Персона
В сезоне 2018/19 датский дирижер Томас Сондергаард возглавит Королевский шотландский национальный оркестр. В программах, которые он представит английской публике, две симфонии Малера – Пятая и Шестая, «Путеводитель по оркестру» Сен-Санса, музыка к «Щелкунчику», Четвертая симфония Брукнера, а также сочинения Моцарта, Рахманинова, Прокофьева. В Москве Сондергаарда видели минувшей весной на открытии фестиваля Мстислава Ростроповича, с Симфоническим оркестром Берлинского радио. Дирижер запомнился убедительным прочтением Седьмой симфонии Прокофьева.
С маэстро побеседовал Виктор Александров.
ВА Томас, в российской столице вы выступали в конце марта с Симфоническим оркестром Берлинского радио. Какие особенности присущи этому коллективу?
ТС Как и большинство других «радийных» оркестров, он сосредоточен преимущественно на записях. Мы выпустили несколько дисков, на которых, в частности, Виолончельные концерты Дютийё и Лютославского (солист – Йоханнес Мозер). Оркестры радио привыкли работать в студии по сигналу красной лампочки, и во время репетиционного процесса они предельно сконцентрированы. Оркестр Берлинского радио традиционно играет любую музыку, включая произведения современных авторов, в чем я вижу несомненную заслугу Владимира Юровского, который уделяет расширению репертуара особое внимание. Если говорить о специфике звучания этого немецкого оркестра, то я хотел бы отметить струнную группу – они по-настоящему слышат друг друга. Обычно музыканты в оркестрах либо репетируют, либо играют, и очень сложно добиться такого слаженного, органичного звучания, а у оркестра Юровского оно присутствует!
ВА Вам удалось пообщаться с самим Владимиром?
ТС Нет, но верю, что все еще впереди. Юровский возглавляет также Лондонский филармонический оркестр, с которым я тоже выступаю. К сожалению, дирижеры редко пересекаются из-за своих графиков, хотя, например, Тугана Сохиева, музыкального руководителя оркестра Большого театра, я хорошо знаю еще со времен его работы в Национальном оркестре Капитолия Тулузы.
ВА Вы окончили Датскую Королевскую Академию музыки как ударник. Как пришли в дирижерскую профессию?
ТС На это решение повлияли Мстислав Ростропович и Клаудио Аббадо. Вместе с маэстро Аббадо я приезжал в Россию в конце 1980-х годов в составе смешанного оркестра Евросоюза и Молодежного оркестра имени Густава Малера. Мы играли Пятую симфонию Малера в филармонических залах Москвы и Санкт-Петербурга. В начале 1990-х годов я решил переквалифицироваться из солиста-ударника симфонического оркестра в дирижера. Меня восхищало искусство таких корифеев, как Зубин Мета, Клаудио Аббадо, Карло Мария Джулини, Бернард Хайтинк… Мне хотелось как можно глубже погрузиться в бездонный мир классической музыки. Сначала меня приглашали в новом качестве в маленькие коллективы, а в 2005 году оперный театр Копенгагена доверил мне музыкальное руководство постановкой оперы «Суд над Кафкой» Поля Рудерса. Этот опыт принес мне контракт с британским агентством Askonas Holt. Так количество моих дирижерских работ начало возрастать.
ВА Вы упомянули имя Мстислава Ростроповича. Были ли лично знакомы с ним?
ТС Я очень хорошо помню, как оркестр Европейского Союза исполнял с ним в Афинах Одиннадцатую симфонию «1905 год» Шостаковича. Я тогда играл на литаврах. Впечатления от того памятного концерта до сих пор переполняют мои сердце и душу. В дальнейшем, когда я уже стал дирижером, мне доводилось сотрудничать с Мстиславом Леопольдовичем и получать массу бесценных замечаний и реплик из уст этого гения.
ВА А что вас привело в музыкальный театр?
ТС На протяжении пятнадцати лет своей работы в различных коллективах в качестве солиста оркестра я видел множество самых разных оперных постановок и в какой-то момент почувствовал, что разбираюсь в этом достаточно хорошо, чтобы начать дирижировать. Я провел немало оперных спектаклей в немецких театрах Мюнхена, Берлина, Штутгарта, в Скандинавии. Без спектаклей я начинаю скучать. Поэтому для меня это очень важная, неотъемлемая часть работы. Конечно, это совершенно другой мир, отличный от симфонического дирижирования. На подготовку концертных программ отводится неделя: буквально за несколько дней нужно выстроить все, возможно, еще и с неизвестным тебе коллективом. А в опере дается около двух месяцев на репетиции, считая дни самих спектаклей, что гораздо комфортнее – постепенно узнаешь коллектив, с которым работаешь. Тут больше возможностей.
ВА Знаю, что вы неравнодушны к произведениям скандинавских композиторов и испытываете особую симпатию к современной музыке. Кто из ныне живущих композиторов вам наиболее интересен?
ТС Я обожаю музыку современных финнов, таких как Эса-Пекка Салонен, Магнус Линдберг, Кайя Саариахо. Из датчан – Ханс Абрахамсен, Пер Нёргор, Поль Рудерс.
ВА Есть ли у вас любимые залы?
ТС Я очень люблю дирижировать в таких аудиториях, как Берлинская филармония, Амстердамский Консертгебау. Там царит удивительная атмосфера, но сам зал достаточно не прост. Я часто сотрудничаю с Королевским оркестром Консертгебау, который прекрасно знает его акустические особенности. Восторгаюсь залом уникального комплекса «Сэйдж Гейтсхед» (Ньюкасл, Северная Англия), просто потрясающее место. Еще мне очень нравятся новая Парижская филармония и Норвежская национальная опера (Осло). В Дании появилось немало современных уютных концертных залов с изумительным дизайном и прекрасной акустикой.
ВА Какое количество концертов в сезоне оптимальное для вас?
ТС Я выстраиваю свой год следующим образом: две трети провожу на гастролях, треть – дома. Об отдыхе тоже следует помнить. Я не так давно приобрел дом на морском побережье Дании и заметил, что там прекрасно расслабляюсь и чувствую прилив энергии. Жизнь не исчерпывается одной лишь классической музыкой. Она гораздо богаче. Жить только этим – неправильно!
