Релизы
Французская меццо-сопрано Леа Дезандр — звезда уже не восходящая, а высоко взлетевшая. В этом сезоне она спела сложнейшую партию Ариоданта в одноименной опере Генделя, а весной сыграет Медею в шедевре Марк-Антуана Шарпантье на сцене Дворца Гарнье; оба раза под руководством великого Уильяма Кристи.
Этот диск — дань восхищения не только музыкой, но и собственной любовью. Леа Дезандр и британский лютнист Томас Данфорд нашли друг друга в волшебных садах Вандеи (можно догадаться, принадлежащих Уильяму Кристи), где оба участвовали в одном из фестивалей в 2015 году. Там возник нежный союз двух сердец и пленительный ансамбль двух музыкантов. Они уже записали ранее альбом «Амазонка» с ансамблем «Юпитер» (2021, Erato). С самого начала, как музыканты сами рассказывают в буклете, они обратили свое внимание на французов XVII века, включая великих Шарпантье и Ламбера, — и отправились в долгое турне по Европе с востока на запад и с севера на юг с концертами. Насытившись отобранным, в 2019 году они решили «поженить» любимый Dix-septième с мечтательной Belle Époque. В ход пошли песни (mélodies) Клода Дебюсси, Рейнальдо Ана, Андре Мессаже. Женитьба оказалась счастливой, в копилку счастья добавили шансоны Барбарá и Франсуазы Арди. А когда придумывали состав этого альбома, для пущего счастья добавили в конце еще и песенку Жака Оффенбаха, без которого другие песни чувствовали бы себя обделенными.
Альбом и правда насыщен живым чувством любви. Голос Дезандр так и так всегда дышит любовным счастьем. А здесь мы еще и на многих снимках — в каких-то пышно зеленеющих садах — видим пышущее небесной радостью лицо Дезандр, как будто совсем еще девочки, и немного смущенную улыбку на губах Тома, который словно пытается скрыть свой порыв обожания, но это у него при всей его британской сдержанности никак не выходит.
Идиллией диск назван верно. Голос Дезандр наполнен жизненной энергией, утвердительной силой, звенящим захлебом. С вокалом полный порядок — верхи светящиеся, середина плотная и насыщенная материальностью, низы аккуратны и элегантны. В певице такой напор чувств, что она расшевелит и расслабленного. Чуть что — она бросается в пляс, вовсе не тусовочный, но осмысленный, как выражение плещущейся подростковой энергии. Данфорд идет за возлюбленной с видимой охотой — в этом постоянно длящемся «вальсе» его ведет она.
Не надо добавлять, что выразительность поставлена во главу угла. Из Шарпантье вытащена наружу вся беспощадная трагичность, в романсе Ана «К Хлорис» на нас словно веют ветерки с набережной Сены, коротенький монолог Мелизанды про волосы заставляет дрогнуть и застыть от ужаса, а песенка задушевной Барбарá ловко вплетается в общий узор влюбленности в жизнь и проповедь взаимного осчастливливания.
После нежного шансона Барбарá идет монолог Себастьена Ле Камю (1610–1677), обращенный к Авроре: не надо гнать ночь, она позволяет длить сладкое страдание. Голос Дезандр тут, не теряя сдержанности, так отстраняется от дневного света, что мы готовы плотно завесить шторы в наше скорбное время и лечь лицом к темной стене. Но финальный номер диска нас спасает: песню поет Прекрасная Елена из оперетты Оффенбаха, обращаясь к белокурой Венере, и она требует, требует, требует любви — самыми сладкими на свете звуками, опьяняющим, колдующим, чарующим голосом влюбленной Леа Дезандр.
