События
«Когда-то у подъезда под окном дома на Тверской, где жил артист, днем и ночью несла свою бессменную вахту целая армия поклонниц-“лемешисток”. Разорванный на клочки толпой обожательниц плащ того, кому они так неистово и безрассудно поклонялись, снежные слепки его следов, последние сбережения, пожертвованные старушкой-почитательницей на строительство теплохода “Сергей Лемешев”, – все это не досужие выдумки, а самая настоящая быль. Слава Лемешева была всенародна, а любовь к нему безгранична», – так о легендарном певце рассказывают авторы книги «Большой театр. Золотые голоса».
Сегодня для молодых теноров услышать в качестве комплимента «продолжатель традиций Лемешева» – одна из высших творческих наград. Действительно, нечто трудноуловимое ставит его на пьедестал первым среди равных. Нельзя сказать, что голос Лемешева звучит сегодня для нас современно, с первых нот мы слышим стилистику первой половины XX века, но явно с предвосхищением будущих вокальных революций: певец выстраивал голос на глубоком дыхании, формировал довольно плотный «мужественный» тембр лирического тенора, тяготел к «прикрытому» звуку. Можно ли еще о ком-то из теноров его времени так судить?
Название юбилейной выставки, представленной в Центре Гиляровского, «Кумир и его время» – образец идеальной концепции. История жизни народного артиста рассказывается в широком контексте, например, VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов «За мир и дружбу» (1957) и первого полета Юрия Гагарина в космос.
Два зала в хронологическом порядке раскрывают биографию певца, иллюстрируя события фотографиями и воспоминаниями Сергея Яковлевича. К примеру, информативно представлен период, когда Лемешев занимался в Оперной студии Станиславского: по цитатам Лемешева проясняется, что со своими подопечными Константин Сергеевич оттачивал все нюансы и детали художественных решений, прежде всего, на камерном репертуаре, а не на оперном.
Любопытно прийти на выставку и сравнить даже внешнее, хотя и не только, сходство Лемешева с Леонидом Собиновым, который был кумиром нашего кумира. Что-то есть, не правда ли? О Леониде Витальевиче Лемешев вспоминает так: «Сидя где-то в последних рядах партера, одетый в военную форму курсанта, мог ли я подумать, что через каких-то десять лет стану солистом Большого театра, познакомлюсь с Собиновым и полюблю его как человека не меньше, чем певца». Воспоминания самого Собинова тоже сохранились: «Ах, Лемешев! Так это вас я слушал по радио в Ленском? Удивился, что незнакомый кто-то поет, но хорошо…»
Вроде бы здесь напрашивается банальный рассказ о том, что Ленский – ключевая партия в биографии Лемешева, но эта история живет уже самостоятельной жизнью и считывается с первых секунд осмотра экспозиции. На выставке формируется и другой более важный факт: Сергей Яковлевич был крайне разборчив в репертуаре, не стремился спеть все, что написано для его голоса. Известно, например, что он отказался от партии Князя в «Русалке» Даргомыжского, поскольку не хотел примерять на себя образ предателя. При этом в его репертуаре были такие партии, как Граф Альмавива из «Севильского цирюльника» Россини, Герцог из «Риголетто» Верди, Фауст из одноименной оперы Гуно.
К сожалению, несколько скудным оказался акцент на малоизвестной режиссерской деятельности певца: вероятно, сохранилось не так много артефактов, хотя экспозиция собиралась непосредственно из личной коллекции певца и его супруги Веры Кудрявцевой. По воспоминаниям современников можно судить, что режиссерский подход Лемешева заключался в охране вокальной стороны роли от любых сценических «излишеств»: «Никаких новаторских задач я не ставил, просто очень хотел спеть этот спектакль, и спеть так, как мне это виделось», – говорил Лемешев. На память о премьере оперы «Вертер» Жюля Массне в 1957 году поклонники подарили Лемешеву-режиссеру сувенир в виде лаврового венка, изготовленный из стекла и металла, который можно увидеть на выставке.
Любопытна мебель, из которой составили небольшой импровизированный кабинет певца. «На мебели лежит отпечаток взгляда Лемешева на прекрасное, его он формировал у себя с детства, еще посещая старые барские усадьбы у Квашниных в Тверской области. Он видел эти предметы и у себя в доме в Москве пытался воссоздавать красивый мир вещей того времени», – рассказывает в одном из интервью куратор выставки Владимир Емельянов.
Жаль, что организаторы не привезли из тверского Музея С. Я. Лемешева фрагмент интерьера гримерной, некоторые другие мемориальные вещи и сценический костюм для партии Ленского. Именно такие доминантные штрихи и создают «живую» атмосферу эпохи и личности героя, ради которой идешь в музей. С другой стороны, есть лишний повод продолжить «погружение» и поехать в Тверь.
На московской выставке удачно представлены документы. У витрин с ними хочется остановиться, чтобы с азартом, например, поразгадывать автографы легенд Большого театра на поздравительной открытке к 70-летию Лемешева: Владимира Атлантова, Тамары Милашкиной, Бориса Покровского, Фуата Мансурова, Лии Могилевской и других. Другой пример: одна лишь квитанция № 97 об уплате паевого взноса членом кооператива «Работники Большого театра» Лемешевым доходчиво сообщает историю жилищного вопроса.
Письмо композитора Тихона Хренникова заставляет удивиться тому, что даже в то время нужно было собирать разные письма для увековечивания памяти звезды такого уровня: «Горячо поддерживаю (вторично) просьбу В. Н. Кудрявцевой-Лемешевой о создании фильма о С. Я. Лемешеве. Этот певец – кумир нашей публики, заслужил, чтобы разные поколения любителей музыкального искусства знали его и любили так же, как его современники».
Весьма неожиданно на выставке открываются подробности последних дней кумира. Факт, что он выступал и замечательно звучал до конца, многим известен, сохранились архивные съемки. Но на выставке узнаешь, что 3 июня 1977 года, за 23 дня до смерти, Сергей Яковлевич в последний раз посетил Большой театр, где вместе с женой посмотрел генеральную репетицию премьеры оперы Родиона Щедрина «Мертвые души» – произведения, основанного на совершенно новом музыкальном языке, воплощенного на сцене новаторской режиссурой Бориса Покровского. Лемешеву было интересно все новое. Наверное, в том числе и поэтому он интересен и нам сегодня.
