События
Появление фигуры Луиджи Ноно – итальянского композитора XX столетия, переосмыслившего не просто отношение к звуку, но само слышание, – в концертах Дома культуры «ГЭС-2» закономерно. Музыкальные кураторы продолжают программу «Ремонт старых кораблей» с акцентом на неожиданные пересечения старого и нового искусства, на том, как разные музыкальные измерения резонируют или совпадают с современностью.
Творческий путь Ноно – зигзаги и контрасты. Венецианец и знаток мадригалов эпохи Возрождения, апологет додекафонии и одна из ключевых фигур Дармштадтских летних курсов новой музыки наряду со Штокхаузеном, Берио и Булезом. Ярый коммунист, авангардист от музыки, в позднем творчестве – философ, оперирующий звуками как абстрактными формулами и конструкциями. Композиция Quando stanno morendo, исполненная в Актовом зале «ГЭС-2», как раз принадлежит к этому периоду.
Владимир Тарнопольский прозорливо написал, что с музыкой Ноно мы «исторически разминулись». За политической ангажированностью итальянского мастера забываются передовые звуковые идеи, которые он чувствовал и транслировал миру. Его главное детище – трагедия слышания «Прометей» (1984) – отправная точка для всей академической музыкальной сцены сегодняшнего дня.
Дом культуры «ГЭС-2», некогда имевший тесные связи с венецианской площадкой Фонда V-A-C Дзаттере, оказался уютным домом для музыки венецианца Ноно. Связующее звено между композитором и пространством – фигура Ренцо Пиано, архитектора «ГЭС-2». Премьера «Прометея» Ноно проходила в Венеции, в помещении церкви Сан-Лоренцо, для которой Пиано возвел уникальную сценическую конструкцию. Взору зрителей предстал огромный корпус деревянного «корабля», напоминавшего огромную лютню или мандолину. Архитектор утверждал, что вся музыка, которая исполняется в таком пространстве, вибрирует и естественно сообщается, подобно огромному «гармоническому барабану».
Еще один любопытный мостик – архипелаг. Именно так называлась работа современного петербургского композитора Олега Гудачёва, созданная им для проекта «ГЭС-2» «Настройки». В многоканальной инсталляции были представлены звуковые ландшафты, записанные в разных точках земного шара: посетители выставки оказывались внутри ландшафта, могли управлять траекторией собственного звукового внимания. С архипелагом ассоциировал композицию своего «Прометея» и Луиджи Ноно: «Когда находишься на острове внутри архипелага, то можно окинуть взором всю островную систему в её целостности. Но поле зрения человека слишком ограничено. Мы всегда видим лишь часть целого, но можем воспринимать все остальное благодаря нашим чувствам».
Ограниченность восприятия и ощущение части как целого заложено в коде музыкальной композиции Quando stanno morendo. Слушатели оказываются внутри звукового каркаса, своеобразной звуковой сферы. Можно созерцать хрупкое пение четырех певцов (на концерте пели Арина Зверева, Ольга Россини, Сергей Малинин, Дарья Хрисанова), звуковые искажения и стереофонию live-электроники (звукорежиссер – Сергей Кочетков) или глубокие утробные звуки бас-флейты (Мария Корякина) и виолончели (Юлия Мигунова). Интересно, что виолончелист в пьесе играет сразу двумя смычками и меняет четыре инструмента, каждый из которых обладает особой настройкой.
Название композиции Ноно – отсылка к поэзии Велимира Хлебникова («Когда умирают люди – поют песни»). Первоначально итальянский композитор получил заказ от музыкального фестиваля в Варшаве. Вскоре фестиваль отменился из-за введения военного положения в Польше в декабре 1981 года. Однако Ноно завершил партитуру и посвятил ее польским друзьям «в изгнании, в укрытии, в тюрьме, на работе», всем тем, «кто продолжает надеяться среди безнадежности, кто продолжает надеяться, несмотря на свое неверие».
Поэзия в цикле (помимо Хлебникова композитор обращается к стихам Александра Блока, Бориса Пастернака, Чеслава Милоша и Эндре Ади) разъята на отдельные фразы, слоги, фонемы. Гласные длятся, слова не несут смысла. Тембровая краска голосов и инструментов стирается – нет контекста, истории, идентичности. Есть лишь чистый абстрактный звук, внутри которого ты существуешь и с которым остаешься один на один.
Прологом к опусу Ноно стало исполнение новой композиции Дмитрия Курляндского. Музыкальную эстетику двух авторов связывает многое. Самое очевидное – Commedia dell’ascolto («Комедия слышания», 2017) – проект Курляндского, созданный им для Венецианской биеннале. Это не столько оммаж «Прометею», сколько игра со слышимым – воображение и внутренний слух человека становятся сценой, где и исполняется произведение.
«Луиджи Ноно открыл для меня новую перспективу слуха – не линейного, а именно перспективного – вслушивание в перспективу звуковых комплексов и собственно звука, – говорит Дмитрий. – Ноно много работает с объемами и дистанциями, а для меня это всегда было основой восприятия». Начиная с 2000-х Курляндский исследовал границы звука (виртуальный слой композиции Liederkreis или звуковые пределы в операх «Носферату» и «Некийа»), звук в разрезе (опера «Октавия. Трепанация» выросла из многократно увеличенного во времени семпла революционной песни «Варшавянка»), криптотишину (выставка с таким названием проходила в 2021 году в московском Stella Art Foundation).
«Кто-то слышит образы, цвета, эмоции – я слышу пейзажи, наполненные разноудаленными объектами, уходящими в перспективу пейзажа, – их фактура и свойства контрастны. Луиджи Ноно когда-то помог объяснить мне это свойство моего слуха» – делится Дмитрий.
Прозвучавшая в «ГЭС-2» мировая премьера not a bit of sky left («Ни капли неба») – пастиш из более ранних вокальных композиций Курляндского, а именно – одноименного фрагмента оперы «Астероид 62», а также вокального квартета decaged. Выбор партитур символичен: с первой, по сути, началась история коллектива N’Caged в 2013 году; вторая – подарок композитора любимому вокальному ансамблю на их пятилетие. Колебания воздуха и отдельные хрупкие звуки сменяются краткими фрагментами мадригала Якоба Аркадельта Il bianco e dolce cigno. Это не скорбь по утраченной красоте или постмодернистская ирония, скорее – одинокие звуковые скульптуры и их созерцание.
«Быть композитором – значит, свидетельствовать о своем времени», – говорил Луиджи Ноно. В эпоху безвременья абстрактные звуковые порталы not a bit of sky left, равно как и чистые звуки Quando stanno morendo, воспринимаются вполне нарративно – про хрупкость человеческой жизни, про нечто очень важное, что так легко утратить.
