Релизы
Новый диск скрипачки Патриции Копачинской вышел всего через три месяца после предыдущего: впечатляющий темп, хотя запись сделана три года назад, а задумана еще раньше. Вслед за двумя абсолютно разными, но вполне конвенциональными сонатными программами Копачинская выпустила концептуальный альбом, посвященный образам Богородицы и Марии Магдалины: он записан с оркестром Camerata Bern и сопрано Анной Прохазкой — еще одной яркой исполнительницей наших дней. Она издает диски чуть реже, и преобладают среди них как раз тематические, например, «Потерянный рай», «Змея и огонь» и другие — о многих подробно писала «Музыкальная жизнь».
Предыдущей записью Копачинской был блестящий альбом сонат с Фазылом Саем, Прохазки — не менее яркие «Фрагменты из Кафки» Куртага с Изабель Фауст. Такой же удачей трудно назвать нынешнюю программу, где четырнадцать композиторов от XII до XXI столетия представлены фрагментами длиной от двадцати секунд до одиннадцати минут: среди них и Хильдегарда Бингенская, и Джордж Крам, и Антонио Лотти, и Лили Буланже, и тот же Куртаг с отрывками тех же «Фрагментов», и сама Копачинская с минутной пьесой Felino. В центре альбома — уникальное сочинение Maria-Triptychon швейцарского композитора Франка Мартена для сопрано и скрипки с оркестром, кантата и двойной концерт одновременно. Ее средняя часть, Magnificat, первоначально была самостоятельным произведением, к которому позже добавились первая — Ave Maria — и третья — Stabat Mater, охватившие житие Богородицы от Благовещения до оплакивания распятого Христа.
Великолепно исполняя недооцененное произведение — яркий пример «додекафонии с человеческим лицом», — музыканты отчего-то не хотят представить его в непрерывной полноте, прослаивая части фрагментами сочинений других авторов и эпох. Вспоминается альбом Копачинской Time & Eternity (2019), в основе которого также лежало крупное сочинение Мартена — «Полиптих» («Шесть образов Страстей Христовых») для скрипки и двух струнных оркестров, где между частями звучал то Бах, то наш современник. Уровень исполнения на обоих дисках — самый высокий, но ключевое сочинение в обоих случаях разорвано и лишено единого дыхания, что лишает прочности и всю конструкцию. Заявленной же концепции «святая — мать — блудница» недостаточно, чтобы связать выбранные фрагменты именно музыкально: особенно выбивается из общей картины десятиминутная «Жено! Се, сын Твой» из «Семи слов» Гайдна. Две звезды признаются, что программа началась с их дружбы и с поиска сочинений для голоса и скрипки, которые они могли бы исполнить вместе, но тогда альбом с тем же успехом мог бы называться, например, «Музыка, которую мы любим».
Однако если композиции из двадцати номеров не хватает связности, то иные имена и названия соседствуют друг с другом как родные. Открывающую альбом очаровательную Jesu Sweet для голоса и скрипки Густава Холста более чем органично сменяет «Палестина» миннезингера Вальтера фон дер Фогельвейде. Гимн Ave Maris Stella Гийома Дюфаи звучит как естественное вступление к первой части триптиха Мартена, а за его финалом парадоксально и в то же время убедительно следует одна из песен Ханса Эйслера к пьесе «Круглоголовые и остроголовые» Брехта. Еще одна пара идеально сочетает смыслы с музыкой: «Землетрясение» из «Семи слов» Гайдна и фрагмент оратории «Магдалина у ног Христа» Антонио Кальдары, завершающая довольно-таки пеструю программу на суровой негромкой ноте.
