Релизы
В конце прошлого года Фонд Елены Образцовой, лейбл Aquarius Classic при участии Гостелерадиофонда подготовили диск с записями романсов Сергея Рахманинова. Сделаны они были более полувека назад на исторических концертах Елены Образцовой в Большом и Малом залах Московской консерватории.Искусство нашей великой певицы представлено здесь в самом расцвете ее творческих сил и на пике артистической карьеры. Между прочим, в том числе и за эти программы Образцова в 1976 году была удостоена Ленинской премии — в то время самой главной и престижной в Советском Союзе.
Из более чем восьмидесяти романсов Рахманинова в репертуар Елены Васильевны входило около сорока, из которых на пластинке — тридцать один, и это наиболее полная коллекция ее «рахманиновского цикла». Алексей Парин, главный биограф Образцовой, справедливо замечал, что звукозапись не дает настоящего ощущения масштаба ее искусства и тембрового богатства голоса. Однако магия и энергетика ее пения слышны на этой пластинке очень явственно. Поразительно многообразие эмоциональных состояний, запечатленных в этих романсах. Подчас — в рамках одного произведения.
Вот, к примеру, самые знаменитые образцы рахманиновской лирики («Не пой, красавица», «Сирень», «Здесь хорошо»), в которых голос Образцовой передает все оттенки любования красотой, от пантеистического восторга и до щемящей ностальгии и трагической меланхолии. Или горький, почти безнадежный надрыв в фольклорном жанре «русской песни» («Уж ты, нива»). Яркие живописные романсы-портреты («Речная лилея», «В моей душе»). Стремительная, а иной раз почти незаметная смена психологических состояний в монологах («Мы отдохнем», «Диссонанс»). Наконец, почти символистские зарисовки, где за обычным пейзажем встает картина травмированного мира («Ночь печальна»).
Известно, что некоторые романсы Рахманинова написаны на тексты не самого высокого качества. Но поразительно, как голос Елены Образцовой наполняет жизненной силой подобные стихи — да так, что мы совсем не замечаем их поэтического несовершенства.
Разумеется, не все в интерпретации Елены Образцовой созвучно нынешнему восприятию камерной вокальной музыки Рахманинова, стилистически тяготеющей к «русскому модерну» со всей его декоративной театральностью, изысканной болезненностью и мерцающими декадентскими обертонами. Яростная и страстная женская витальность, невероятная вокальная трансгрессия Образцовой кажутся сегодня в некоторых романсах Рахманинова немного преувеличенными, хотя и они никогда не выходят за пределы идеального художественного вкуса певицы.
Возможно, в этом особую роль играет искусство аккомпаниатора. И как раз тут случается настоящее волшебство. Тогдашний музыкальный партнер Елены Образцовой, ее учитель и наставник Александр Ерохин удивительным образом уравновешивает эмоциональную неукротимость певицы. В его исполнении слышны благородство, стройность, деликатность и, кроме того, очевидно, другой тип художественного психологизма. Кажется, что исполнительская манера Ерохина обнаруживает некую иную культурную, интеллектуальную традицию, в энергетическое поле которой попадает Образцова. Как говорила сама Елена Васильевна, «концертмейстер для певицы — больше чем любовь». Слушая ее «рахманиновский диск», трудно с этим не согласиться.
