События
Спектакль попал в Москву после постановки в Пермском театре оперы и балета в рамках сотрудничества в формате копродукции. Журнал «Музыкальная жизнь» подробно освещал премьерный показ, вызвавший заранее ожидаемую дискуссию, ведь режиссером спектакля стал Константин Богомолов.
Он вновь сочинил свою историю, которую накладывает на музыку Вагнера. Его метод прост до гениальности: все заменяют собой титры с объяснением сюжетных ходов, с постановочными ремарками. Они оттягивают на себя все внимание, так что почти не фиксируешься на статуарности хора, на работе режиссера с певцами, в которой не предусмотрены детализация и психологизм, и каждый артист довольно свободно действует в предложенных обстоятельствах. И Вагнер оказывается не причиной похода в театр, а дополнительным элементом спектакля.
Фактически существует огромный разрыв между собственно музыкальным содержанием, которое транслирует музыка и певцы, поющие по-немецки то, что и о чем написал композитор, и драматическим текстом новой пьесы, придуманной Богомоловым. Если оценивать музыкальную интерпретацию, то искренне можно поздравить с качественным, стилистически выверенным исполнением. У Андрея Борисенко (Голландца) – мощный, красиво звучащий баритон, по объему вполне наполнявший зал «Новой Оперы». Звезда театра сопрано Марина Нерабеева немного пережимала верха, но в целом провела свою партию крепко и мощно, выдерживая градус страсти, заданный Вагнером. Хачатур Бадалян (чью роль жениха Сенты режиссер переосмыслил и из молодого охотника Эрика трансформировал в геолога Гошу, любителя петь бардовские песни под гитару) не поддался на провокацию. Он так же, как и 180 лет назад, добивается взаимности от Сенты, молит и упрекает ее со всем пылом спинтового тенора. Четвертым протагонистом является Даланд (тут Дональд) – единственный герой, который остается в первоначальном образе отца, готового за богатства сосватать свою дочь первому встречному. Тут требуются качества характерного певца и актера, которыми безусловно обладает бас Михаил Первушин.
Открытием вечера стал дирижер Федор Безносиков. Молодой маэстро заявил о себе в прошлом сезоне и с каждой новой работой – будь то в театре или в концертном зале – утверждает себя как талантливого, имеющего индивидуальность профессионала. Дать романтический пафос, выдержать накал эмоций Вагнера, не потеряв контроль над балансом звучания, – эта задача посильна действительно мастерам. Кроме того, в «Летучем голландце», в опере, где композитор еще балансирует между традициями итальянской оперы и попытками создать бесконечную мелодию и сквозную структуру, драматургия контрастов важна как никогда. И музыкально у дирижера получилось все отлично: мрачный «клич Голландца», безмятежная мелодия Сенты, опереточный мир Даланда и матросов – все прозвучало на редкость ясно и колоритно.
В Перми финальные поклоны шли под аккомпанемент песни Алены Апиной «Летучий голландец», окончательно снижающей пафос трагедии (ведь Сента все же погибает, совершив самоубийство, и став, по выражению главного героя, «сама себе маньяком»). В Москве от такого финала отказались – за что отдельные аплодисменты здравомыслию и твердости директора «Новой Оперы» Антона Гетьмана.
Так что в итоге постановка выполнила свою задачу, и зрители, выходя из театра, уносили в душе романтическую искренность музыки Вагнера и размышления об условности жанра оперы, с которым весь спектакль вел горячий диалог режиссер.
