Персона
В середине июня в российской столице с размахом прошел Moscow Jazz Festival, инициатором и художественным руководителем которого выступил Игорь Бутман. По масштабу и количеству приглашенных гостей фестиваль стал поистине эпохальным событием в истории российской джазовой культуры. Порядка семисот музыкантов из России и стран зарубежья в течение семи дней радовали жителей и гостей столицы своими импровизациями и зажигательными номерами. Помимо самого Игоря Бутмана на сцены московских площадок поднимались Юрий Башмет, Хибла Герзмава, Алексей Чумаков, Евгений Маргулис, Ильдар Абдразаков и многие другие известные артисты.
Одним из хедлайнеров джазового фестиваля стала народная артистка РФ Лариса Долина. Исполнительница, несмотря на чрезвычайно плотный график, нашла время на эксклюзивное интервью для «Музыкальной жизни». Елена Ромашова (ЕР) поинтересовалась у Ларисы Долиной (ЛД), чему она будет учить студентов в рамках собственного образовательного проекта, нужно ли российским музыкантам стремиться на Запад и как на отечественную культуру может повлиять международная изоляция.
ЕР В этом году отмечается столетие русского джаза. Как бы вы оценили этот возраст – это много или мало? И какие самые существенные вехи в истории русского джаза вы могли бы выделить?
ЛД Столетие российского джаза – это, конечно, очень серьезная дата как для данного направления в частности, так и для отечественной музыки в целом. Если говорить о советском периоде, во время которого многие музыканты начинали свое становление, то, конечно, тогда отношение к джазу было чрезвычайно поверхностное, его как будто даже и не замечали. При том, что были и концерты, и фестивали проводились. То есть джазовая музыка все время находилась где-то рядом со слушателем, но ей не придавали особого значения. То, что происходит сегодня на российской джазовой сцене, – это огромный прорыв. Это стало возможным в том числе благодаря тому, что изменилась политическая обстановка, появились такие музыкальные революционеры, как Игорь Бутман. Именно он во многом способствовал становлению джазовой культуры, проводя многочисленные фестивали и концерты, причем не только в России, но и в странах ближнего и дальнего зарубежья. А это, в свою очередь, повлияло и на интерес публики – сегодня молодые люди охотно посещают выступления джазовых исполнителей, они популярны и востребованы. Кроме того, многие будущие музыканты отдают предпочтение именно этому направлению исполнительского искусства, когда идут получать профессиональное образование. Этот интерес у своих студентов я наблюдаю уже в течение шести лет, что я преподаю в Московском государственном институте культуры. И меня как музыканта и педагога это не может не радовать.
ЕР Чем, на ваш взгляд, джазмены прошлого отличаются от джазменов современных?
ЛД Если говорить о творческой составляющей, то современные джазмены и музыканты, которых сегодня принято считать классиками отечественного джаза, принципиально не отличаются. Просто несколько десятилетий назад музыкантам не позволяли исполнять любимую музыку публично, им приходилось искать реализацию в узком кругу. Сегодня же многие музыканты, которым когда-то приходилось исполнять джаз в кулуарах, стали признанными мэтрами, гастролирующими по всему миру и выступающими на престижных джазовых фестивалях. Пожалуй, главное отличие в том, что сейчас исполнительское искусство наших джазменов котируется в том числе и на Западе.
ЕР В советское время высшей похвалой для музыканта было услышать, что он играет «как американец». Со временем у российского джаза появились собственные лицо и звучание. Как бы вы могли их охарактеризовать?
ЛД Конечно, от упоминания американской школы никуда было не деться, она стала той базой, на которой все мы учились – музыканты таким образом осваивали инструменты, вокалисты учились петь. Возможно, раньше услышать, что ты играешь «как американец», и было чем-то комплиментарным, но со временем так говорить перестали, поскольку это уже не было актуальным. У каждого музыканта, даже когда-то, в начале творческого пути, подражавшего западным артистам, появились уникальные лицо и звучание, а переосмысленные «фишечки», взятые из американской базы, только усилили его индивидуальность.
ЕР Кто для вас является эталоном в исполнении джазовой музыки? На кого стоит равняться молодому поколению?
ЛД Всех своих студентов я учу тому же – иметь основательную базу, которую можно почерпнуть не только из теории, изложенной в специализированной литературе, но и благодаря «наслушанности». Это полезно вообще всем музыкантам, не только вокалистам, которые хотят научиться исполнять джазовую музыку. А «учебником», который котируется во всем мире, является творчество Эллы Фицджеральд. Ее импровизации, ее чувство свинга, все то, что она делала всю свою жизнь, это, конечно, та самая основа, которой молодые певцы должны обучаться, как это делала я, как это делали все, кто хотел достичь результата в этом направлении музыки. Если же говорить о композиции, то будущим композиторам следует обратить пристальное внимание на творчество Джорджа Гершвина, Дюка Эллингтона, Коула Портера и так далее.
ЕР В России существует несколько музеев, посвященных джазовому направлению. Если бы вы учредили подобный музей, то что могло бы составить его коллекцию?
ЛД Если бы у меня появилась возможность создать такой музей, я хотела бы видеть в нем, среди прочего, ноты, предметы сценического гардероба, детали и аксессуары от инструментов. В коллекцию могли бы войти мундштуки для саксофона, клапаны от трубы и, например, галстук-бабочка, которую надевал тот или иной музыкант на свои выступления. То есть какие-то знаковые вещи, которые вместе с фотографиями и описаниями фактов биографии могли бы помочь посетителю такого музея составить впечатление о музыканте, лучше его узнать.
ЕР Если проанализировать карьеры академических исполнителей, для многих поворотным моментом стало обучение за границей, участие в международных конкурсах, благодаря чему музыканты приобрели определенный статус на Западе. С джазовыми музыкантами аналогичная картина? Необходимо ли им стремиться на Запад?
ЛД Как я уже говорила, многих российских музыкантов хорошо знают на Западе, они котируются за рубежом, их приглашают выступать на различных джазовых фестивалях, а также их зовут участвовать в совместных концертах с американскими и европейскими исполнителями. Но теперь и зарубежные музыканты охотно приезжают к нам, выходят на одну сцену с отечественными оркестрами и считают подобные приглашения большой честью. Так было, например, на юбилее Игоря Бутмана, на котором выступил известный американский трубач, художественный руководитель джазового подразделения Линкольн-центра Уинтон Марсалис. Он со своим коллективом играл вместе с Московским джазовым оркестром под управлением Игоря Бутмана и остался в восторге от этого выступления. Поэтому не стоит ориентироваться только лишь на Запад. В России появилась огромная плеяда музыкантов, которых можно поставить в один ряд с американскими и европейскими исполнителями, они ничуть им не уступают.
ЕР Есть джазовые артисты, родной средой для которых является академическая музыка. Например, Денис Мацуев, основной репертуар которого преимущественно состоит из классических произведений. Он выступал с вами на одной сцене, причем в Большом зале консерватории, в Филармонии Санкт-Петербурга. Насколько вам интересно то, что происходит сейчас в сфере академической музыки, и видите ли вы себя в проектах современной так называемой актуальной академической музыки, которая уже давно не требует традиционного оперного вокала?
ЛД Академические музыканты, оперные вокалисты и артисты балета – это, на мой взгляд, отдельное направление искусства, которое не переплетается с популярными видами творчества в общепринятом смысле. Они всегда будут востребованы, поскольку это классика, но это все же другая история.
Если же говорить про Дениса Мацуева, то, конечно, он потрясающий виртуоз, в совершенстве владеющий техникой игры на фортепиано. Он блистательно аккомпанирует, хотя является самодостаточным сольным исполнителем, мне с ним всегда очень комфортно выступать. Я всегда радуюсь, когда Денис приглашает меня выступить вместе с ним, он грандиозный музыкант. И с ним получается создавать некое «сиюминутное» живое творчество, каким, собственно, и является джаз.
ЕР Вы рассказывали, что начинали учиться оперному пению у Елены Образцовой, но после ее ухода прервали процесс. Вы закрыли для себя это направление или так или иначе хотите реализовать себя в нем?
ЛД Да, я когда-то брала уроки у Елены Васильевны Образцовой, но после ее ухода я не стала возобновлять занятия, поскольку не вижу для себя другого такого педагога, у которого я могла бы учиться. Я хотела освоить азы оперного пения, потому что здесь работают совсем другие резонаторы, звукоизвлечение, необходимо иначе дышать. Мне далеко не сразу удалось переключиться на иную технику исполнения, но где-то на третьем или четвертом уроке Елена Васильевна услышала, что у меня начало получаться. Но затем она улетела в Японию на несколько месяцев, а после ее возвращения нам уже не удалось выделить время на занятия. А через какое-то время ее не стало.
ЕР В этом году исполнилось двадцать лет с момента ухода из жизни Евгения Федоровича Светланова. Много лет назад вам довелось выступать с ним (и с Александром Градским) в программе, составленной из зарубежных шлягеров. Чем вам запомнилось сотрудничество с маэстро?
ЛД К сожалению, то выступление так и осталось единственным совместным проектом с ним, но оно стало для меня одним из самых знаковых в моей жизни. Одно только его приглашение поучаствовать в таком грандиозном проекте было для меня чудом, об этом можно было только мечтать. Это был впечатляющий прорыв, я впервые выступала на сцене прославленного зала консерватории, и для меня было большой честью принимать участие в программе с таким потрясающим оркестром и с таким выдающимся дирижером. Жаль, что Евгений Федорович ушел, и мы не успели реализовать с ним еще один проект.
ЕР В мае вы презентовали собственный образовательный проект – Музыкальную академию Ларисы Долиной. Вы совместно с другими профессионалами планируете «вырастить» смену музыкантов, которые смогут занять место представителей старшего поколения. Как этот результат будет достигаться?
ЛД Слоган нашего проекта – «учим талантливых быть профессионалами» – собственно, этим и будет заниматься Музыкальная академия Ларисы Долиной. Мы хотим из музыкально одаренных детей и подростков сделать настоящих профессионалов, знающих все нюансы выбранного ими вида искусства. Для реализации этой цели у нас будут работать педагоги, занимающиеся различными направлениями – это и преподавание сценической речи, и актерского мастерства, и хореографии. Также с нашими студентами будет работать квалифицированный психолог.
ЕР Из-за событий, начавшихся после 24 февраля, многие иностранные музыканты, до этого момента долго и активно работавшие в России, уехали, а те, кто планировал гастроли, отменили концерты на сезон вперед. Как вы считаете, есть ли в нынешнем положении хоть какие-то положительные моменты и стоит ли ждать изменения ситуации в ближайшее время?
ЛД Нам сейчас сложнее, поскольку нас изолировали от мира, и это, конечно, страшно и странно, ведь культура должна оставаться в той неприкосновенной позиции, в которой она была всегда. Понимаете, лишать людей во всем мире, не спрашивая их мнения, возможности послушать лишний раз российских выдающихся музыкантов, вокалистов, получить удовольствие от прекрасного исполнения, конечно, неправильно. Но даже из этой ситуации есть выход. У всех отечественных музыкантов, которые всегда были востребованы на Западе, здесь есть собственная огромная аудитория, они и в текущем положении найдут, чем заниматься, уверяю вас.
ЕР Буквально за несколько недель из России ушли ведущие звукозаписывающие лейблы. Чем это чревато, по вашему мнению, для наших музыкантов, и есть ли какие-то альтернативные или «запасные» пути решения этой проблемы?
ЛД Думаю, мы привыкнем к тому, что сейчас происходит, у нас появятся собственные лейблы, наши музыканты и искусство никуда не денутся. А вообще, как мне кажется, пройдет не так много времени, и все вернется на свои места, и это касается не только лейблов – отношение к России не будет столь обостренным. Наша страна была, есть и будет одной из самых прогрессивных, в том числе и в сфере культуры.
