Мнение
Почему спектакль, показанный в рамках проекта «Большой театр – маленькому региону», вызвал сильнейший эмоциональный отклик, – размышляет Елена Истратова.
Опера «Зори здесь тихие» Кирилла Молчанова написана в 1975 году по одному из самых пронзительных литературных произведений о Великой Отечественной войне – одноименной повести Бориса Васильева о судьбах и подвиге пяти девушек-зенитчиц и их командира лейтенанта Васкова.
Слушая прекрасную, глубоко человечную музыку К. Молчанова, я думала о том, что термин «культура отмены» родился отнюдь не сегодня. Начиная с 90-х годов, незаметно, но последовательно, в нашей культурной жизни стала «отменяться» музыка огромного количества талантливых композиторов по причине их принадлежности к советской эпохе. Но я почему-то убеждена, что нам еще предстоит пережить время нового открытия и возвращения слушателю богатейшего наследия советских композиторов.
Об опере К. Молчанова чаще всего вспоминали к юбилеям Победы. В 2015 году в анонсе к в преддверии концертного исполнения в Концертном зале Мариинского театра в цикле «Рожденные в СССР», музыковед Иосиф Райскин справедливо заметил: «Имя Кирилла Владимировича Молчанова сегодня немного скажет широкой аудитории слушателей – разве что профессиональным музыкантам, да и то скорее старшего поколения».
Наиболее яркие номера оперы – Романс Женьки, вокализ Лизы Бричкиной, вальс, главная героическая тема оперы – жили все эти годы своей самостоятельной жизнью, попадая в поле нашего слышания через кино, какие-то концертные программы. Они отпечатывались в эмоциональной памяти слушателя невольно, ведь Кирилл Молчанов умел создавать музыку, попадающую прямо в сердце слушателей, как, допустим, к кинофильмам «Дело было в Пенькове», «Доживем до понедельника», «А зори здесь тихие».
И все-таки, созданное композитором оперное произведение, по-настоящему живо только тогда, когда доносится до слушателя целиком. Сильная ответная реакция зала на показе спектакля в Санкт-Петербурге убедила меня в том, что мы все-таки устали от умозрительной искусственности языка, которым все чаще изъясняются композиторы, и истосковались по музыке, вызывающей естественный сердечный резонанс.
Многое роднит это произведение Кирилла Молчанова с музыкой Валерия Гаврилина – яркий национальный колорит опорных жанров (песни, частушки, романса, вальса) и, конечно, хоровая природа этой оперы. Сольные характеристики героев естественно вплетаются в ансамблевые, хоровые сцены. Еще со времен Глинки их единство всегда воплощало в русской опере неразделимость «я» и «мы», отдельной личности и народа.
Эта особенность оперы Молчанова оказалась особенно органичной для постановки, где главными артистами являются участники хора «Каданс» Хакасской республиканской филармонии. Коллектив, которым руководит прекрасный хормейстер Марина Штарк, стал мощным исполнительским ресурсом и надежной опорой в реализации сложного проекта.
В процессе работы с артистами были проведены мастер-классы солисткой Мариинского театра Татьяной Павловской (она же художественный руководитель проекта). Она значительно укрепила вокальную подготовку исполнительниц главных ролей. Но с моей точки зрения то, что мастер не стала добиваться полного «переформатирования» хорового звукоизвлечения солисток в традиционное оперное пение – очень тонкое и правильное художественное решение. Облагороженный вокал не «подмял», не стер полностью следы привычной для исполнителей хоровой манеры и это не только сообщило какую-то особую трогательность звучанию голосов, но позволило «соткать» без швов в единое стилистически цельное музыкальное полотно сольные номера главных героев с хоровыми сценами.
Трогательная целомудренность – особое эстетическое качество этого спектакля. Сколько постановочной деликатности в сцене в бане! Словно подсвеченные изнутри теплым светом девичьи фигурки в скромном бельишке довоенного советского образца, достоверная (ни грани пошлости!) пластика, струящиеся, курчавящиеся волосы – «звучат» продолжением музыки, нежными, трогательными «голосами» партитуры. Но, когда на последнем куплете Романса Женьки девчонки свою беззащитную хрупкость облачают в военную форму, с каждым жестом словно «собирая себя» в нее, чтобы стать не по-женски сильными, – рыданий унять просто невозможно.
На понятии ансамбль, под которым я имею ввиду, в первую очередь, глубочайшее совместное погружение в проживание содержания оперы, хотелось бы поставить особый акцент. С моей точки зрения он был идеален. Безусловно, в этом огромная заслуга режиссера Ольги Маликовой. В очередной раз убедилась, как глубоко и тщательно она «вспахивает» материал, проживает его сама и потом скрупулезно «вживляет», «проращивает» свою концепцию в артистах, заставляя исполнителя роли даже самого второстепенного персонажа прочувствовать судьбу героя до самого дна, выстроить взаимоотношения на сцене продуманно до мельчайшего жеста, взгляда, вздоха. Именно это создает эффект той достоверности переживаний, который не оставляет шанса слушателям не присоединиться и не пережить сильнейшие эмоции от происходящего на сцене.
Помимо основных героев – Рита Осянина (Наталья Фоменко), Женя Комелькова (Мария Сиротенко), Лиза Бричкина (Юлия Кучеренко), Соня Гурвич (Дарья Белозёрова), Галя Четвертак (Александра Митенкова), лейтенант Васков (художественный руководитель филармонии Артур Марлужоков) – режиссер вводит много дополнительных, эпизодически появляющихся, которые не прописаны в опере. Хочется перечислить всех исполнителей, даже самых небольших ролей, потому что в этой сценической истории, как в настоящей народной драме, нет «маленьких» героев, «никто не забыт и ничто не забыто», каждая судьба вписана в повествование о величайшей трагедии и величайшем героизме. Это: Надежда Узунова (Жена Васкова), Рома Шушпанов (его погибший сын Игорек), Илья Миненков (лейтенантик, с которым загуляла Жена Васкова), Ольга Лепкина, Алексей Пилюгин (родители Лизы Бричкиной), Ярослав Лепкин (сынишка Риты Осяниной), Наталья Семенова (почтальонша, принесшая вместе с письмами «живых» и первую похоронку на сына Анне (сильнейший эпизодный «крупный план» в опере!), Мария Кондрашина (Кирьянова), Мария Пынькова (Марья), Ольга Новикова (Полина), Альфия Семенова (Зенитчица), Эльвира Шушпанова (Женщина с косой).
Минимализм сценографических находок Маликовой оказался достаточным для передачи объема событий и идей. Отсутствие на сцене кулис, падуг, задника, оголенность, безбарьерность сценического пространства становятся простором для соединения прошлого и настоящего. Пять передвижных станков – единственные декорации, которые трансформируются по смыслу на протяжении действия. Это и монумент, и дорога, камни, кочки гибельного болота, столы, полки в бане и даже пулеметы, с которыми идут в последнюю смертельную для себя атаку Рита Осянина и Женька Комелькова. Каждая из пяти девчонок, погибая, ложится на свой станок, который ассоциируется со страшным ящиком «груз 200»…
Художник по свету Николай Ужва, мастерски выстроил световую партитуру спектакля, позволяющую событийно, образно преображать минимум декораций и играет огромную выразительную роль в оформлении мизансцен.
Изначальная кинематографичность оперы Молчанова усилена «закадровыми» драматическими текстами, написанными режиссером. В них – жизненная история каждой девочки, решающий мотив, который привел их на войну.
В спектакле много сильнейших сцен.
…Девчонки получили письма и взволнованно, каждая наедине с собой, но вслух читает их на фоне звучащей в тембре челесты мелодии колыбельной из фильма «Цирк». Фильма из той, еще мирной жизни. Этот хоровой шорох девичьих голосов прерывается страшным криком отчаянья женщины, получившей похоронку.
…Вальс. Пары девчонок как-то по-детски неуклюже, бесхитростно топчутся в вальсе-воспоминании. Ритм танца, сначала едва слышимый в ударах ног, нарастает и преобразуется в топот безумного отчаянья, на пике которого музыка внезапно обрывается, как оборвалась мирная жизнь… И когда вновь зазвучит тема вальса, это будут уже совсем другие девочки, запрятавшие страх в свои гимнастерки и уходящие на не женскую военную работу…
…На музыкальной цитате из арии Генделя «Dignare» (звучащей у женского хора), которую ввел Молчанов в партитуру в сцене чтения письма Соней Гурвич, проходит бесконечно тянущаяся вереница узников минского гетто. Они «обрушаются» в ров, из которого «рвутся» в смертельном отчаяньи «кричащие» руки…
Как и в других массовых сценах здесь задействованы артисты молодежного ансамбля современного и народного танца «Шейк». Мне кажется, предварительной работы и участия в одной этой сцене достаточно для того, чтобы в душах молодых людей произошел переворот в понимании событий той войны.
В петербургских спектаклях 13 и 14 мая на сценах ДК Ленсовета и ДК им. М. Горького Симфонический оркестр Хакасской республиканской филармонии был дополнен музыкантами оркестра Санкт-Петербургской консерватории. И это тоже очень здорово! Совместное музицирование на петербургских показах стало продолжением грандиозного мастер-класса, каковым, по сути, и является этот проект. Для коллективов из регионов такие выступления невероятно важны не только возможностью поделиться своими достижениями с публикой других городов, но и как повод для профессионального общения.
Многие музыканты Хакасской филармонии продемонстрировали высокий исполнительский класс. Режиссер Ольга Маликова с огромной благодарностью говорит о талантливом концертмейстере Анастасии Тохтобиной, которая была надежным помощником на протяжении всего постановочного процесса. Слушатели в Петербурге отметили мастерскую игру Евгения Штарка, великолепно исполнившего все соло трубы, имеющие огромное смысловое значение в партитуре Молчанова.
Нельзя не отметить очень точную, грамотную работу дирижера Вячеслава Инкижекова. Несмотря на высокую степень эмоциональности музыки оперы, порой провоцирующую на внешнюю экспрессивность, в манере дирижера не было ничего лишнего. Он вел оркестр выверено, внутренне наполнено и сумел достичь чуткого ансамблевого взаимодействия с солистами, справляясь с акустическими особенностями незнакомых площадок.
Постановка оперы была осуществлена в 2020 году в рамках образовательного проекта «Большой театр-маленькому региону» института искусств ХГУ имени Н.Ф. Катанова и фонда «Чир Чайаан», поддержанного Фондом президентских грантов. Спектакль – это конечный результат, которому предшествовала серия мастер-классов петербургских оперных профессионалов (Татьяны Павловской, ведущего концертмейстера Мариинского театр и Академии молодых оперных певцов Анатолия Кузнецова, Ольги Маликовой). В них приняли участие не только артисты, задействованные в спектакле, но и учащиеся, педагоги учебных заведений высшего и среднего профессионального образования – Хакасского государственного университета, Музыкального колледжа, музыкальных школ и школ искусств, а также режиссеры музыкальных постановок и массовых мероприятий учреждений культуры региона. Охват и «накачка» новыми знаниями, практическим опытом колоссальные. Такая работа – огромное стимулирующее погружение в профессию тех, кто еще учится, и повышение квалификации для педагогов.
Когда видишь такой творческий результат, понимаешь насколько оправданы все затраты на реализацию подобных проектов. Я не понаслышке знаю, какая огромная разница между оперной постановкой в любом городе, имеющем стационарный оперный театр, и в регионе, не имеющем его. Приходится использовать, а, порой, изыскивать и извлекать весь имеющийся творческий потенциал, приспосабливая к выполнению исполнительских задач участников, не обладающих нужной профессиональной квалификацией. И если зритель, слушатель не ощущает перепада в качестве работы исполнителей – это огромная заслуга постановщиков.
Нельзя не упомянуть, если можно так сказать, идеолога, руководителя проекта – министра культуры Хакасии Светлану Анатольевну Окольникову, энтузиазм, заинтересованность, опыт и организаторский талант которой стали залогом успеха в реализации этого большого дела.
Через полгода после премьеры состоялись показы оперы в Минусинске (Красноярский край) и в Кызыле (Республика Тыва). Санкт-Петербург стал очередной точкой на гастрольной карте проекта. Надеюсь, не последней. А вот его название – «Большой театр – маленькому региону» – я бы изменила. Нет маленьких и больших регионов. Есть единое пространство разнообразной и необъятной по потенциалу страны, в которой живут талантливые люди. Объединяясь в творчестве, они становятся огромной духовно созидательной силой.
