Театр давно выбрал стратегию постановки одной популярной и одной раритетной оперы в год и следует ей неукоснительно. Прошлый сезон открывала «Волшебная флейта» Моцарта, за ней шли «Греческие пассионы» Мартину; новая «Турандот» Пуччини должна дать хорошие сборы и полные залы, «Три сестры» Этвёша принесут музыкальную радость эстетам. «Турандот» не была частой гостьей Екатеринбурга: за 106 лет истории театра ее сыграли всего 110 раз, нынешняя постановка – третья по счету, можно представить, как публика ждала этого названия с пряным ароматом восточной сказки. Постановочная команда, состоящая из независимых друг от друга художников, постаралась сделать вечер в опере линейным праздником – красивым, ярким, немного громким и чуть наивным. Итальянский режиссер Жан-Ромен Весперини, чья «Богема» малоудачно закрывала прошлый оперный сезон в Большом театре, работает по принципу доверия к певцам и дирижеру. Если артист любит психологический театр, хочет подчинить свое поведение на сцене выражению «внутреннего», то ему ничего не помешает это сделать, и наоборот, если певец готов на вокальные аттракционы под аплодисменты – действие «притормозит». Так, оба Калафа – уверенный в себе звонкоголосый Паоло Лардиццоне и деликатный перфекционист Алексей Косарев – оправдали доверия зрителя каждый по-своему: первый громко, соревнуясь со сверхгромким оркестром под руководством Оливера фон Дохнаньи, исполнял хиты, стоя посередине сцены; второй искал диалога, выстраивал как мог взаимоотношения с другими участниками, хрестоматийными ариями не бравировал, вместо этого аккуратно подплетал их к своему образу героя-завоевателя и героя-любовника.
Нарядные костюмы и функциональная сценография Дирка Хофакера перенесли происходящее на обобщенный театральный Восток. Художник построил уходящую в глубину сцены золотую лестницу: на самом ее верху восседал император в окружении гаремных красавиц, пониже сновали министры-мудрецы и выходила на подиум строптивая дочь, там же знать и чиновники в шапках с висячими рогами, а внизу – шевелящаяся толпа народа в хлопчатобумажных робах. Палачи-монголы трясли палками, на которых болталась богатая пушнина, турчанки-соблазнительницы из ориентального балета крутили ножками в пятнистых лосинах, с колосников спускались летучие китайские драконы. Город Пекин был изготовлен из бамбука и слоновой кости и готов в любой момент уменьшиться и поместиться в инкрустированную шкатулочку. Круглое вообще доминирует здесь над квадратным: гонг на веревке, внушительный диск луны, поворотный круг сцены, внутри которого есть круглая арена, где принцы отгадывают загадки принцессы. Круг как символ герметичности – нет углов, негде спрятаться, нет начала и конца, не за что зацепиться. В Екатеринбурге поставили недописанную Пуччини «Турандот» с традиционным счастливым финалом, «приделанным» Альфано. Этот сахарный конец застрахует премьеру, гарантируя ей блестящее будущее в театре. Театр уже о нем позаботился, приготовив несколько составов во главе с тремя достойными исполнительницами заглавной партии. В первый день выступала гостья Зоя Церерина, вторая премьера досталась «своей» Ирине Риндзунер, для которой партия является коронной. Место Турандот в этой постановке незавидное: она похожа на поющую машину, и чтобы быть услышанной, петь приходится громко. С другой стороны, чем меньше сообщает режиссер, тем больше говорит музыка. Весь комплекс вопросов по «Турандот» – намеренно ли Пуччини не дописал оперу, почему она не похожа на другие опусы композитора и не стоит в одном ряду с «Воццеком» Берга, при этом близка голливудскому кино и джазу, нужно ли апеллировать к Фрейду, чтобы добраться до бессознательного главной героини, – придется решать самостоятельно, рассматривая луну и слушая оркестр. О других дирижерах театр тоже позаботился: со временем спектакль подхватят Алексей Богорад или сегодняшние ассистенты Иван Великанов и Хетаг Тедеев. И еще у екатеринбургской «Турандот» есть солидное портфолио – толковый премьерный буклет, который выпустили Александр Рябин и Богдан Королек. Издание настолько интересное, что заслуживает отдельной рецензии.
