События
Бауманская, улицы старого Лефортово, окрашенные закатом, поворот в Гарднеровский переулок, подъем по узкой, видавшей виды лестнице, и вот – светлая студия камерного оркестра Musica Viva, гордо отвоевавшая себе место среди коммерческих помещений, по-московски плотно занявших каждый квадратный сантиметр.
Сегодня здесь в почти семейной атмосфере проходит авторский вечер Петра Климова. Композитор сотрудничает с оркестром уже 25 лет, с тех пор, как в 1998 году Musica Viva участвовала в премьере его Концертино для фортепиано с оркестром. Вечер музыки современного автора – формат для оркестра новый. Александр Рудин ценит композиторский подход к исполнению и с благодарностью вспоминает подготовку к концерту: «Очень хорошо, когда композитор присутствует на репетициях. Это помогает играть и другую музыку тоже. Важны нюансы, обозначения, – они ведь не просто так появились в тексте».
Бóльшая часть программы – оригинальные академические произведения и оркестровки. Различным переложениям и транскрипциям Петр Климов посвящает немало времени. «Начинает занимать сама художественная и техническая задача: как это сделать? Причем – это важный момент – нужно сделать, как будто так и было, найти мотивации инструментам, драматургию». По словам композитора, интерес к собственному оркестровому прочтению произведений классиков возник после работы над неоконченной симфонией Чайковского Es-dur, реконструкцию которой Климов сделал в 2006 году. Одна из премьер вечера – переложение «Вариаций на тему Корелли» Рахманинова, сделанное специально для Александра Рудина и оркестра Musica Viva. Более чем непростую партию виолончели Рудин исполняет, как и всегда, на одном дыхании, с большой чуткостью и вкусом.
Другие новые номера программы Петр Климов иронично называет полупремьерами. Шутит: «Глинка, “Попутная песня”, исполняется впервые. Мною… впервые». Среди таких полупремьер – цикл «Ex libris», составленный из ранее написанных пьес в новой инструментовке, и кантата «Завещаю вам только дочку» на стихи Геннадия Шпаликова, в которую был добавлен финальный номер. Над этим сочинением Петр Климов работал на протяжении 25 лет, за которые и в самом деле стал отцом трех дочерей, а последнюю часть, «Прощание», закончил всего за две недели до концерта. Шпаликов – один из близких Петру Александровичу авторов. «C детства знаю и люблю песни Сергея Никитина на его слова и, конечно, фильм “Я шагаю по Москве” – я ведь застал еще такую Москву! В 1998 году удалось купить сборник Шпаликова, от его стихов было сильное впечатление. У него ведь стихи очень разные, он не весь такой легенький. Тогда я сразу и написал “Сон”, который сейчас четвертый номер в кантате». Композитор и сам пишет стихи – выпустил поэтический сборник «Неподвижный свет», – и тексты его – что рифмованные, что нотные пронизаны неземной невесомой лирикой.
Своего рода музыкальными стихотворениями называет автор и четыре части Сюиты для виолончели соло. После тонкого, элегически рефлексирующего исполнения сюиты Александром Рудиным над слушателями проносится темпераментный, крутой нравом «Дух ветра» для духового квинтета и фортепиано. За роялем – человек-оркестр Эмин Мартиросян, пересевший туда с пульта первой виолончели.
Исполнение шпаликовской кантаты, в которой солирует молодая певица Елена Прохватилова, заглушается шумом с улицы. И не просто шумом – рявкающими попсовыми басами. Досада!..
И вот антракт. Композитор фланирует от одной группы слушателей к другой. Друзья, коллеги, студенты – многие знакомы друг с другом, да и с музыкантами оркестра. Становится ясно, откуда взялась эта легкая теплая атмосфера и уважительная тишина в паузах.
Оркестр, солистка и дирижер соглашаются повторить испорченное окончание кантаты. Два последних номера «Дочки» на бис, и – снова включается «умца-умца». Из зала спрашивают: «Может, револьвер у кого-нибудь есть?» «У нас – нет, – отвечает Рудин, – а у них вот (кивок в сторону), – есть». Рядом со студией находится тир.
В начале второго отделения звучит одно из самых проникновенных сочинений Петра Климова – «Сюита по прочтении Тургенева», которая выросла из музыки к фильму Авдотьи Смирновой «Отцы и дети». Выросла – потому что стала чем-то действительно большим, чем киномузыка. «У музыки к фильму может быть одна очень важная роль. Она может говорить о том, о чем кино на самом деле, про что оно! При том, что все другие компоненты киноязыка об этом впрямую не говорят». В этом, с позволения сказать, саундтреке — и теплое отношение к героям, и глубокие переживания, и, главное, авторский взгляд на тургеневский сюжет: все мы отцы и все – дети, а разделение – лишь временная формальность. Так вся жизнь проносится перед глазами. «Этот роман о том, что жизнь все уравнивает, сглаживает и расставляет по местам. Даже если захочешь, ее не обскачешь», – говорит Климов.
Эстафету передают Елене Корженевич – она исполняет переложение для скрипки и струнного оркестра двух пьес из цикла П. И. Чайковского «Воспоминание о дорогом месте». Во время «Скерцо» смычок солистки стремительно «худеет» – такой нерв, электричество на кончиках пальцев и напряжение духа, что физические предметы (в том числе и конский волос) не выдерживают! Вот он – обнажившийся импульс к жизни, который содержит музыка.
После завершающих концерт «Вариаций на тему Корелли» в качестве биса – переложение «Подснежника» Чайковского. И вот слушатели уходят в темноту вечера, унося в душе что-то важное. Может быть, на время ставшие явными нежность, странность и волшебство этого мира.
