События
Выставка занимает один этаж, но пробежаться по ней, ограничившись уместностью колористики и грамотно помещенными в небольшое пространство экспонатами, не получится. Каждый из разделов информационно наполнен. Как минимум придется изучить, находясь внутри экспозиции. Как максимум предстоит самостоятельно заглянуть в энциклопедии, к чему призывает генеральный директор Российского национального музея музыки Михаил Брызгалов. Выставка лишь пытается помочь разобраться в особенностях древнейшей китайской музыкальной культуры и ее современном состоянии, и это первая такая попытка в истории музея. В планах – показать выставку в Китае (2024-2025 – «перекрестные» Годы культуры России – Китая).
«Мы окунулись в информационную бездну материалов. У нас в музее около 2500 единиц хранения, связанных с музыкой Китая, – начиная со струнного инструмента цинь, датируемого концом XVI века, и заканчивая современными артефактами, относящимися к обменным гастролям театров. Мы показываем жемчужины своей коллекции. Наши партнеры – Китайский культурный центр, частные коллекционеры», – сказал Михаил Брызгалов в комментарии «Музыкальной жизни».
Выставка четко структурирована. Первый раздел отдан связи китайской музыки с китайской философией. Из этого раздела можно узнать, в частности, о восьми типах звука и восьми природных материалах для изготовления музыкальных инструментов. В следующем разделе рассказывается о Пекинской опере – уникальном виде музыкального искусства, не имеющем никакого отношения к опере в привычном представлении. Третий раздел посвящен культурным связям России и Китая на протяжении многих лет. Здесь можно увидеть уникальные фотографии из личного архива композитора Цзо Чженьгуаня: его снимки с Майей Плисецкой (Ленинград, 1988, Международный фестиваль современной музыки) и Альфредом Шнитке (Москва, 1980-е). Здесь же представлен снимок Давида Ойстраха с китайскими студентами (Китай, 1957), из архива Музея музыки. В четвертом разделе – «Китайская тематика в русской музыке» – уже привычный глазу красный фон сменился желтым, что несколько затрудняет чтение, но нисколько его не отменяет: приведенные сведения действительно важны (многие ли знают оперу Сергея Василенко «Сын Солнца» о Лао-цзы?). В пятом разделе подробно говорится о китайских традиционных ударных инструментах.
Что еще можно видеть на выставке? Красочные костюмы со спектаклей, разнообразные глиняные театральные маски, эскиз декорации к балету Рейнгольда Глиэра «Красный мак» (художник – Михаил Курилко), ноты песни Вано Мурадели «Москва – Пекин», фотографии Федора Шаляпина на гастролях в Китае, гравюры китайских художников и многое другое. Но главное, конечно же, сами инструменты, включая уже упомянутый и впервые демонстрируемый цинь из красного дерева, инкрустированный перламутром. «Мы также показываем гонги, которые давно находятся в нашем музее, но публика их никогда не видела. Дорожим каждым предметом, который здесь представлен. Волнуемся безмерно, но надеемся, что все у нас получилось», – говорит Михаил Брызгалов.
«Это, безусловно, событие. Прежде были выставки китайских товаров. Наконец-то дело дошло до музыки. К сожалению, в России плохо знают китайскую музыку. Недавно в Московской консерватории была Международная научная конференция “Китайская музыкальная культура и Россия”, и не могу сказать, что меня лично впечатлило качество докладов. У нас почти нет специалистов по китайской музыке. Я живу в России уже более шестидесяти лет и пытаюсь здесь, насколько могу, передавать свои знания. На этой выставке представлены две моих книги. Есть чему поучиться у китайской музыкальной культуры: это огромный мировой культурный пласт. И выставка “Шелк и бамбук” вновь нам об этом напоминает», – подчеркнул, в свою очередь, на церемонии открытия выставки композитор Цзо Чженьгуань.
Выставка продлится до 3 ноября включительно.
