События
Казань – родина всемирно известной женщины-композитора Софии Губайдулиной – особо чтит свою землячку. Центр современной музыки ее имени, расположенный в мемориальном доме-музее, занимается продвижением творческого наследия Губайдулиной – устраивает конференции, концерты, издает альбомы и книги. Вот и теперь, в рамках большого фестиваля Synesthesia Lab, организовал специальный вечер, назвав его Tribute: Sofia Gubaidulina.
«Мне нравятся такие эмоциональные истории, то, что музыка нашей великой современницы будет звучать в Казанской Ратуше, в том месте, где маленькая София когда-то впервые вышла на сцену», – прокомментировала событие Карина Абрамян, генеральный директор Союза композиторов России. Часть проектов фестиваля проходит в партнерстве с Союзом при поддержке Минкультуры России, в том числе и эта программа, где Камерный оркестр ЦСМ имени Губайдулиной соединился с солистами Московского ансамбля современной музыки (МАСМ), а вела программу музыковед Виктория Коршунова.
Поясняющие слова были, безусловно, нужны, ведь музыка Губайдулиной сложна, вызывает у слушателей разный отклик. В помощь людям были сделаны и подробные аннотации в программке, разъясняющие авторский замысел.
Но главными трансляторами музыкальных идей, запечатленных на бумаге, всегда являются музыканты. Камерный оркестр ЦСМ имени Губайдулиной под управлением Романа Пархоменко сделал все, чтобы с максимальной степенью экспрессии передать всю боль, всю ту мучительную тревогу и страдания, которые стремилась выразить в звуках Губайдулина.
В «Экспромте» силы света отождествлялись через мотивы-цитаты из Экспромта Шуберта, которые в основном звучали у флейты (Константин Ефимов). Им оппонировал голос скрипки (Евгений Субботин), в партии которой слышались вопросы и поиски ответов на них. Оркестр обволакивал солистов шелестящим фоном, четвертитоновыми сонорными облаками. Слушателям оставалось погружаться в эти звуковые потоки и смотреть на портрет Софии Асгатовны, выведенный на экраны на задней части зала. Что хотела нам передать композитор, о чем призывала задуматься?
Ответы на эти вопросы последовали в последующих сочинениях, где программа имела конкретную сюжетность. К теме «Семи слов на кресте» обращалось немало композиторов, часто их музыка иллюстрировала библейскую притчу о последних часах земной жизни и страданиях Иисуса. Есть иллюстративный момент и у Губайдулиной, выраженный через шумовые и аллюзивные эффекты в партии солистов. Рвущие душу тянущиеся ноты у виолончели (солировала Ольга Дёмина) накладывались на вздохи и хрипы баяна, которые сменялись ноющими, изматывающими интонациями на фоне пиццикато виолончели. Апогей, или правильнее сказать агония ожидаемо наступила в последней части («Свершилось»), где баян довольно натуралистично передавал исход жизни и в буквальном смысле «испускал дух», корчился в конвульсиях… Выдержать этот эмоциональный тонус было нелегко не только слушателям, но и, как показалось, солистам. В конце баянист Сайдаш Фахразиев изможденно вытер пот со лба и прикрыл глаза, словно перевоплотившись в участника вселенской катастрофы.
Не принесла облегчения и «Лира Орфея» для скрипки соло, струнного оркестра и ударных. Сочинение, в котором композитор оплакала раннюю смерть дочери, было столь же тяжелым. Возможно, дирижер даже излишне педалировал суицидальный аспект музыки: блики света из стратосферы, которые есть в партитуре, не достигали в этот вечер зала Ратуши. Но эмоциональные захлесты пробирали – не в последнюю очередь благодаря солисту Евгению Субботину. Представлялось, что именно голос скрипки – это Орфей, проходящий все круги Ада. На вопрос, как хватает сил выдержать такое напряжение, скрипач ответил так: «Опыт исполнения Губайдулиной отличается от игры музыки Шнитке, Шаррино. Требуется особая духовная подготовка перед концертами с ее сочинениями. Но в итоге достигается катарсис – я чувствую себя прекрасно. Я просветлен и наполнен». С ним были солидарны и многие слушатели. Хотя кто-то и дезертировал, не будучи готовым к таким переживаниям, но большинство осталось до конца, и люди расходились не сразу, обсуждая и делясь впечатлениями. «Мы слышим такое впервые, музыка странная, но нам в итоге понравилось», – рассказала супружеская пара. А пожилая дама призналась: «Я пережила недавно личную трагедию, и эта музыка мне созвучна…»
Открыть казанцам творчество их великой землячки – это долг, который молодые дерзкие участники фестиваля Synesthesia Lab под руководством Романа Пархоменко отдают с лихвой. Фестиваль продлится до середины ноября, прозвучит немало премьер современной музыки – будут ли среди них те, которым суждено стать новой классикой? Время покажет…
