Релизы
«Космос Джона Адамса» – так назывался цикл концертов оркестра цюрихского Тонхалле, посвященный 75-летию одного из крупнейших современных композиторов. В течение трех месяцев прошлого сезона коллектив исполнял музыку Адамса под управлением приглашенных дирижеров, в том числе самого автора, и только заключительную программу представил музыкальный руководитель оркестра Пааво Ярви. Почти все выбранные им сочинения Адамса звучали в Швейцарии впервые – они и вошли в монографический альбом, ставший итогом цикла. Приношение юбиляру – еще и дань уважения американской музыке последнего столетия, хотя маэстро Ярви мог и не иметь этого в виду. Но вряд ли случайно, что из четырех выбранных им сочинений в названиях двух фигурируют легендарные имена – Николай Слонимский и Чарльз Айвз.
Слонимский – представитель знаменитого петербургского семейства, музыковед, композитор, дирижер – будто сам приложил руку к тому, чтобы остаться в истории фигурой второго ряда. Из блестящих мемуаров Слонимского «Абсолютный слух» ясно, что ложная скромность – не в его характере, в отличие от безграничной самоиронии; во многом как раз она не позволила ему сделать полноценную дирижерскую карьеру. Между тем именно он дирижировал мировыми премьерами «Трех уголков Новой Англии» Айвза и «Ионизации» Вареза, впервые знакомил Европу с новой американской музыкой и пропагандировал ее всю свою долгую жизнь. Со Слонимским и его трудами были знакомы и Пааво Ярви, и Джон Адамс, незадолго до кончины мэтра посвятивший ему пьесу с труднопереводимым названием Slonimsky’s Earbox. Как подчеркивает Адамс, назвавший вымышленным термином Еarbox и свой официальный сайт, это словотворчество – в духе самого Слонимского, хотя моделью для пьесы называет сочинение «другого русского» – «Песнь соловья» Стравинского с ее взрывным вступлением.
По словам Адамса, элементы его прежней минималистской техники соединены здесь с более поздними языковыми находками, но, если и так, от минимализма в любом варианте Slonimsky’s Earbox очень далека. Это своего рода концертино для оркестра, где виртуозностью отличаются не только солирующие партии, но и сочетания ритмов, от которых захватывает дух. Идеальное начало и для диска, и для знакомства с музыкой Адамса; и столь же удачное продолжение – сочинение с не менее причудливым, хотя и более ясным названием My Father Knew Charles Ives. На сайте композитора оно снабжено необыкновенно поэтичным авторским комментарием, который лучше прочесть целиком – от пересказа он только теряет; Адамс-старший и Айвз жили в одно время неподалеку друг от друга, имели много общего и в теории могли встретиться, хотя в реальности знакомы не были.
Впрочем, и само сочинение, которое Адамс называет «моя музыкальная автобиография – еще три уголка Новой Англии», и его название красноречивы и без комментариев. Айвз – не из композиторов, которым легко подражать, и тем удивительнее, как Адамс воплощает свою любовь музыкальными средствами: вначале – воспроизводя атмосферу Айвза с аллюзией на его «Вопрос без ответа», затем – напоминая о себе чисто адамсовскими ритмическими ходами, следом – гремя маршами духовых оркестров будто из «Трех уголков Новой Англии» и наконец – смывая весь этот коллаж, словно струей дождя, и говоря уже только собственным языком. Всего лишь третья запись великолепного сочинения, и послесловием к ней – две миниатюры, Tromba Lontana и Lollapalooza. По тому, как пенится и искрится музыка Адамса в исполнении Ярви и его оркестра, трудно поверить в то, что ее автору семьдесят пять.
