: прозрачный, чистый, «небесный» голос певицы как нельзя лучше соответствует музыке великого австрийца. Да и сама певица явно довольна открывшимися новыми возможностями: «Мне – человеку, который был далек от камерно-симфонической музыки, оказалось  интересно столкнуться с таким глубоким аллегорическим текстом, пронзительным до слез», – сказала она мне после концерта. И вот что интересно: свою задачу Альбина видела в том, чтобы «не показывать голос», не петь Малера так, как произведения из своего обычного репертуара. «Может быть, я как раз созрела для такой музыки?» – задается она риторическим вопросом.

Малера в тот вечер предварял Скрипичный концерт Брамса в исполнении Гайка Казазяна.  Исполнение было впечатляющим, особенно, на мой взгляд, удались лирические страницы.  Солист буквально «купался» в божественных красотах Брамса, доставляя аудитории настоящее наслаждение. Гайк  сегодня просто нарасхват, мастерство 40-летнего музыканта, как мне кажется, достигло апогея.  Но не меньше меня заинтересовала и сама его изумительно звучащая скрипка, которую сотворили, как оказалось, не Гварнери или Страдивари, а их далекий потомок – итальянский мастер XX века Ансальдо Поджи. Концерт Брамса Гайк считает «настоящей симфонией с участием солирующей скрипки, самого певучего инструмента на свете». И сожалеет, что играет его не так часто,  как хотелось бы. В отличие от Альбины Шагимуратовой, которая впервые выступала с Дмитрием Лиссом (и осталась этим дуэтом очень довольна), Гайк играет с ним уже много лет: первый раз они встретились  в финале Конкурса Чайковского –2002, лауреатом которого он тогда стал. Чувствовалось, что у них слаженный ансамбль.

К  восторгу публики, Гайк Казазян сыграл на бис Двадцать третий каприс Паганини. «Почему не знаменитый Двадцать четвертый?» – спросила я музыканта. – «У меня, вообще-то, еще пять каприсов есть в запасе.  Ну не всё же Двадцать четвертый играть!»

В зале между тем был аншлаг – ни одного свободного места! На выходе я спрашивала людей,  почему они пришли, что их привлекло в афише? Имена исполнителей, программа или просто сам бренд «Рахлинские  сезоны»? Ответы услышала примерно одинаковые: всё сразу. Люди просто доверяют  устроителям фестиваля, знают, что эти концерты их не разочаруют.  И не ошибаются.