События
Девяностолетию со дня рождения Альфреда Шнитке Союз композиторов России посвятил три концерта; два состоялись в Нижнем Новгороде, еще один – в Москве, где вокальный ансамбль Intrada под руководством Екатерины Антоненко исполнил «Стихи покаянные» для смешанного хора a cappella. В тот же день и час буквально в трехстах метрах от Церкви Святого Андрея, в Большом зале консерватории, звучали еще два сочинения Шнитке – Реквием и ранние «Песни войны и мира».
Жаль, что невозможно раздвоиться: безумно интересно было бы услышать в один вечер написанные композитором еще в аспирантуре «Песни войны и мира» (1959), которые сам Шнитке называл «совершенно не самостоятельным и самым худшим из моих сочинений», отмечая также влияние Карла Орфа, и «Стихи покаянные» (1987) – произведение глубоко личное и, конечно, во всех отношениях самостоятельное. Дело даже не в том, что между двумя ними – почти тридцать лет и почти ничего общего: «Стихи покаянные» столь же мало похожи и на другие опусы Шнитке, включая законченный двумя годами ранее хрестоматийный Хоровой концерт на стихи Григора Нарекаци.
Хотя сочинение появляется на афишах не слишком часто, в Москве это происходит уже второй раз за короткий срок: полтора года назад «Стихами покаянными» завершалась одна из программ филармонического абонемента Musica sacra nova. На сцене был хор Госкапеллы России под управлением Валерия Полянского – коллектив, в свое время впервые представивший и Хоровой концерт, и «Стихи покаянные», и другие хоровые произведения Шнитке. Удивительно, насколько по-разному воспринималось сочинение не только в двух прочтениях, но и в двух пространствах – Зала имени П.И. Чайковского и Англиканского собора: словно слушаешь одну и ту же симфонию кого-либо из венских классиков в исполнении большого оркестра – и затем камерного.
Если Валерий Полянский перед прошлогодним концертом говорил, что не представляет себе «Стихов покаянных» в храме, то концепция Екатерины Антоненко именно в церкви, казалось, воплотилась практически идеально. Подобное исполнение могло бы очень обогатить дискографию сочинения, тем более что среди официально изданных записей «Стихов покаянных», доступных сегодня, ни одна не сделана российским хором – зато можно послушать и сравнить, как поют их коллективы из Нидерландов, Эстонии, Дании, Швеции, Германии. Примечательно, что из двух немецких записей сочинения первая принадлежит выдающемуся хормейстеру Маркусу Криду – одному из учителей Антоненко. А во второй, c легендарным берлинским хором RIAS, Екатерина принимала участие как коуч и ассистент дирижера Ханса-Кристофа Радемана, которому помогла также ознакомиться с автографом «Стихов», где обнаружились заметные расхождения с изданной партитурой.
Новая встреча с сочинением для Екатерины Антоненко не случайна и особенно важна, что было невооруженным глазом видно в тот вечер. «Стихи покаянные» созданы в преддверии празднования тысячелетия крещения Руси; в основу сочинения легли тексты второй половины XVI века, опубликованные в серии «Памятники литературы Древней Руси» в 1986 году. По сравнению с Хоровым концертом тон произведения гораздо более сдержанный, но эмоциональных контрастов хватает и здесь: по словам музыковеда Анжелы Хачаянц, «амплитуда музыкального строя покаянных стихов Шнитке простирается от строгой аскетики до напряженнейшей экзальтации».
Наиболее впечатляющей в исполнении ансамбля Intrada была именно эта широта различных настроений – и счастливые моменты их гармоничного соединения, и тревожные мгновения, когда казалось, что оно невозможно. Такова, например, часть четвертая «Душе моя, душе моя», где речь идет о кающемся грешнике и муке вечной: за размышлением о прегрешениях души, отданным женским голосам, следуют диссонантные картины Страшного суда, воплощенные уже хором мужским, но затем звучит мотив раскаяния в общепримиряющем фа мажоре. Эти же образы развивает часть седьмая «Душе моя, како не устрашаешися», где за семь минут происходит невероятно много, и даже не знаешь, что действует сильнее – громкие душераздирающие кластеры или тихий торжественный минор.
Самоценным исполнительским шедевром стала завершающаяся в ре мажоре финальная, двенадцатая часть, где хор поет без слов. Здесь возникла неожиданная ассоциация с Эпилогом из балета «Пер Гюнт», созданного в тот же период, где оркестр звучит на фоне записи хора a cappella, тем более что мотив раскаяния для «Пера Гюнта» также крайне важен. Среди участников ансамбля Intrada следует отметить Михаила Нора (тенор), чьими соло были украшены несколько эпизодов «Стихов покаянных». На бис прозвучал «Богородице Дево, радуйся» – один из Трех духовных хоров (1984), что были написаны, по словам Шнитке, за одну ночь и стали импульсом к созданию Хорового концерта.
