Персона
Владимиру Вишневскому двадцать два, он студент МГК имени П.И. Чайковского (класс А.А. Писарева) и выпускник Гнесинской десятилетки (класс Т.Г. Шкловской). Несмотря на юный возраст, у музыканта немалый послужной список, в котором множество международных конкурсов и сольных концертов с престижными оркестрами, и своя аудитория — его выступления проходят при аншлагах. В свободное время Владимир занимается вокалом, он обладатель редкого голоса (контратенор), что в сочетании с эффектной внешностью и, конечно, высоким пианистическим мастерством производит на публику сильное впечатление.
В интервью Полине Маркиной (ПМ) Владимир Вишневский (ВВ) рассказал об отношении к соревнованиям, о преподавателях и контакте с аудиторией.
ПМ Владимир, какие впечатления у вас остались от Конкурса Владимира Крайнева? Как оцениваете собственную игру?
ВВ Ощущение странные, потому что конкурс начался давно, еще осенью, а сейчас уже апрель. Дни пролетели незаметно. На очные туры я ставил почти все из старой программы, а вот Третий концерт Рахманинова — это был эксперимент: первую часть учил специально для конкурса. Я оцениваю себя очень строго, поэтому записи пока не слушал. Нужно подождать.
ПМ Каким был путь на нынешний конкурс?
ВВ Когда мне было двенадцать лет, я учился в школе при Ярославском училище у заслуженной артистки России Недды Израилевны Аязян, близкой подруги Владимира Крайнева. Мы подали заявку, и я неожиданно прошел отбор, однако пришлось отказаться — не успел подготовить программу. В то же время я встретился с Татьяной Анатольевной Тарасовой (вдова Владимира Крайнева, патрон конкурса.— П.М.), поехав в «Сириус», куда она приезжала с фигуристами. Она меня узнала и спросила: «Ты же подавался, почему не поехал?» Меня тогда очень удивило, что она смотрела все заявки. А сейчас я подошел к ней и сказал: «Я все-таки доехал, Татьяна Анатольевна». Десять лет прошло!
ПМ Первый раз играли с Владимиром Спиваковым?
ВВ Да. Была всего одна репетиция, но он умудряется вокруг себя создать такую творческую и рабочую атмосферу, что совсем не испытываешь стресса. И с НФОР было очень легко играть, чувствовалась поддержка.
ПМ Как относитесь к тому, что премию разделили?
ВВ Прекрасно! Нам нечего делить в условиях творческой жизни, потому что сцен и оркестров полно. Кроме того, мы с Арсением Ланиным очень разные.
ПМ Этот год отмечен для вас двумя яркими победами — на Конкурсе вокалистов и концертмейстеров Хиблы Герзмава, а теперь и на Конкурсе пианистов Владимира Крайнева. Что чувствуете?
ВВ Я не люблю соревнования и всегда испытываю неловкость, особенно если они для мне удаются — я же вижу, сколько вокруг меня хороших музыкантов. Мне нравится только, что я могу выходить на хорошие сцены, наслаждаться акустикой, инструментом, оркестром, с которым играю. Это добавляет ответственности и такого особенного трепета, когда ты думаешь на сцене о более глубоких вещах. А цель не меняется — мне хочется выходить к публике и создавать атмосферу, в которой люди избавятся от того, что оставили за дверьми.
ПМ Расскажите о ваших учителях.
ВВ Мне всегда везло с учителями, еще в родном Рыбинске я попал к педагогу, который зажег во мне любовь к музыке, а чтобы это сделать, надо было постараться: мои родители оба музыканты. Потом занимался у Аязян — ее отец был первой скрипкой в оркестре Евгения Мравинского, и это была совершенно особая школа. На этом запасе я буду «ехать», наверное, всю жизнь. По приезде в Москву, в Гнесинскую десятилетку, я попал к Татьяне Григорьевне Шкловской — она по-настоящему в меня поверила. Сейчас учусь в консерватории у Андрея Писарева и Николая Луганского. Это люди с колоссальным музыкальным опытом, которые могут одной фразой поменять твой взгляд на сочинение. Чувствую, что им очень приятны мои успехи. Андрей Александрович человек сдержанный, но на самом деле безумно трогательный и добрый. Когда узнал, что у меня Гран-при, от радости даже закричал!
