Адреналинщица

В дни премьерных показов в театре состоялся любопытный круглый стол, посвященный обсуждению трендов современных оперных постановок. На нем присутствовала и режиссер спектакля Елизавета Мороз, так что ответ на вопрос, как поставить в сто первый раз «Кармен», удалось получить прямо из первых рук. «Кармен – это не персонаж, это – миф, культурная матрица, через которую мы истолковываем реальность, обсуждаем ситуации, происходящие с нами или вокруг. Для меня “Кармен” – это повод для разговора о театре, о том, что с ним происходит сейчас и будет в будущем», – так обозначила свою позицию Елизавета. И пояснила детали замысла: «Дело происходит в театре, который по необъяснимым причинам более не функционирует. Артисты тут предоставлены сами себе, и они играют этот спектакль, потому что есть женщина, артистка Кармен. Ей жизненно необходимо выходить на сцену и играть, ее настоящая жизнь – там. Я считаю, что не ухожу далеко от автора. Ведь игра со смертью – это жизненное кредо Кармен. Если ее сравнивать с Эскамильо, то игра со смертью – его профессия, а для Кармен – часть натуры, и Кармен в какой-то степени адреналинщица. Мы видим на протяжении всей истории, как она, начиная с каких-то небольших игрищ, доводит до того, что вынуждает человека убить ее».

На сцене действительно выстроено некое театральное закулисье. Трехэтажные конструкции с лестницами и пролетами становятся и местом первой встречи Хозе и Кармен, и горным перевалочным пунктом, куда стекаются контрабандисты. То, что перед нами разыгрывают театр в театре, не метафора: Хозе то и дело выходит с листочками текста пьесы, ему подсказывает реплики суфлер, Кармен появляется как сторонний наблюдатель во многих сценах, как бы контролируя ход пьесы. В облике главной героини нет ничего испанистого – черное бархатное платье, облегающее фигуру, скорее вызывает ассоциации с женщиной-вамп, что, безусловно, соответствует сути персонажа. Наталия Ляскова играет женщину, готовую к прыжку, гибкую, властную, дразнящую окружающих ее мужчин.

Стараниями худрука Алексея Трифонова в Нижнем Новгороде собираются действительно крупные звезды: Венера Гимадиева (Микаэла), которая теперь в штате театра, – это серьезная заявка на статусность. Да и Иван Гынгазов (Хозе), постоянно приезжающий сюда, своим участием придает спектаклям столичный лоск. Типажно хорош был и Гарри Агаджанян (Эскамильо), делящий сейчас себя между Пермью и Нижним Новгородом. В театре нет своего детского хора, поэтому постановщики остроумно вышли из положения, заменив мальчишек, изображающих солдат, на женскую группу – теперь это костюмерши, обсуждающие свои цеховые вопросы. По мере развития сюжета режиссеру удается придумать немало интересных деталей и психологических мотиваций действий героев. Так, колоритно показаны подруги Кармен – цыганки Фраскита (Татьяна Иващенко) и Мерседес (Елена Сизова), – слегка гротескно упивающиеся мечтами о счастье в сцене гадания. Ожидаемую виртуозность и артистичность продемонстрировали и контрабандисты – Тигрий Бажакин и Дмитрий Белянский.

Надо сказать, не всегда было понятно, продолжается ли игра в театр, или герои взаправду погружаются в пучину страстей. Возможно, это лежало в основе концепции Елизаветы Мороз: стереть границу между сценой и залом, между миром вымыслов и реальностью. Так происходит в последнем акте: ярусные конструкции разворачиваются, и мы видим эффектное сооружение, чем-то напоминающее египетскую пирамиду, но с изображением быков – священных животных этой оперы. Подобная аналогия с корридой, разумеется, заложена и у Бизе: доносящиеся звуки марша тореадора, всполохи эмоций публики проецируются на последнее объяснение Кармен и Хозе. Здесь эта параллель доведена до апогея: Наталия Ляскова накручивает круги вокруг надоевшего любовника, словно тореадор, откровенно дразня и демонстративно провоцируя его на насилие. Ее раздражает его смирение, его миролюбивые попытки воскресить прошлое. И в то же время она сама – жертва, трагедия тут неизбежна, и роковой удар в итоге нанесен. Однако на этом постановка в Нижнем Новгороде не заканчивается, режиссер приберегла для публики сюрприз: раз тут только игра в пьесу «Кармен», то ее актеры остаются живы-здоровы и счастливо обнимаются, поздравляя друг друга с удачным спектаклем. Зритель на хеппи-энд не в обиде – все ожидаемые повороты истории и сильные эмоции  получены сполна, а новая развязка вполне в духе сентиментализма, на который всегда есть спрос.

Фирма «Мелодия» переиздает легендарную грампластинку с первой записью «Кармен-сюиты»

Любая концепция в опере останется умозрительной выкладкой, если она не получит качественное музыкальное воплощение. Каст певцов оказался очень удачен, порадовал и оркестр под управлением Дмитрия Синьковского. В отличие от «Пиковой дамы», где ощущался дисбаланс и давление оркестра, в «Кармен» ансамбль сложился – голосам было комфортно. И пусть иногда дирижер, обладающий огненным темпераментом, слегка пришпоривал темпы, но в этом была и своя позитивная сторона. Пульс спектакля нигде не провисал, зритель все время находился в напряженном внимании, а певцы демонстрировали завидный запас прочности.

Можно сказать, что премьера «Кармен» подтвердила верность стратегии руководства театра. В марте в Московской филармонии примут «Орфея и Эвридику», активно работает вторая сцена театра – «Пакгаузы», где своя независимая интересная афиша. В планах – премьера балета «Пиковая дама», заказанного современному композитору Юрию Красавину. Так что Нижегородский оперный постепенно, но неуклонно занимает все более высокие позиции в российском театральном рейтинге, становясь одним из серьезных ньюсмейкеров в нашей культурной жизни.