События
Спектакль Александра Мишутина, созданный шесть лет назад, – единственная постановка этого балета в современной России. Она стала для театра счастливым билетом: о нем начали говорить все. Сначала мишутинскую версию номинировали на «Золотую Маску» и продемонстрировали на сцене «Геликон-оперы» в 2020-м. Теперь новая ступень успеха: показы в МАМТ в рамках Десятого фестиваля музыкальных театров «Видеть музыку», который проводится при поддержке Минкультуры России и Президентского фонда культурных инициатив.
«Талисман» имеет весьма любопытную историю: его премьера в постановке Мариуса Петипа прошла в 1889 году в Мариинском театре, но она не имела особого успеха, хотя в ней танцевала, например, такая звезда, как Пьерина Леньяни. Лишь когда в балет ввелась сама Матильда Кшесинская, дело пошло в гору. В 1909 родилась новая редакция, осуществленная Николаем Легатом: он сократил спектакль с четырех до трех актов, а также изменил имена персонажей. Вацлав Нижинский, Ольга Преображенская, Михаил Фокин – таков список исполнителей главных партий, так что восторженные ощущения публики того времени можно вполне понять и прочувствовать. А в 1926 году уже для Ленинградского хореографического училища «Талисман» возродили: на этот раз в нем были заняты будущие звезды уже советского театра Ольга Иордан и Алексей Ермолаев. И больше с тех пор о полнометражной версии балета не вспоминали: разве что стало популярным па-де-де на музыку из него, созданное Петром Гусевым в 1955-м, но к лексике Петипа не имеющее никакого отношения.
Александр Мишутин, воскресивший «Талисман», ориентировался в своем спектакле именно на версию Легата – и по количеству действий, и по либретто. Но хореографию, разумеется, пришлось придумывать заново: от французского балетмейстера осталось только три номера, текст которых зафиксирован в виде нотации и находится в архиве Николая Сергеева в Гарвардской библиотеке. Не нашли и партитуру Дриго: по сохранившемуся клавиру оркестровку сделал Зураб Надареишвили.
В своей интерпретации Мишутин воссоздал стиль «советского Петипа» – по тем редакциям «Баядерки», «Корсара», «Спящей красавицы», которые растиражированы в нашей стране и идут на многих сценах. Тут и «спортивные», акробатические поддержки, которые появились уже в СССР, и абсолютно современная эстетика танца с «задиранием» ног балерин, которое было немыслимо в эпоху Мариуса Ивановича, и весьма активное использование мужской виртуозной техники в вариациях артистов, при Петипа потерявшей ценность. В спектакле обилие красивых классических ансамблей, есть и пантомимные сцены, и «восточные» танцы – словом, все по рецептам великого предшественника. Действие выстроено внятно, четко, без остановок и воспринимается крайне цельно.
Мишутин намеренно использует аллюзии на другие произведения мастера и его старших коллег: без проблем считывается влияние «Корсара», «Жизели», «Дочери фараона», «Баядерки» в движениях и построении мизансцен. Но все это не случайно: сам Петипа на премьере постановки в 1889-м активно занимался, как сказали бы сейчас, самоцитированием. Пресса упрекала хореографа в том, что он повторяется, используя найденные им в собственных балетах ходы и образы. Те же претензии были и к либретто, написанному Константином Тарновским: история о небесной деве Нирити, полюбившей земного юношу, магараджу Нуреддина, опять же полна цитат из различных спектаклей Петипа. Больше всего отсылок возникает, конечно, к «Баядерке»: так же, как и там, действие происходит в Индии, а у Нирити есть принцесса-соперница – Дамаянти, которая хочет выйти замуж за Нуреддина, как Гамзатти за Солора в балете Минкуса. Но совсем не зря балет носит название «Талисман»: мать Нирити, Амравати, дарит дочери волшебную звезду, благодаря которой та может вернуться в небеса и сохранить право на бессмертие. Девушка ее теряет: преодолев все злоключения, звезда оказывается в ее руках, но Нирити решает остаться на земле, чтобы быть с любимым Нуреддином. Эту историю Мишутин в своей версии любовно и трепетно пересказывает: чувствуется, как дорога ему эстетика наивного, но очаровательного в своей сказочной прелести сюжета.
Театр не пошел по пути экономии постановочных средств в оформлении: художник Алексей Амбаев воспроизвел в декорациях стиль спектаклей второй половины XIX столетия в императорских труппах, когда за визуал отвечали художники-академисты. Масштабные живописные задники в бурятском «Талисмане» во всех деталях и мелочах воссоздают и интерьеры восточной хижины старого ткача, и роскошный дворец индийского раджи, и впечатляющую своим объемом и панорамностью площадь базара.
Костюмы авторства Елены Бабенко осуществлены в рамках той же «старинной» эстетики, но сделаны уже с учетом удобств для современных артистов: им должно быть комфортно танцевать. Поэтому, например, нет длинных тяжелых пачек у девушек: все облегчено.
Труппа показывает в «Талисмане» свои достоинства и умело скрывает недостатки. Радует кордебалет, на котором львиная доля нагрузки. Хотя хореограф и поставил им довольно незамысловатые композиции и комбинации движений, но отменная синхронность и ровность линий достойны уважения.
Не разочаровывают и солисты. Очаровательная молоденькая, двадцатичетырехлетняя Александра Богданова, несмотря на юность, чувствует себя более чем уверенно в премьерской партии Нирити. Роль ей и к лицу, и к ногам: прекрасна техника, выразительна игра. Зрители справедливо рукоплещут ее ровным, сделанным четко на одной точке фуэте. Особенно трогательным у артистки получается финал, где героиня думает покончить с собой, не найдя сил оставить свою любовь, но и к матери возвращаться она не хочет. Богданова великолепно передает всю гамму эмоций Нирити с помощью мимики, жестов – благодаря ей понимаешь, что и старинный, наивно-сказочный балет может трогать душу.
Алдар Болтанов в партии Нуреддина уступает коллеге по актерскому мастерству, но танцевально выглядит с ней на одном уровне: отменные большие пируэты и круги jeté тому подтверждение. Несомненным любимцем публики становится Эльдар Ванданов – бог ветра Вайю. Это та роль, в которой когда-то блистал Вацлав Нижинский. Но премьер бурятской труппы демонстрирует отнюдь не только шикарную элевацию. В конце спектакля Мишутин сочинил для героя остроумную большую вариацию: Нуреддин подпаивает Вайю, и тот в пьяном угаре выделывает всяческие коленца, стремясь показать свою удаль девушкам-невольницам. Ванданову хватает не только виртуознейшей техники, но и безмерного личного обаяния, чтобы превратить этот номер в игровую изюминку постановки.
Роль Дамаянти, несостоявшейся жены Нурредина, исполняет тонкая, хрупкая, с красивыми линиями (недаром артистка танцует в театре Одетту-Одиллию) Харука Ямада. Ее пластика придает особую гармонию и нежность па-де-де с женихом: хотя тут ожидаешь увидеть бóльшую бравурность, но и такой «мягкий» вариант смотрится весьма любопытно.
Замечательно выступают заслуженные артисты Бурятской Республики, маститые Маргарита Эрдыниева и Вячеслав Намжилон в ролях влюбленной парочки Нерильи и Наля, которые в отличие от главных героев сразу обретают свое счастье. Строга и величава Антонина Волгина – мать Нирити, повелительница небесных духов Амравати. При внешней скупости ее пантомимной партии артистке удается передать глубину теплых родительских чувств к своей дочери.
Музыка Риккардо Дриго в оркестровке Зураба Надареишвили выглядит так, будто ее создал сам автор: она полностью соответствует его стилистике. Богатейшая мелодически, тембрально, образно яркая, она представляет собой образец идеальной балетной партитуры, не спускающейся в примитивность и ходульность, которые можно встретить у коллег Дриго – Людвига Минкуса и Цезаря Пуни. «Талисман» по своему художественному уровню занимает центральное положение между балетами этих авторов и произведениями Чайковского с Глазуновым. Музыка выполняет не только служебные ритмические и дансантные функции, необходимые для «поддержки» артистов, но и предельно связана с действием на сцене. Она дополняет его: красивейшие лирические эпизоды-адажио с романсовыми интонациями, томные, страстные и дикие ориентальные танцы, изящно написанные вариации, подчеркнуто торжественные марши. Как будто композитор использует всю палитру существующих жанров, а аранжировка Надареишвили подчеркивает их природу удачно выбранными тембрами.
Оркестровый коллектив театра под управлением Валентина Богданова передает очаровательность, сказочную прелесть партитуры, показывая ее словно через увеличительное стекло, максимально подробно и красочно. Пусть медные духовые слишком уж грешат нечистой интонацией и не строят, но инструментальные соло достойны исключительно позитивной оценки. Александра Наталина (скрипка), Светлана Именохоева (флейта), Григорий Феоктистов (кларнет), Алексей Хабинский (труба), Елизавета Ставцева (арфа), Юлия Шурыгина (английский рожок), Сергей Струков (гобой) доказывают, что «Талисман» Дриго – самоценное произведение, окутывающее изысканными музыкальными ароматами. В игре солистов чувствуется неподдельная любовь к эстетике композитора. Такое же преклонение, но уже перед Петипа и старинным императорским балетом, пронизывает в целом весь спектакль Александра Мишутина.
