От мрака к свету

Фестиваль Вадима Репина проходит в городах Сибири в одиннадцатый раз. Событие сохраняет статус главного поставщика мировых премьер и звезд музыкального исполнительства за Уралом, проявляя гибкость в непростых ситуациях. Транссиб, ориентированный на контакты с зарубежными музыкантами, уже пережил эпидемию ковида и достойно преодолевает разобщенность последних лет; празднуя музыку и жизнь, он тем не менее чутко реагирует на окружающие, порой трагические обстоятельства. Так было в 2018 году, когда при пожаре в кемеровском торговом центре «Зимняя вишня» погибло шестьдесят человек, и в программе фестиваля появился концерт памяти жертв. Так случилось и теперь, когда теракт в «Крокус Сити Холле» потряс страну. За нынешним концертом In memoriam последовала фестивальная премьера и вечер камерной музыки, воспринимать которые вне траурного контекста оказалось невозможно.

Непосредственным откликом на события в «Крокусе» стал сольный концерт звезды мировой оперной сцены баса Ильдара Абдразакова. Событие перенесли с общенационального Дня траура 24 марта на понедельник 25 марта. Концерт в Новосибирской филармонии начался с минуты молчания. Когда зал сел и на экране сцены погасла свеча, Ильдар Абдразаков в дуэте с концертмейстером, выдающейся грузинской пианисткой Мзией Бахтуридзе, начал исполнять «Отчалившую Русь» Георгия Свиридова. Песни на слова Сергея Есенина композитор мыслил как музыкальную поэму, полную имитаций колокольных звонов в фортепианной партии и объединяющую стихотворения разных лет в едином пространстве цикла. Благодаря этому пейзажная лирика поэта оказалась рядоположной его философским сочинениям о России, в которых Русь в ее космическом полете движется от «плачущей» в песне «Отчалившая Русь» к полной надежды в песнях «О верю, верю, счастье есть» и «О, Родина, счастливый и неисходный час».

Эти сочинения Ильдар Абдразаков представил с особенной страстностью, закрывая лицо руками перед началом исполнения. Программа концерта претерпела изменения во втором отделении. Из одиннадцати заявленных изначально романсов Рахманинова осталось шесть, наиболее уместных в контексте драматической ситуации последних дней. Любовную тоску «Она, как полдень, хороша», «В молчаньи ночи тайной», «У врат обители святой», «Не пой, красавица, при мне» и Каватины Алеко из оперы «Алеко» сперва сменила серьезность опуса «Христос Воскрес». Текст Мережковского обличает лицемерного и «опозоренного» человека, что наполняет мир кровью и молится перед церковным алтарем. Резонируя с самым мрачным произведением программы парадоксально прозвучал романс «Весенние воды», исполненный Абдразаковым не с экстатическим предощущением весны, но с истовостью отчаявшегося ждать.

Ежегодно на Транссибирском Арт-Фестивале звучит мировая премьера, последние годы это преимущественно скрипичные концерты, написанные для художественного руководителя фестиваля Вадима Репина (так на свет появились концерты Михаила Плетнёва, Ильи Демуцкого, Арво Пярта, Софии Губайдулиной, Александра Раскатова, Леры Ауэрбах, Беньямина Юсупова и других).

В этот раз автором опуса стал композитор, заведующий кафедрой композиции РАМ имени Гнесиных Кузьма Бодров. Его Скрипичный концерт, исполненный 26 марта, тяготеет к классико-романтической и даже барочной традиции. Он не только посвящен Вадиму Репину, но и основан на монограмме его имени – нотах ля – ре – ми: vADiM REpin. Хотя выраженного программного содержания Концерт не имеет, в силу сопутствующих музыке образов он продолжает известную в академической музыке линию опусов, посвященных борьбе света и тьмы, добра и зла, героя и судьбы. Ключевым «жестом» противостояния скрипки Новосибирскому академическому симфоническому оркестру под руководством Димитриса Ботиниса становится восходящий гимнический мотив по звукам монограммы, завоевывающий все новые и новые высоты. Он ложится в основу хрупкой скрипичной партии, выступающей против массивных оркестровых звучностей, агрессивных tutti и устрашающих длиннот в басах.

Борьбу может венчать своевременная победа или проигрыш, но в сочинении Бодрова происходит нечто иное. Этот концерт в отличие от традиционного трехчастного состоит из двух частей. Таким образом, возникает преждевременный финал: после натиска оркестра скрипка в дуэте с арфой мерцает в высоких регистрах. Приоткрывая смысл подобного решения, Кузьма Бодров комментирует: «Я иду на намеренный обман публики. Ожидается третья часть, а на самом деле нет, вдруг все выходит на большую коду. Для меня это связано с тем, как человек живет свою жизнь и думает: “Вот, впереди еще у меня много-много всего”. Оказывается, нет, оно здесь и сейчас заканчивается. Как, сейчас? Да, здесь и сейчас». Практически перефразируя реплику булгаковского Воланда («Плохо то, что он [человек] внезапно смертен»), композитор дает однозначный ответ о судьбе лирического героя своего произведения. Концерт Бодрова, таким образом, хотя и непреднамеренно, стал еще одним ответом на трагические события. Резонируя с ним тематически и структурно, это ощущение закрепила неоконченная Девятая симфония Брукнера – лебединая песнь композитора, безупречно исполненная тройным составом оркестра Новосибирской филармонии во втором отделении.

Вадим Репин продолжает открывать новых артистов российской публике. Предваряя исполнение Концерта Кузьмы Бодрова и Девятой симфонии Брукнера, на сцену вышел молодой виолончелист Габриэль Уренья. Карьеру он начал в родной Испании, где в девятнадцать лет стал самым юным участником оркестров и получил должность первого виолончелиста в Филармоническом оркестре Овьедо. Планировалось, что сольное мастерство Уренья проявит в Вариациях на тему рококо Чайковского, однако вариации публике пришлось преодолевать вместе с исполнителем. Возможно, дело в излишне телесной манере игры Уренья, при которой каждая музыкальная фраза получает утрированное продолжение в физическом движении и, как следствие, проигрывает в длине и выразительности кантилены. В виртуозном финале Уренья, не справившись с управлением, пустился в нечистое интонирование и повысил градус ожидания камерного концерта 27 марта, где планировалось его участие в ансамбле мастеров – Вадима Репина (скрипка), Павла Милюкова (скрипка), Максима Рубцова (флейта), Айка Тер-Оганнисяна (альт) и Вадима Руденко (фортепиано). Концерт «Вадим Репин и друзья» реабилитировал молодого виолончелиста, хотя и подтвердил его склонность к описанной выше манере игры. Максим Рубцов в изысканном Первом флейтовом квартете Моцарта представил харизматичное исполнение строгой классицистской музыки; в Фортепианном квартете Шумана игра Вадима Руденко определила идеальный баланс динамики и формы целого; в Ноктюрне Франца Допплера и в Фортепианном квартете №2 Дворжака радость совместного музицирования достигла предела, завершившись финалом в цыганских ритмах.

Так три концерта в дни после трагедии отразили концепцию «от мрака к свету», даря надежду на ее воплощение в реальности.