События
Высокотехнологичный и ультрасовременный проект Центра электроакустической музыки Московской консерватории (ЦЭАМ) стартовал уже в четвертый раз – по традиции в конце января в Рахманиновском зале. У знатоков фестиваль «Биомеханика» давно уже ассоциируется с такими словами, как «эксперимент», «мировая премьера», «аудиовизуальное искусство», а для небожителей говорят просто – это «ярко, шумно, модно». Каждый год композитор Николай Попов и его Центр готовят уникальную программу, аналогов которой ни в столице, ни в других городах страны пока нет (петербургский фестиваль reMusik.org не в счет, поскольку он не целиком мультимедийный). Исполнители ансамбля CEAM Artists в неразрывной паре со звукоинженерами расшифровывают и переводят алгоритмы в звуки, которые рождаются в синтезе с видео-артом – кропотливая закулисная работа превращается в эффектный аудиовизуальный перформанс на сцене. От среднестатистических фестивалей новейшей музыки «Биомеханика» отличается прежде всего зрелищностью, которую так любит публика, которая, впрочем, не знает, какой титанический труд и долгая техническая подготовка за ней стоят. В программе каждый год звучат российские и мировые премьеры – и это, что важно, не «раскопки» первого и второго авангарда, которые сегодня играют почти все ансамбли (в том числе и консерваторская «Студия новой музыки»), а в большинстве самые свежие, только что созданные новинки (причем самых топовых мультимедийных зарубежных композиторов, которые, кажется, охотно дают разрешение исполнять свою музыку в России).
Фестиваль «Биомеханика», задуманный как проект Московской консерватории, постепенно вышел за ее пределы и в этом году проходит уже на трех других площадках: в Камерном зале Московской филармонии, ДК «Рассвет» и театре «Новая Опера», где будет представлена «Свадебка» Стравинского с прологом Николая Попова. Арт-пространство «Артемьев» – камерный «филиал» ЦЭАМ в уютном подвальчике Рахманиновского зала – стал постоянной локацией нынешнего фестиваля: здесь уже прошла премьера сочинения Алексея Сысоева Present Continuous для восьми электромеханических реле, которые синхронизировались с музыкантами. «Артемьев» который год собирает апологетов новой музыки, для кого электроакустические произведения самой разной сложности не вызывают особого удивления: исполнение, или лучше сказать, наглядный мастер-класс дополняется беседой-интервью с научным сотрудником ЦЭАМ Ириной Севастьяновой. Удачное сочетание форматов, увлекательные и компактные по времени паблик-токи, концерты без долгих перестановок и антрактов, молодые музыканты-энтузиасты, пульты, провода, колонки, микрофоны, экраны, звуки, семплы, шумы, призвуки – все это и есть «Биомеханика», мощный генератор идей и креатива Московской консерватории.
Перед концертом-открытием на встрече «Биомеханика. Talks» композитор и сооснователь фестиваля Александр Хубеев отметил одну важную вещь, о которой либо упоминают вскользь, либо не упоминают вообще, – огромную роль звукоинженеров в мультимедиаконцерте. Без работы этих людей исполнение даже самой концептуальной электроакустической пьесы в принципе невозможно. Как самые искусные ювелиры, они оттачивают партитуры композиторов: перепрограммируют патчи, которые уже не используются, или программируют заново, обрабатывают звуки и посылают их на колонки и, по сути, являются полноценными соавторами композиторов. Ильнур Габидуллин, Илья Ковальский, Игорь Павлов, Александр Бедин, Александр Петтай – самые настоящие «бойцы невидимого фронта», воплощающие даже самые безумные идеи творцов новой музыки в жизнь.
На концерте «Цифровая симметрия», давшем старт фестивалю, в этом убедиться пришлось неоднократно (сами же главные герои вечера, как обычно, скромно сидели за пультами у сцены). В пьесе Key of Presence Бригитты Мунтендорф для двух роялей и электроники (а все сочинения вечера были созданы для подобного состава и ударных) пианистки Феодосия Миронова и Анна Рудакова пластичными движениями рук совершали несколько действий подряд, активируя контактные микрофоны, закрепленные на струнах рояля и на теле. Сухой щелкающий «стук» электроники создавал нервный тревожный фон, созвучный атмосфере стихотворения Хавьера Салинаса «Что-то грядет, мой друг», который вдохновил композитора на создание сочинения. Другой литературный источник – письма Артюра Рембо – послужили основой пьесы Elsewhere Янниса Кириакидеса. Письменные воспоминания писателя во время его пребывания на Кипре транслировались на экране одновременно с исполнением музыки. Анна Рудакова, Феодосия Миронова, перкуссионисты Филипп Фитин и Евсевий Зубков на манер таперов воспроизводили «рваные», словно ускользающие темы, которые сопровождала электроника, имитирующая потрескивание кинопленки. Самый настоящий портал в клуб открыла пьеса Stock footage piece 2: type beats Мальте Гизена, где акустическое звучание инструментов перебивали типичные электронные семплы поп-музыки (стоковые аудио) и качающий бит хип-хопа – Рахманиновский зал окрасился в кислотные рейверские цвета (впрочем, на своем веку он видел и не такое). Финальным аудиовизуальным аккордом стала мультимедийная электроакустическая партитура VANITAS Пьера Жодловски. Пьеса, которая переводится как «тщетность», призывает к размышлениям об отношениях художника и природы в современном мире – но делает это в гиперболизированной психоделической форме. Начавшись как демонстрация звука и жеста (пианистки наклоняли стол на публику, а на экране изображение стола «опрокидывало» на них разные предметы, в том числе и мусор), VANITAS превратилась в яростный манифест о спасении природы, экологии и животных, где видео с конвейером на птицефабрике соединялось с ритмичным «бегом» роялей и ударных.
