События
Снаружи новый «Каменный цветок» «Урал Балета» выглядит как подобает куску руды, богатому ценными камнями: брутально, загадочно и многообещающе. Авторы – хореограф Антон Пимонов, режиссер и художник-постановщик Юлиана Лайкова, драматург Богдан Королёк – создавали радикально новое произведение, никак не прикрываясь канонической версией Юрия Григоровича. Для екатеринбургского спектакля не только было написано новое либретто, но и полностью перекроена многострадальная партитура Сергея Прокофьева (этим тоже занимался Королёк совместно с дирижером-постановщиком Павлом Клиничевым). Начало, безусловно, обнадеживающее, но найти богатую ископаемыми жилу – хорошо если полдела, дальше нужно искусно добыть из нее ценное и убрать лишнее, а это процесс не менее трудоемкий.
С глобальной структурой в спектакле все прекрасно. Драматургия вовремя дает поводы и потанцевать, и подвигать сюжет. Хороводы артельщиков и поселян в нужное время прерываются местной феей Карабос, прорабом-Северьяном (Глеб Сагеев) и его зловещими подчиненными, а Хозяйка Медной горы (Елена Кабанова) выплывает на сцену ровно в тот момент, когда от страданий Данилы (Иван Сидельников) по огромному светящемуся куску янтаря начинаешь уставать. Абстрактные декорации, массивные горные глыбы и гигантские соцветия драгоценных камней сделаны будто одним широченным художественным жестом без отвлекающих подробностей и избыточных деталей. На них накладывается единая цветовая схема освещения (темно-синий, янтарный и их комбинации), которая, с одной стороны, создает необходимый визуальный контраст теплых и холодных оттенков, а с другой – собирает зрительское внимание. Но с инкрустацией большого каркаса спектакля драгоценностями хореографии возникают проблемы.
Антон Пимонов попытался уйти от пантомимы, решить все узлы спектакля танцем. Идея, безусловно, симпатичная, если бы не одно мешающее обстоятельство. «Каменный цветок» в его уралбалетном изводе гораздо больше похож на эпос, чем на психологическую драму, в нем огромное количество сюжетных действий (пришел, похитил, заколдовал, напал). Все эти интеракции персонажей смотрятся крайне медленно и не создают необходимого контраста с танцевальными эпизодами, ведь хореографический язык везде один и тот же. Переключения регистра пластического действия крайне важны, когда дело касается полномасштабного девяностоминутного балета. Если их нет, то нет и контраста, без которого балет сливается в бесконечный поток движений, в котором нет ни смысловых акцентов, ни пауз, ни кульминаций.
Отдельно действующее лицо, которому уделена солидная часть сценического времени спектакля, – кордебалет. В хореографии танцевальных сцен приятно удивляет то, что Пимонов не стремится наворотить миллион разных движений, скрестить тысячу стилей, а остается в русле более-менее стандартной неоклассической лексики с органичными вкраплениями собственных наработок. Общая «заземленная» направленность движений вниз органично сочетается с переваливающейся с ноги на ногу музыкой Прокофьева.
Однако сами по себе многочисленные массовые эпизоды выглядят скорее как наброски, в которых недостает выделки мелких деталей. В кордебалетных построениях много синхрона и совсем мало внутренней полифонии движений: большую часть времени артисты делают вместе почти одно и то же. Они выстраиваются в шеренги, крутят хороводы, но в этом всем сильно недостает разнообразия, а главное – направления пластической идеи, которая, кажется, топчется на одном месте. Поэтому, при всей внешней красоте и визуальном единстве, в динамике «Каменный цветок» смотрится сильно слабее, чем на фотографиях.
