События
И вновь Игорь Федорович Стравинский становится лицом модных культурных проектов. На этот раз в честь ветхих плавсредств был назван цикл из восьми концертов, которые пройдут (проплывут по Москве) в последнем квартале года. Замысел таких музыкальных вечеров состоит в том, чтобы найти точки пересечения разных эпох и стилей, противопоставить старое и новое искусство и даже (!) обнаружить перспективу дальнейшего развития музыкальных традиций.
Первыми в этом изящно упакованном диалоге выступили молодая питерская композиторка Дария Маминова и маэстро Густав Малер. Масштаб личности кажется несоизмеримым – но, кажется, именно это и стало «изюминкой» вечера. Ровно на том месте, где раньше белый мужчина еврейского происхождения и католического вероисповедания в стремлении к Небесам создавал изощренные партитуры, юное существо играет в «метамодерн», щеголяя модными в Санкт-Петербурге манерами.
Музыка на стихи Велимира Хлебникова «Я не знаю, Земля кружится или нет» была впервые исполнена в России. Название с легким привкусом инфантильности настраивает слушателя на верный лад: сочинение умиляет наивностью своей главной идеи и нарочитой простотой композиционных средств.
О смысле жизни, о единении человека с космическим пространством, о реверберации души в вечном жернове времени – таков полет мысли поэта-футуриста, скрытый за игрой слов и кружевом метафор. Не поленитесь послушать девятиминутную композицию Маминовой: музыка отрывается от земли, почти без усилия. Похоже, что Дарие нет дела до изучаемых зачем-то в школе законов гравитации. Идеи стихотворения отменены, а словесный материал автор примерила на себя, явив публике некую собственную историю. Запредельные флажолеты, рокот контрабасового пиццикато, щелчки маримбы, синтезатор с засемплированной галактикой, закольцованность одной и той же фразы… Кружится здесь, и правда, не Земля, а голова композиторши. Да и чему еще, собственно говоря, в XXI веке кружиться? В общем, Дария поиграла в Коперника, а мы подыграли ей аплодисментами.
«Старым кораблем» на этом фоне выступал Густав Малер. Как известно, Четвертая симфония – совершенно особое произведение в творчестве великого композитора, тонкая стилизация «классики», овеянная детской наивностью. Беспечность, танцы, догонялки, горы яблок, груш, ягод, свежая фасоль и спаржа, Святая Цецилия исполняет ангельскую музыку; реки вина, рыба радостно подплывает к деткам, чтобы те ее немедленно поймали… невинный взгляд на небесную жизнь из сборника «Волшебный рог мальчика». Но для Малера детство – это не только островок безудержной радости. Как принято считать, повествование ведется от лица умирающего ребенка, который в традициях тогдашней пафосно-гуманистической литературы замерзает на улице в разгар рождественских праздников.
«ГЭС-2» решило продолжить традиции «Общества частных музыкальных представлений», организованного в начале прошлого века Арнольдом Шёнбергом с целью прослушивания качественной современной музыки в хорошем исполнении. Ресурсы «Общества» были ограничены выступлениями камерного ансамбля, поэтому масштабы (самого скромного по оркестровке) полотна Малера пришлось урезать ученику Шёнберга – Эрвину Штайну. В новом «одеянии» Четвертая симфония очевидным образом поблекла. Однако снятие роскошной отделки в полной мере позволяет оценить всю красоту того, что скрыто под ней.
С самого начала звенящие колокольчики напоминают о шутовском колпаке не меньше, чем о приближающихся санях. Дирижер Федор Леднёв заигрывает с романтическим духом и уже с самого начала акцентирует первые несколько нот скрипки, будто запуская венский вальс. Симфония под его руководством прозвучала в целом убедительно, прежде всего благодаря тому, что Леднёв выбирал нужные темпы. Но все же в некоторые моменты не хватало эффектности, и оттого слушателям приходилось скучать при всей красоте малеровских мелодий. Не уследил дирижер и за деревянными духовыми инструментами. На фоне тонко прослушанного струнного квартета Владислава Песина, Михаила Андрущенко, Любови Лазаревой, Евгения Румянцева трио флейты, гобоя и кларнета всю симфонию резало уши своими нестройными созвучиями.
Блистал в этот вечер не дирижер, а скрипач Владислав Песин. Музыкант был полностью погружен в звучащий материал, играл вдумчиво, от всей души и от всего сердца. Соло «расстроенной» скрипки (солист перестраивает инструмент на тон выше) во второй части удивило свежестью прочтения. Там, где критики любят проводить параллели с картиной Бёклина «Автопортрет со смертью», Песин, как показалось, трактует основную тему этой части словно некую забавную шутку.
Самая трагическая, третья часть симфонии, в общей «программе» цикла символизирующая первую утрату и взросление, не оправдала ожиданий. Отрешенное гобойное соло у Александра Быкова прозвучало поверхностно и как-то неосмысленно; музыканту не удалось вызвать трепет в нашей душе, а момент к этому располагал.
Несомненно, жемчужиной вечера стала Елене Гвритишвили (сопрано). Артистка Молодежной программы оперных певцов Большого театра продемонстрировала прекрасные технические возможности своего голоса, при этом особенно стоит отметить ее хорошую дикцию. Нежный тембр сопрано сохранял обаяние даже в претенциозно-непритязательном опусе Маминовой, а в финале симфонии голос Елене сиял и был похож на звон колокольчика.
В этот очаровательный вечер было забавно наблюдать и сравнивать два музыкальных «инфантилизма», но состоялась ли при этом встреча авторки с автором, сказать трудно. Время слишком разделило двух композиторов, и поговорить им, думается, на самом деле не о чем – под конец концерта вспомнился культовый фильм Михаила Сегала и подумалось, что отсутствие отношений иногда лучше «культурного диалога».
