Релизы
Миланский лейбл-долгожитель Right Tempo и его «дочка» Mono Jazz продолжают серию релизов от итальянских джазовых ветеранов: вслед за замечательными альбомами Аттилио Дзанки и Марио Руски здесь выходит работа еще одного важнейшего представителя местной школы – саксофониста Эмануэле Кизи. Кизи – уроженец Турина, музыкант-самоучка, начавший профессиональную карьеру в 1990-х и записавший с тех пор полтора десятка собственных лонгплеев и более пятидесяти в качестве сайдмена. Действующий профессор Туринской консерватории, Кизи записывался и выступал по всему свету, а среди тех, с кем ему приходилось делить сцену, – десятки славных имен: от Джимми Кобба и Рона Картера до Брэнфорда Марсалиса, Джека Макдаффа и даже Стинга. Интересы Кизи выходят далеко за рамки традиционной джазовой музыки. Он много работал с симфоническими коллективами, а в последние годы даже был одним из солистов оркестра La Venexiana, исполняющего итальянскую барочную классику.
На Rushin’ Кизи обращается к классическому постбоп-наследию и спиричуэл-джазу в его «колтрейновском» смысле. Альбом полон как кавер-версий и прямых цитат из классики, так и авторской музыки. Запись была сделана за одни выходные – музыкантам хватило буквально «полтора дубля». На альбоме играет маститая международная команда: за фортепиано – Дадо Морони, которого называют в числе лучших итальянских джазовых клавишников наших дней, за ритм-секцию отвечают испанский барабанщик Хорхе Росси и бельгийский контрабасист Николас Тис – опытнейшие музыканты, которые с кем только не играли. На двух композициях к квартету присоединяется трубач Чезаре Мекка – один из молодых протеже Кизи.
Пластинку открывает посвящение недавно ушедшему Фэроу Сандерсу – саксофонисту, игравшему как на поздних записях Джона Колтрейна, так и после смерти музыканта, с его женой Элис. Pharoah’s Message – это льющаяся потоком светлой грусти спиричуэл-импровизация, в которой слышны ясные отголоски «Наимы» и The Creator Has a Master Plan. Говоря про источники вдохновения, Кизи, ничуть не стесняясь, наряду с именами Колтрейна, Сонни Роллинза и Лестера Янга называет и представителей нового поколения «душевного» звучания в джазе – британца Шабаку Хатчингса и американца Камаси Уошингтона. Надо признать, что именно с музыкой Камаси, с его «облегченной» версией спиричуэл-эстетики, у работы Кизи есть много общего. Джазовый стандарт Baubles, Bangles and Beads, написанный в размере 3/4 и основанный на цитате из Скерцо Александра Бородина, стал популярным после того, как был исполнен Фрэнком Синатрой. В версии Кизи и его квартета это еще один поклон Джону Колтрейну, изящный парафраз My Favorite Things.
Из других каверов на классику хард-бопа в альбом вошли Little Melonae Джеки Маклина, My Groove Your Moove Хэнка Мобли и Boogaloop, версия еще одного бестселлера из каталога Blue Note – Sidewinder Ли Моргана. Принадлежащая перу самого Кизи заглавная вещь Rushin’ и написанная Дадо Морони композиция Ile De Roume добавляют альбому еще больше латиноамериканских и карибских красок, и такой поворот в сторону типично итальянского «дольче-вита-звучания» вполне органичен. Альбом закрывает еще один кавер на джазовую классику – Hi Fly пианиста Рэнди Уэстона, известного своим глубоким интересом к африканской музыке. В интерпретации Кизи номер превращается в тихий афроминимализм, заоблачный и далекий, и это идеальный финал для альбома.
