Релизы
На лейбле Moscow Conservatory Records вышла запись саундтрека Дениса Писаревского к фильму Сергея Уварова «Симфония органа» (продюсеры Марина Карасёва и Александр Соколов). В 2016 году в Большом зале консерватории произошло историческое событие: после долгой реставрации впервые зазвучал орган фирмы Cavaillé-Coll. Биография у инструмента неординарная: еще до презентации в Москве он экспонировался на Всемирной выставке в Париже в 1900 году и завоевал там Гран-при, в консерватории его презентовал сам Шарль-Мари Видор. Вскоре орган обратился в молчаливого свидетеля революционных волнений и Первой мировой войны. Сначала в нем прятали оружие, затем концертный зал БЗК использовался как госпиталь, а в относительно спокойные советские годы (1924-1933) стал кинотеатром. В следующие времена инструмент продолжал худо-бедно звучать, пока эксперимент одного нерадивого инженера не привел к затоплению инструмента кипятком. Ремонт, конечно, был, но этого оказалось недостаточно. И вот долгожданная реставрация: демонтаж, транспортировка в швейцарские Альпы и обратно. Все это подробно описывается в фильме Сергея Уварова, однако документальная интонация не доминирует в ленте, она лишь структурирует высказывание режиссера, которое можно назвать поэтическим.
Поэтический модус задает сама трактовка образа органа – как живого гигантского существа, которое дышит, наблюдая за публикой и ходом времен. Так, в фильм вплетаются киноцитаты: видеофрагмент с той самой Всемирной выставки в Париже, известная дореволюционная хроника 1908 года «Москва. Клад в снегу», а когда речь заходит о революционных событиях, на кадр фасада органа накладываются фрагменты из фильмов «Октябрь» Эйзенштейна и «Энтузиазм. Симфония Донбасса» Вертова. Потому и название фильма вслед за одноименным сочинением Дениса Писаревского делает орган главным героем: никакой «Симфонии для органа» или органных хитов, ведь само его существование, его звучащее бытие и есть полноценная симфония – «Симфония органа». Другая музыка Писаревского, звучащая в фильме, развивает ту же идею: это пьесы «У горизонта событий» и «Святая Цецилия». Вместе с пятичастной Симфонией (в фильме звучат лишь две части) они представлены на диске, и вся органная музыка записана на том самом консерваторском органе.
Режиссерско-композиторский тандем Уваров – Писаревский имеет занимательные аномалии. Сергей Уваров – не профессиональный режиссер, но известный музыковед; не менее известный композитор и органист Денис Писаревский на момент создания Симфонии был лишь студентом Мерзляковки, то есть непрофессиональным композитором. При этом научные интересы Уварова далеко не узко музыковедческие, его диссертация посвящена музыке в фильмах Сокурова, он же консультировал режиссера Рустама Хамдамова при работе над музыкальным оформлением фильма «Мешок без дна».
Характер взаимодействия визуального и звукового пространств фильма обнаруживает их взаимообусловленность. Так бывает у того же Сокурова и других больших режиссеров, не манипулирующих сопутствующими музыке смыслами, не использующих их как «силу притяжения» к смыслам фильма, но оставляющих музыке пространство для свободной левитации. Как правило, притяжение в таких случаях осуществляется незапланированно, и, словно в благодарность за художественное ненасилие, происходит волшебная диффузия: музыка сама находит свой кадр и образует с ним смысловое целое. С «Симфонией органа», написанной задолго до появления фильма, случилось именно так. Как признается Сергей Уваров, он сам поразился, когда наложил на уже отснятые кадры первую часть Симфонии – Introductio Писаревского. Ученическое программное сочинение начинается с 12-тонового аккорда, олицетворяющего универсум, – этот аккорд станет гармонической основой для всей Симфонии. Сама же первая часть носит подзаголовок «Хаос и зарождение Вселенной». Догадаться, что происходит при этом в музыке, нетрудно: в определенном смысле музыкальная идея имитирует вагнеровское вступление к «Золоту Рейна» или Предисловие из симфонической поэмы «Так говорил Заратустра» Рихарда Штрауса. Аккорд вырастает из полной тишины и вскоре заполняет собой все пространство, в то время как на кадрах свет выхватывает из темноты трубы органа, освещая инструмент все больше и больше. Этот аккорд – лейтмотив фильма, его поэтическое нутро, голос главного героя. Есть еще один, так называемый «фатум-мотив», возникающий во второй части. Услышать Симфонию Писаревского целиком можно на новом диске. Оба мотива становятся основой ее строгого тематического развития, которое, помимо этого, укрепляется классическими формами – тут есть фуга, прелюдийная импровизация, токката; все подчинены конструктивистской идее, все нетрудно осмысляемы ушами. Такова специфика студенческих работ, ограниченных конкретными практическими задачами.
Пьеса «У горизонта событий» (звучит в исполнении ансамбля Mixtum Compositum) сочинена спустя годы, уже совсем другим, взрослым композитором Денисом Писаревским специально для фильма по предложению Сергея Уварова. Сочинение сопровождает черно-белые кадры деконструкции и транспортировки органа, и поскольку голос главного героя фильма в эти моменты звучать не может, режиссер и композитор договорились об ансамблевом звучании и опоре на сонористику, словно в противопоставление структурированному музыкальному образу целого инструмента. В остальном Писаревского не ограничивал ни хронометраж, ни визуальное наполнение кадра, съемки велись параллельно сочинению музыки. Тут-то и возникла «волшебная диффузия». Совершенно случайно органичной частью дискретной ансамблевой партитуры в фильме стало дыхание мехов органа, шум реставрационных работ, гудки машины, привезшей новые трубы прямиком с альпийских вершин. Впрочем, сочинение Писаревского вполне самостоятельно и без визуального ряда. Горизонт событий – понятие из квантовой физики, умозрительная граница, переходя через которую частицы уже не могут преодолеть притяжение черной дыры. Эта идея отразилась на временном континууме пьесы, пульсирующем то активно, то будто совсем замирая за счет контрастной смены инструментальных фактур.
Небольшой органный мотив «Святая Цецилия» завершает и фильм, и запись. Писаревский наиграл его для сопровождения финальных кадров витража покровительницы музыкантов Святой Цецилии в холле БЗК. Высокие регистры органа, звучащие неестественно, несколько потусторонне, вполне передают метафизическое ощущение, возникающее при погружении камеры в глубины витражного изображения, мимо лика Святой Цецилии к неприметному для посетителей портативному органу рядом с ней.
