Квартет на двоих

Идеальным же образцом того самого квартета голосов, без которого не обходится фактически ни одна опера Верди, стал на «Верди-гала» знаменитый квартет из финала оперы «Риголетто». Совсем не случайно именно он оказался центром внимания в одноименной пьесе Р.Харвуда, ставшей основой фильма и пользующегося большой популярностью драматического спектакля, по сюжету которого четверо певцов-пенсионеров вспоминают свою бурную оперную молодость. Квартет как действенная драматургическая форма давал Джузеппе Верди – тонкому оперному психологу не хуже Фрейда – оптимальную возможность столкнуть интересы персонажей, заострить конфликт, доведя его до точки кипения, чтобы после него наступило хоть разрешение противоречий, все тайное стало явным, и ускорилась развязка. Во время этого ансамбля в «Риголетто» отец приводит простодушной и доверчивой Джильде доказательства, что ее возлюбленный, выдававший ей себя за «бедного студента», на самом деле – отъявленный подлец, ищущий удовольствий даже в самых злачных местах. За Риголетто был баритон Эльчин Азизов, за Джильду – главная героиня гала сопрано Анна Нетребко, за Герцога – второй главный герой вечера тенор Юсиф Эйвазов, за Маддалену, сестру наемного убийцы – к сожалению, не заявленная в программке Светлана Шилова, впрочем, заменившая Долора Заджик превосходно.

Анну Нетребко было особенно любопытно услышать в этой партии чистой в помыслах Джильды спустя много лет тем, кто помнит ее в ней много лет назад на сцене Мариинского театра, хотя намного чаще певица исполняла эту одну из своих коронных колоратурных партий все же на зарубежных сценах. Решительно выйдя когда-то за границу королевства лирико-колоратурных героинь в сторону усиленно драматическую, певица сегодня с обновленным интересом стала вспоминать свои прежние амплуа, правда, небольшими дозами и только в концертных версиях возвращаясь к своим былым образам, среди которых и Марфа в «Царской невесте», а теперь и Джильда. Певица словно решила доказать и себе, и пристрастным слушателям, что голос ее, пройдя сквозь череду тембрально-темпоральных перемен, оказался обогащен регистрово, оснащен разными видами техник, и вполне готов к новым свершениям, вплоть до возвращения к старым. Самым сенсационным было бы, конечно, возвращение Анны к Моцарту, у которого она так и не освоила партию Графини в «Свадьбе Фигаро», хотя и тогда спокойно могла бы, и при большом желании смогла бы сегодня. Юсиф Эйвазов удивил поклонников легким лирическим амплуа Герцога после того, как приучил слушать себя исключительно в тяжелых веристских ролях Пуччини. Пусть на короткое мгновение, но он дал понять эластичностью и грацией звуковедения, что вполне мог бы блеснуть в этой фирменной гуттаперчево-павароттиевской партии. Как истинно галантный кавалер, он уступал дорогу даме своего сердца, оставляя ее номерам больше времени.

Показал он себя и хорошим другом, поскольку часть концерта ушло и под сольные номера баритона Эльчина Азизова, среди которых было и CredoЯго. Себя он в этот раз представлял больше как лирический тенор. Впрочем, и Юсиф, и Анна неспроста взяли уклон в лирику, чтобы не столько дать отдохнуть и слушателю, и себе от изматывающего веристского репертуара, сколько показать, как важно грамотно соблюдать вокальную «диету», избегать «ожирения», эластично держать мышцы в тонусе. Ведь уйдя в веристский репертуар в столь молодом возрасте, как случилось у Юсифа Эйвазова, можно оттуда и не вернуться, а оперный репертуар такой большой и разный, и если его хочется когда-нибудь спеть, то нужно грамотно распределять свои безграничные вокальные ресурсы.

Анна Нетребко успокоила поклонников, переживающих за ее чрезмерный веристский азарт, дав серьезный сольный концерт из русской и зарубежной камерной музыки в сопровождении одного из лучших пианистов современности Малкольма Мартино в Концертном зале Мариинского театра накануне выступления в Большом. Юсиф прошелся по ариям романсового типа, включив в программу и арии Рудольфа Quando le sere al placido из «Луизы Миллер», Ah! SI, ben mi Манрико из «Трубадура», после которой встык шла лихая кабалетта, в которой, к сожалению, маэстро Микеланджело Мацца и БСО им. П.И.Чайковского сильно подпортили певцу картину, не справляясь с координацией. Свою причастность к высшей теноровой лиге Эйвазов без труда доказывал выверенной фокусировкой звука и как всегда – безупречными, с солидным запасом прочности верхними нотами.

Вечер «Верди-гала» оказался вечером перспектив на будущее и анонсов. Самый первый номер – увертюра к «Силе судьбы» в исполнении уже упомянутого БСО под управлением неизвестного в России, но хорошо знакомого Анне и Юсифу по совместным концертным турам в Европе маэстро Мацца, подал фанатам сигнал готовиться к дебюту Анны и Юсифа в премьере «Силы судьбы» в лондонском Ковент-Гарден в марте. Анна впервые исполнит партию Леоноры в постановке Кристофа Лоя с Йонасом Кауфманом в партии Альваро под музыкальным руководством Антонио Паппано. Юсиф сменит Кауфмана позже. Из этой оперы в концерте были исполнены еще два номера – финальный дуэт-поединок Дон Карлоса (Эльчин Азизов) и Дон Альваро и знаменитейшая молитва-исповедь Леоноры Pace, pace, которую Анна Нетребко исполнила ни много, ни мало как монооперу в опере. Этот дежурный концертный номер, который включают в свои программы большинство сопрано, Анна сумела наполнить невероятно высокой степенью драматизма, интенсивно проживая каждое слово, переливаясь разными инструментальными тембрами – от флейты до скрипки и виолончели, вводя слушателей в состояние транса, как только и может воздействовать настоящая preghiera – молитва беллиниевско-вердиевского образца. В очередной раз пришлось убедиться в том, как феноменально и стильно Анна умеет одевать на себя костюмы нового образа, сродниться с интонацией, эмоцией и физикой новой героини, как произошло с Аидой, как получилось уже и с Леонорой из «Силы судьбы». В развернутой арии Аиды на берегу Нила в ожидании Радамеса она своим голосом создала и декорации, и состояние – пространство и время героини, внушая их слушателю, у которого уплывали из-под ног тесные кресла душного зала. Красивый горизонт открыл для Анны и Юсифа и дуэт Отелло и Дездемоны из I акта «Отелло», где мавр и прекрасная венецианка объясняются в неземной любви в самой высокопарной музыкально-поэтической риторике. Ни Анна, ни Юсиф пока ни разу не заикались о том, что собираются спеть эту оперу, но она у них могла бы шедеврально получиться. Долора Заджик появилась в этой компании неслучайно. В Берлинской Штаатсопер пару лет назад они втроем – Анна, Юсиф и Долора выступали в очень забавной постановке «Трубадура» Верди, созданной Филиппом Штёльцлем в эстетике комедии дель арте. Но в Большом театре Долора спела немного – песенку Азучены «Пламя пылает» и сцену Аиды и Амнерис, зато в последней обе дивы разошлись не на шутку: эмоциональная Долора так схватила за плечо свою соперницу в любви, что явно оставила вмятину. Но только из таких живых деталей ведь и строится настоящая живая и динамичная опера, которую великий Верди и писал для того, чтобы человек не терял способности к состраданию и милосердию.