События
Это первый режиссерский опыт в опере известного баритона, кстати имеющего профильное образование по весьма похожему направлению – когда-то он закончил Азербайджанский государственный университет культуры и искусств по специальности «Режиссер кино». Азизов выбрал формат традиционной, максимально классической интерпретации, которую точно оценят зрители, любящие консерватизм. «Моей ключевой задачей было наполнить каждый сантиметр сцены не только визуальной красотой, но и смыслом, практическим функционалом, обеспечив певцам максимальный комфорт и свободу движения. Моя “Иоланта”– это не строгая реконструкция эпохи, а скорее волшебная сказка, где эмоции и музыка первичны, а окружающий мир им тонко подыгрывает», – говорит постановщик.
В спектакле действительно созданы все условия для максимально комфортного существования на сцене артистов театра, чтобы им было удобно петь. Хотя смысловой стороны, о которой говорит автор новой версии, не хватает: интерпретация получилась именно что иллюстративной. Как в старые добрые времена, все зависит от индивидуальностей вокалистов, которые в меру своих сил и способностей должны самостоятельно создать каждый из образов произведения Петра Ильича. Азизов также выступил и художником по костюмам – они сделаны под старину, в духе сказочного Средневековья. Как раз под стать оформлению Альоны Пикаловой, которая соорудила на сцене огромный старинный замок с башнями, визуально скорее отсылающий к музыке последователя Чайковского Александра Глазунова и его «Раймонде». Декорация, придуманная Пикаловой, конечно, впечатляет, но странно, что на сцене не захотели воссоздать роскошный сад, о красоте которого в опере упоминают практически все герои. За «зелень» отвечает лишь плющ, которым увит замок и беседка Иоланты, щедро украшенная цветами.
Главным фундаментом любого музыкального спектакля выступает оркестр. «Иоланта», конечно, не исключение. Коллектив Большого театра формально выполнил все условия для того, чтобы исполнение номинально получилось достойным: интонационная чистота соло и в ансамбле, отличный контакт оркестра с солистами, отсутствие форсажа в звучании. Вместе с тем темпы были крайне снижены, трактовке не хватало эмоциональности и драйва. Ткань оперы то и дело распадалась на отдельные эпизоды и арии, а медлительность общего движения способствовала торможению сценического действия и возникновению скуки. Возможно, была мысль сделать такую «замедленную» интерпретацию, чтобы расслышать новые подробности и детали в партитуре, но если она и существовала в теории, то на практике никак не претворилась в жизнь. И все это весьма удивительно, учитывая, что оркестром управлял Павел Сорокин, знающий «Иоланту» с давних пор – именно он выступал дирижером-постановщиком спектакля далекого 1997 года в Большом. Кстати, для сравнения, опера в версии Сергея Женовача, шедшей в театре с 2015-го по 2024-й, по темпам и общему эмоциональному ощущению была гораздо живее и полетнее. Так что «проседание» оркестра в свежей интерпретации объяснить пока трудно. Но будем надеяться, что в ближайшем будущем новая «Иоланта» восстановит свою полноценную физическую форму.
Учитывая, что у Азизова на первом месте певцы, а не режиссура, логично ожидать главные «плюшки» от них. В принципе, так и случилось.
Театр подготовил на главные роли артистов разных поколений – тех, кто уже пел партии в предыдущих постановках, и тех, кто только начинает свой творческий путь.
В дневном спектакле 14 сентября в основном была занята молодежь – произошла чрезвычайно приятная встреча с теми, кто в будущем, возможно, займет лидерские позиции в труппе Большого.
Например, Рамиля Баймухаметова, которая только влилась в состав великого театра, в партии Иоланты показала абсолютно взрослую подачу материала и выдержку примадонны. Этому способствовал и выразительный тембр голоса (лирико-драматическое сопрано, причем с уклоном в «драму»), которому подвластен весь вокальный рисунок роли, без скидок на возраст артистки. Объемное, крупное звучание Баймухаметовой в нужные моменты переходило в красивые пиано и пианиссимо: все отлично впето. Замечательно проработана роль французской принцессы и актерски. Певица трогательно преподнесла образ слепой, обретающей истинную любовь и получившей прозрение, рисуя девушку очень милой и светлой. Партии Роберта и Водемона исполнили Владислав Чижов и артист Молодежной оперной программы Игорь Онищенко. Оба – писаные красавцы, настоящие сказочные принцы, о которых мечтает каждая девочка. Внешнее соответствие возрасту и происхождению персонажей было стопроцентным. Но и вокальная начинка не разочаровала: у обоих великолепная культура пения, роскошные по красоте тембры и сценическая раскрепощенность. Чижов колоритно изображал самовлюбленного герцога и вполне закономерно пленил зал в знаменитой арии «Кто может сравниться с Матильдой моей?». Онищенко же идеально соответствовал облику верного рыцаря, преданно служащего своей Прекрасной Даме, и продемонстрировал чудную бархатистую окраску своего благородного насыщенного тенора в романсе Водемона «Нет! Чары ласк красы мятежной». На нем проваливаются многие именитые артисты, но Онищенко с королевским спокойствием и уверенностью провел романс от и до, полноценно взяв неоднократно встречающиеся здесь коварные верхушки. Он звучал крайне изысканно.
Большой потенциал показал еще один артист Молодежной оперной программы бас Демьян Онуфрак, которому доверили спеть партию отца Иоланты, короля Рене. У него шикарный взрослый тембр, подкрепляемый легко берущимися низкими нотами, такими как, например, соль большой октавы, и отличной серединой. А вот верхний регистр у него пока не проработан и звучит сыровато и недоделанно: хочется верить, что артист со своими педагогами доведет его до нужной кондиции и тогда перед нами предстанет готовый солист Большого театра.
Вместе с молодежью в спектакле были заняты состоявшиеся, маститые певцы. Например, Александр Краснов, исполняющий весь баритоновый репертуар в БТ. В роли Эбн-Хакиа он выступил живым продолжателем славных традиций великой труппы, радуя трепетным отношением к каждому спетому им слову и по-русски фундаментальным подходом к вокальной составляющей.
