История
Летом 1965‑го на калифорнийском пляже случайно встречаются два молодых шапочно знакомых бездельника… Не лишенные честолюбия и творческой мысли (оба обучались кинематографии), в ходе ленивой беседы они решают создать рок-группу с целью стать всемирно знаменитыми и заработать миллион. При этом один из них вообще ни на каком инструменте играть не умеет, хотя и сочиняет образные стихи-творения, и даже может робко продекламировать-напеть свою лирику. Второй хоть и играет на клавишных, но в «ни о чем»-ансамбле. И, разохотившись в мечтаниях, парни, что называется, «на коленке» собирают группу. А через два года под влиянием песен, мифов и скандалов этой группы кардинально и на десятилетия вперед меняется ландшафт мировой популярной культуры — от музыки, литературы и театра до кинематографа, живописи и моды. И как такое возможно?! Особенно если учесть, что тот из двоих лоботрясов-с-пляжа, что был поэтически «ранен», еще и вел себя как непросыхающе-антисоциальный персонаж, оголтело подрывая общественные устои. А через шесть лет, всего в двадцать семь, истощив до невозвратности свой организм, и вовсе отошел в иные миры. И с тех пор — уже более полувека — остается легендой и культовой фигурой планетарного значения. И это все и поныне продолжает будоражить людей и влиять на смыслы. И это все — как?!
Признаюсь, мне очень повезло представить читателю уникальный в истории мировой культуры случай: невероятную лос-анджелесскую группу The Doors («Двери») и ее неповторимого фронтмена и певца, жившего вопреки нормам и правилам, истинного поэта, чувственного и буйного бунтаря Джима… Одинокого в душе своей — шпиона в доме Любви — Джима Моррисона…
Трудно не повторяться, повествуя о The Doors (в наших краях знатоки группы называют ее по-русски — сермяжно-уперто и без кавычек — Дорз). История ансамбля, как и жизни-судьбы его участников, стократно описаны в статьях, книгах, социологических и культурологических исследованиях, пьесах, мемуарах и фильмах. (Многим известна кинокартина 1991 года The Doors американского оскароносца Оливера Стоуна.) Но сколько ни перелистывай и мифологию этой величайшей группы, и летописи исторического контекста, частью которого стали The Doors, сколько ни исследуй ту эпоху «детей цветов» — хиппи, легенд этих много не бывает. Они, как и сама «дорзовая» музыка, влекут, пленят и уводят за собой…
The Doors в классическом виде — квартет. Каждый из участников стóит отдельного повествования — в силу и высокого профессионализма, и личностной яркости. Но в рамках статьи представлю музыкантов кратко.
На клавишных в группе блистательно играл один из двух знакомцев, повстречавшихся на пляже, Рэй Манзарек (1939–2013). В истории рока он справедливо считается ярчайшим экспериментатором. Поскольку бас-гитариста в The Doors не было, на концертах Манзарек исполнял правой рукой партии на электрооргане, а левой одновременно вел басовые линии на электропиано-приставке (в студийных записях бас иногда записывали приглашенные музыканты).
Посещая лекции по трансцендентальной медитации (какой же хиппи в 1960‑е не прошел через постижение секретов йоги и медитации?), Манзарек познакомился с гитаристом Робби Кригером и барабанщиком Джоном Денсмором и пригласил их в зарождавшиеся The Doors.
Кригер (1946 г.р.) — точный, лаконичный инструменталист очень широкого диапазона: от академической музыки, которую слушал с детства (любимое произведение — «Петя и Волк» Сергея Прокофьева), до блюза, рока, джаза, фолка и фламенко. После школы парень пошел было в Калифорнийский университет обучаться психологии, но рок-н-ролл решил судьбу иначе. В The Doors Кригер не только проявлял себя как отменный гитарист, но и написал (а изредка сам же и исполнял в качестве вокалиста) несколько отличных песен. По версии журнала «Роллинг Стоун» Кригер входит в список ста величайших гитаристов всех времен (76‑я позиция).
Джон Денсмор (1944 г.р.). Обучался музыке по классу академических ударных — малый барабан и литавры. Три года постигал джаз. Техничный и высокоточный барабанщик со своим индивидуальным почерком. Его партии ударных в The Doors всегда звучали изобретательно и изысканно, а порой — под стать композициям — трагично-театрально.
Вокалистом же, фронтменом и будущим культовым символом The Doors стал Джим Моррисон. Автор замысловатой, отчасти сюрреалистичной лирики, он был одновременно и застенчив, и порывист. Обладая густым «пророческим» голосом, со временем научился превосходно исполнять «дорзовые» зонги (хотя самокритично и называл свое пение орами и воплями).
Моррисон родился 8 декабря 1943‑го в семье лейтенанта военно-морских сил США (впоследствии тот дослужился до звания контр-адмирала). В детстве Джим был тихим и любознательным. В подростковом возрасте почти не интересовался поп-музыкой. Прилежно учился, был большим книгочеем, что позже сказалось на его творчестве — в истории мирового рок-н-ролла Моррисон справедливо считается одним из образованнейших и интеллектуально оснащенных артистов. В числе авторов, оказавших на него влияние, перечислял поэтов, писателей, философов, которых принято называть «аристократами ума»: Рембо, Бальзак и Джойс, Ницше, Жан-Поль Сартр и Кокто, Керуак и Гинзберг… Именно Моррисон предложил для группы название The Doors — с отсылкой к психоделическому эссе The Doors of Perception («Двери восприятия») английского писателя ХХ века Олдоса Хаксли. (Сам Хаксли позаимствовал название из афоризма знакового английского поэта и художника XVIII–XIX веков Уильяма Блейка: «Если бы двери восприятия были свободны, все в мире предстало бы человеку таким, каковым оно воистину и является,— бесконечным».)
После школы — казалось бы, ничто не предвещало опасности — начитанный Джим недолго изучал основы философии и психологии, продолжил образование в Калифорнийском университете на факультете кинематографии и театрального искусства. И вот тут стоп-кран и сорвало: парень и учиться стал небрежно, и активно постигал алкоголь и «сопутствующие товары» — все, что составляет так называемый «богемный» образ жизни. А когда семья бурно высказала недовольство, Моррисон лишь многократно умножил частоту познания пороков и прекратил с родителями всяческие отношения. Впоследствии, став знаменитостью, в интервью Джим говорил, что родители его умерли (до конца своих дней он так и не общался с семьей). В университете вполноги проявлял творческие способности, в будущем собирался заниматься кино. Но в двадцать лет стал различать в себе лирический зов — начал писать небанальные, калейдоскопической расцветки стихи. В своем воображении он озвучивал эти стихи перед большой аудиторией.
Уже в статусе мировой звезды Рэй Манзарек вспоминал о той судьбоносной для истории The Doors пляжной встрече с Моррисоном: «Когда он пропел мне строки “Давай доплывем до Луны,/ Преодолеем морской прилив,/ Постигнем ночи секреты,/ Те, что город прячет во сне”, я подумал: вот оно! Казалось, если мы соберем группу, то заработаем миллион долларов».
К тому же, по словам Рэя, Моррисон «выглядел абсолютно готовым на роль суперзвезды, внешне он был похож на знаменитую статую Давида Микеланджело Буонарроти».
В течение года группа выступала в лос-анджелесских клубах, ковала авторский стиль и обретала местную известность. Искусно переплетая блюз, психоделический рок, фолк, джаз, популярную и местами даже академическую музыку, The Doors создали свое неповторимое уникальное звучание. Чтобы с ограниченным репертуаром отыгрывать необходимое время на сцене, музыканты за счет наращивания инструментальных партий увеличивали длительность звучания номеров. Отдельные непродолжительные песни на глазах публики трансформировались в протяженные композиции. А осмелевший со временем Джим не только выработал свою манеру пения, но и стал импровизировать по ходу исполнения — добавлять новые строфы в текстах. Так, обычная поначалу лирическая песня The End на выступлениях в клубе Whisky a Go Go выросла в эпическую вокально-психоделическую поэму с отсылкой к древнегреческой трагедии Софокла «Царь Эдип». Более того, регулярно нетрезвый Моррисон, к восторгу публики и к ужасу клубной администрации, использовал при исполнении композиции нецензурную лексику, что по временам 1960‑х считалось немыслимым. (В результате из того клуба The Doors вытурили взашей.)
Летом 1966‑го, через год после образования, группа смогла заинтересовать звукозаписывающий лейбл Elektra Records, и в январе 1967‑го вышел их дебютный альбом, без особых затей названный The Doors. Открывался он темповым программным зонгом-призывом Break on Through (To the Other Side) со сквозной для творчества Моррисона темой «прорыва на другую сторону познания и реализации возможностей»…
Ты знаешь — день уничтожает ночь,
Ночь делит-разбивает день.
Пытались убежать,
Пытались скрыться,
Прорваться — на другую сторону, туда,
Да, на другую сторону прорваться…
Примечательно, что Джим, инициатор создания практически всех «дорзовых» песен первого альбома, настоял, чтобы авторство и музыки, и слов было приписано всем четырем участникам группы.
Лонгплей The Doors был восторженно принят критикой и имел обвальный коммерческий успех. Став мультиплатиновой, пластинка добралась до второй строки хит-парада США, уступив первенство лишь эпохальному битловскому Sgt. Pepper`s… А изданная синглом укороченная версия альбомной композиции Light My Fire и вовсе поднялась на вершину национального чарта и стала визитной карточкой группы. (Небезынтересно, что написал эту вещь Робби Кригер. Но Джим пел так, что даже не свой текст он неподражаемо делал авторским.)
Моррисон настолько артистично использовал свой завораживающий голос, что любая, даже тривиальная любовная зарисовка становилась чуть ли ни драматической песней. В программных номерах, в темповых ли, в тихих вещах с лирическим текстом моррисоновская интонация часто балансирует на грани обрушения: такое ощущение, что еще немного, и из его горла вылетит пламя, и он станет р-р-рокотать, хотя и начинал-то петь чуть ли ни шепотом…
Триумф первого альбома сделал The Doors звездами сначала национального, а вскоре и мирового уровня. В течение пяти лет у группы один за другим выходили хит-синглы и студийные альбомы, каждый из которых в Штатах становился платиновым, а в других странах как минимум золотым. Моррисон создавал красивейшую лирику, которую напевал друзьям-коллегам по группе, после чего они все вместе доводили заготовку до конечного результата.
Это самая странная Жизнь
Из всех тех,
Что я
Когда-либо знал…
Будь внимательна!
Разве не чувствуешь ты? —
Хлынула снова весна,
И самое время пожить
В этих скупых лучах
В ожидании Солнца —
В ожидании яркого Солнца,
В ожидании Ра…
(Waiting for the Sun)
Другой — темной — стороной поэзии Моррисона были регулярно и обильно сдобренные стимуляторами и алкоголем его заигрывания с демонами и блуждания в глубинах подсознания. К концу 1960‑х Джим стал неуправляем и непредсказуем в действиях. Друзья говорили, что он переходил улицу только на красный свет. В 1970‑м он и вовсе женился на практикующей ведьме — свадебную церемонию проводили по колдовскому ритуалу.
При этом пресса не скупилась на всевозможные эпитеты, называя The Doors «чародеями поп-культуры», «дьявольскими пасынками Америки» и «кислотными проповедниками рока». Самого Джима провозгласили секс-символом и нарекли Адонисом рок-н-ролла, Королем ящериц (по строке его стихотворения), и еще бог знает как. На концертах группы Моррисон лицедействовал, шаманил-ворожил, управлял и манипулировал аудиторией, откровенно провоцировал стражей порядка и дрался с полицейскими. За свои «подвиги» не раз был арестован и даже пребывал под уголовным преследованием. Отчего по совету адвокатов Джим — как думалось, на время — уехал в 1971 году в Париж, где 3 июля в возрасте 27 лет в результате сердечного приступа отошел в мир иной. В ожидании Солнца…
Оставшись втроем и чуть отойдя от шока, Манзарек, Кригер и Денсмор выпустили еще два лонгплея The Doors. Обе пластинки были вполне интересными, но не шли ни в какое сравнение с шестью альбомами, записанными с Моррисоном. И музыканты объявили о роспуске группы. Хотя в 1978‑м и собрались еще раз вместе, чтобы подготовить музыку для сопровождения стихов Джима, записавшего их в студии в 1969–1970 годах. Получился альбом An American Prayer — и он тоже стал платиновым.
В дискографии The Doors бессчетное количество хит-сборников. Всего же в мире продано более ста миллионов их пластинок — оказывается, воспаленные праздные мечтания на пляже могут сбываться: группа стала и всемирно знаменитой, и заработала миллион долларов. Да еще и не один. Вот только очень дорогой ценой.
История и наследие The Doors изучаются и поныне, и не только в контексте ретроспективы. И неподражаемая музыка, и мифология группы, и личность Джима Моррисона — это тот уникальный случай, когда сочетание необузданной поэтичности и нигилизма, бунтарства и непокорности в состоянии породить в других вдохновение и творчество, наполненное энергией и Светом. Диалектика, не иначе.
Просто эти Двери всегда открыты…
