События
Более сорока имен композиторов в программе фестиваля – внушительное число. У «Пяти вечеров» компактная форма и хорошая медийная поддержка. Благодаря трансляциям концерты из событий для московской аудитории превращаются в проект всероссийского масштаба: региональные авторы звучат в одном из главных залов страны, а с их сочинениями знакомится публика из разных точек мира. В «Пяти вечерах» участвует широкий круг исполнителей: здесь и те, кто специализируется на новой музыке (МАСМ или Студия новой музыки), и те, кто больше знаком слушателям по классическому репертуару, например, пианистка Екатерина Мечетина.
Фестиваль начался с сочинений, в которых переосмыслялся русский фольклор. Главными исполнителями здесь стали солисты Государственного академического русского народного ансамбля «Россия» имени Людмилы Зыкиной. Этот вечер был интересен с точки зрения того, как проявлялись идентичности композиторов через народную культуру. Русская музыка, безусловно, сплетена с европейской, но восточного в ней не меньше. Например, в Сонате «Господин Великий Новгород» Владимира Кобекина слышалось не только русское, но еще и отчасти китайское. Это проявлялось в ритме и фактуре партии рояля, пентатонической мелодике. У Эльмира Низамова восточное связано с татарским фольклором: в его Токкате для четырех домр угадывались интонации народных танцев и песен.
В «Театре теней» Елены Демидовой можно обнаружить параллель с сочинениями импрессионистов (композиторы этого направления активно изучали неевропейские культуры), здесь необычно трактовался тембр баяна: его звучание напоминало ударные инструменты в спектаклях. В квинтете Григория Зайцева «Русский контрапункт» мотив восточного тоже прослеживался. Его пьеса написана в эстетике минимализма, а это направление в середине прошлого века родилось из увлечения индонезийской музыкой. Если американские основоположники минимализма в основном переосмысляли звучание классических инструментов, то Зайцев создал новый контекст для привычных русских тембров – домры и балалайки.
Единственным стопроцентно европейским сочинением концерта стала пьеса Дмитрия Мазурова Hauntology для аккордеона. В ней традиционно русский инструмент воспринимался как синтезатор. Пьеса, и особенно на фоне других, более конвенционально написанных произведений, выглядела радикально. Сочинение создавалось совместно с аккордеонистом Романом Малявкиным, и в нем музыканты открыли множество неординарных способов игры.
Пьеса Мазурова как будто служила аркой к следующему вечеру – программе, подготовленной Центром электроакустической музыки (ЦЭАМ) Московской консерватории. Здесь электроника и видео стали такими же самостоятельными инструментами, как рояль, баян или виолончель. На примере мультимедийных сочинений можно было увидеть разные способы взаимодействий визуального и аудиального. В пьесе Cryptocalypse Александра Хубеева видео (художницы Надежды Боок) и звук соединены интуитивно; в SynchroSynth Николая Попова (совместная работа с Эндрю Квинном) электроника, рояль и видео максимально синхронизированы. У Анны Поспеловой в сочинении a headache.version видео (автор Александр Плахин) и электроника дополнены перформансом, где двое солистов работали с объектами, – например, шуршали бумагой, а затем разрывали ее. «Новая пьеса» Алексея Наджарова – наиболее синтетический опус, в котором все элементы композиции были взаимосвязаны между собой: акустические звуки баяна преобразовывались с помощью live-электроники, слайды дополнялись живой видеосъемкой, а в одном из эпизодов исполнителю предлагалась интерактивная игра с лазерной указкой. Монтажным способом соединил разные медиумы Дмитрий Ремезов в procession of singing electrons: звуки почти что иллюстрировали движения танцовщиков на видео.
Во втором отделении выступало трио ElActrio – совместный проект Николая Попова, саксофониста Аркадия Пикунова и перкуссиониста Петра Ившина. В сете с инструментальными соло, живой электроникой и видео переосмыслялось произведение столетней давности – «Манифест свободной музыки» Николая Кулибина. На «Пяти вечерах» такой формат появился впервые, что, несомненно, украсило программу, ведь импровизация – важная часть российской сцены.
В третьем вечере исполнялась вокальная музыка. Первое отделение было отдано Камерному хору Московской консерватории под управлением Александра Соловьёва. Концерт начался с исполнения недавнего сочинения Родиона Щедрина на стихи Эдуарда Лимонова «Вечер замедленный», где музыканты не только пели, но и представили небольшую хореографическую композицию. Наиболее оригинальным произведением этого отделения стал триптих Сергея Левина на стихи Николая Рериха: композитор использовал очень разные вокальные приемы – от шепота до красивейшего расслаивающегося многоголосия. Здесь получилась некоторая параллель с первым вечером и его сквозной темой Востока, ведь на Рериха большое влияние оказала культура Тибета.
Во втором отделении сочинения исполнял вокальный ансамбль Intrada под руководством Екатерины Антоненко. В нескольких произведениях здесь получился диалог с западной традицией – старинной церковной музыкой. Ансамбль специализируется на сочинениях этого периода, поэтому их интерпретация создавала связующую линию между историей и современностью. Два произведения концерта – Absolve, Domine Армана Гущяна и Pie Jesu Алексея Сысоева – стали переосмыслением Реквиема композитора XV века Жоскена Депре, а «Пятое время года» Лидии-Марии Кошевой очень напоминало мадригал, хотя и написано на новый текст (его композитор сочинила сама, а затем перевела на латинский).
Предпоследний вечер, четвертый, был отдан двум ансамблям – МАСМ и Студии новой музыки. Первое отделение открылось мировой премьерой сочинения Вадима Генина «Бланка желает кофе». В нем солисты МАСМ при игре вместе с традиционными приемами использовали еще разные объекты, например, кассетные ленты, благодаря чему получалось скрежещущее, нойзовое звучание. В пьесе они также взаимодействовали со звуками зала, как бы дублировали услышанное во внешней среде. Самым насыщенным по музыкальному языку оказался квинтет Антона Светличного «Синдром дефицита внимания». Сочинение, несмотря на смешение разного звукового материала, получилось цельным и драматургически захватывающим.
Вечер завершился перформансом в исполнении Студии новой музыки. В «Акустико-пространственных миражах» Ольги Бочихиной музыканты расположились по периметру зала и на балконах почти в полной темноте, а затем стали перемещаться и подсвечивать фонариками телефонов потолок и люстру, играть со светящимися шарами. Так же, как и импровизация, перформанс – важный жанр новой музыки, и без него программа фестиваля была бы неполной.
Финальный вечер объединил довольно традиционных по музыкальному языку композиторов. Здесь, помимо привычных инструментов, можно было встретить очень редкие: пьеса Анастасии Сало «Отражения в воде» создавалась для кантеле – скандинавского струнного инструмента, родственника гуслей. Несколько сочинений, исполнявшихся на фестивале, появились благодаря проекту «Ноты и квоты» – первой в России системе заказов новых произведений. Этот проект был запущен Союзом композиторов не так давно, но уже сейчас можно услышать какие-то его результаты. Среди них – Квинтет Светличного и перформанс Бочихиной, а также две пьесы финального вечера: альтистка Дарья Филиппенко заказала произведение Денису Хорову, и в итоге получилась «Фантазия» для альта и фортепиано, а Екатерина Мечетина – Олегу Пайбердину, который написал фортепианный цикл «Дамы филармонического общества».
Наиболее эффектные интерпретации сочинений представили солисты OpensoundOrchestra: «Калейдоскопа» Алсу Абдуллиной и Квинтета № 2 Мурата Кабардокова. Завершало фестиваль произведение для рояля Ten Glasses Сергея Загния в исполнении автора. Пьеса очень сильно отличалась от всех произведений концерта, ведь, на первый взгляд, она казалась вполне традиционной – композитор использовал в ней расхожие музыкальные формулы, – но при этом ее драматургия была построена на обмане слушательских ожиданий: на внезапных сменах движения и спонтанных обрывах фраз, на чем-то парадоксальном и интуитивном. А парадоксальность – именно то, что нужно для окончания фестиваля современной музыки.
