События
Представили «Почтальона из Лонжюмо» Адольфа Адана, пока – в концертном исполнении, но уже через год концерт обещают превратить в спектакль.
Любопытно, что под конец сезона оперные театры дружно обратились к редкостям. В Большом театре в июле показали «Короля» Джордано и «Беатриче и Бенедикта» Берлиоза. В Мариинском взяли, может быть, более известные названия, но где и когда они последний раз шли в России? Речь об июньском «Замке герцога Синяя Борода» Бартока и июльских «Нюрнбергских мейстерзингерах» Вагнера.
Что до «Почтальона из Лонжюмо», то эта комическая опера «балетного» композитора Адольфа Адана, того самого – автора «Жизели» и «Корсара», – и вовсе экзотика, особенно у нас. Мировая премьера состоялась в Париже в 1836 году, и в XIX веке она была весьма популярна в европейских столицах. В России «Почтальона» впервые исполнили уже в 1837 году – сначала в Петербурге (силами немецкой труппы), а затем, в 1839-м, в Москве, в Большом театре. Но с тех пор об этой партитуре у нас ничего не слышно, да и на Западе ее не особо жалуют.
«Новая Опера», выбрав это произведение, подчеркивает приверженность своему исконному формату, ведь когда-то Юрий Лужков и Евгений Колобов и театр так назвали, дабы открывать зрителю новое или хорошо забытое старое.
Теперь за малоизвестную оперу с неправдоподобным и очень забавным сюжетом взялись режиссер Евгений Писарев и дирижер Клеман Нонсьё. «В концертной версии мы избавились от речитативов, которые составляют 30 процентов этой оперы, зато вместе с драматургом Сергеем Плотовым придумали ироничные стихи-переходы между сценами. Они излагают сюжет и в то же время настраивают зрителя на определенный лад», – говорит Евгений Писарев. Определенный лад – это настроение безудержного веселья, которое царит в зале, что и должно быть на таком спектакле. Вирши и сами по себе остроумны, но особенно они хороши в мастерском прочтении Евгения Писарева (за кадром):
«Нам главное – начать, а там пойдет само…
И мы начнем!.. В деревне Лонжюмо,
Во Франции, ждут в жизни перемен
Жених Шаплю с невестою Мадлен.
Он – почтальон, трактирщица она.
Гуляет свадьба. Гости пьют до дна»…
Необычный ход для концертного исполнения, не правда ли? Впрочем, то, что мы увидели, это не совсем концертное, скорее, полуконцертное исполнение (semistage). А стихи придают действу черты «оригинального жанра», который очень в духе поисков Евгения Писарева, знающего толк в комических спектаклях. Одним словом, «…и душу, и талант вложили мы в концертный вариант!» – провозгласил режиссер, и – пошло-поехало!
«Итак, свершился брак. Мадлен с Шаплю
Произнесли пред алтарем: «Люблю!»
Но тут в толпе гадалки возникают
И молодым разлуку предрекают.
Но те уверены – им нечего бояться,
Все предсказания – лишь повод посмеяться,
Сплошная ерунда и чепуха,
И их ничто не разлучит.
[с сарказмом] Ха-ха!»
Дальнейший ход событий фантастичен: в деревню приезжает директор Парижского оперного театра маркиз де Корси в поисках тенора. И вдруг слышит голос жениха:
«Шаплю запел без позы, без каприза.
И совершенно покорил маркиза:
“Ты славный малый, дорогой дружок.
И ангельский имеешь голосок”»
[В последней строке явный «привет» Ивану Андреевичу Крылову!]
Корси уговаривает почтальона бросить жену и уехать с ним в столицу, к радости влюбленного в Мадлен кузнеца Бижу. Впрочем, девушка непреклонна и, несмотря ни на что, хранит верность мужу. «Я в случаях подобных говорю: мол, зла любовь – полюбишь и Шаплю».
Меж тем прошло десять лет. Мадлен разбогатела и теперь зовется мадам де Латур. А ее муж под псевдонимом Сен-Фар стал звездой Парижской оперы. Мадам де Латур приглашает его и его коллег на прием. Сен-Фар, очарованный хозяйкой, в которой не узнал жену (!), сразу же делает ей предложение. И получает согласие. Но! «Его за двоеженство – о-ля-ля! – ждут эшафот, веревка и петля»…
И все-таки опера не была бы комической, если бы не закончилась хеппи-эндом: мадам де Латур спасает ветреного Шаплю, подтвердив, что обвенчалась с собственным мужем.
Столь легкомысленному сюжету под стать легкая и по-французски стильная музыка, которую, конечно, и поют на языке оригинала. В данном случае идеален выбор молодого маэстро Клемана Нонсьё, лауреата Конкурса имени Рахманинова. Клеман – француз, живущий в Берлине, – специально приехал в Москву ради этой премьеры. Как сам маэстро рассказал мне, он даже не знал о существовании «Почтальона», когда получил предложение продирижировать этой оперой в ноябре 2022 года. Однако сразу с головой погрузился в работу: перечитал немалое эпистолярное наследие Адана, его мемуары, письма, все, что «помогло постичь его стиль и воплотить дух времени».
Оркестр под палочкой Нонсьё звучал элегантно, легко, чего не скажешь о певцах. Особенно тяжело пришлось Ярославу Абаимову (Шаплю), в партии которого есть даже ре второй октавы. Эта опера вообще считается бенефисом тенора, трудным испытанием для него, ведь главный герой почти все время находится на сцене, его партия огромна и сложна. Мне даже пришла парадоксальная мысль, что, пожалуй, этот материал легче станцевать, чем спеть: музыка-то полетная, дансантная. Клеман же возразил: с учетом речитативов (которых, напомню, мы пока не услышали) половина партитуры носит служебный характер, двигает вперед действие, и эту музыку никак балетной не назовешь. А заодно заметил, что «Адольф Адан во Франции считается прежде всего оперным, а не балетным композитором». Ну да, в его послужном списке девять опер (самая известная как раз «Лонжюмо»). Но «что французу хорошо, то русскому смерть», у нас балет традиционно ценится выше, так что едва ли даже после этой премьеры мнение об Адане как одном из главных балетных авторов в России изменится.
Насколько французским получилось это концертное исполнение? Я хотела узнать мнение дирижера-постановщика. Вопрос явно задел его за живое, поэтому, пожалуй, приведу его ответ целиком: «Я знал, что будет трудно, будет зазор между манерой пения русских артистов и стилем этой музыки. Но если учесть, с чего мы начинали, то, я считаю, мы продвинулись далеко. Однако не буду скрывать: мы могли бы достичь большего – особенно в игре, в интерпретации и воплощении текста, тут нам предстоит еще поработать. Потому что в опере очень важна актерская игра. Можем ли мы сказать, что оперные певцы всегда являются прекрасными актерами? А в данном случае все еще сложнее: жанр ведь комический, а с этим в оперном театре вечная проблема, потому что считается, что юмор – это не для оперы».
Я поинтересовалась, какую оценку он поставил бы французскому произношению наших артистов – скажем, по пятибалльной шкале. «Твердую четверку», – последовал ответ. Дирижер повторил, что проделана огромная работа, многое он на слух понимает. Однако при подготовке полноценного спектакля в следующем году маэстро намерен лично заняться прононсом более пристально. «Я хочу, чтобы эти певцы, именно эти, сделали еще один шаг и французский язык у них “улегся” в голосовом аппарате».
Мне стало так интересно, что я даже попросилась на его уроки и получила предварительное согласие. Посмотрим, как это будет, но я ни минуты не сомневаюсь: Клеман своего добьется, и артисты (Мария Буйносова в роли Мадлен, Борис Жуков – Бижу, Антон Бочкарев – маркиз, ну и, разумеется, Ярослав Абаимов) получат мощную прививку французского языка от столь заинтересованного и яркого его носителя, как Клеман Нонсьё.
Что до будущей постановки, то пока Евгений Писарев раскрыл лишь некоторые детали. Например, он пообещал пригласить драматических артистов, которые «возьмут на себя одну треть спектакля, связанную с речитативами и диалогами» и будут играть наряду с оперными певцами. «Хочу, чтобы каждый занимался своим делом», – говорит режиссер.
Что касается времени действия спектакля, которое в оригинальной версии происходит во второй половине XVIII века, то тут сенсаций не ожидается. Евгений Писарев отталкивается от музыки: считает ее архаичной, но полагает, что в данном случае это не минус, а плюс, та особенность, на которой он намерен построить концепцию спектакля. «Это будет попытка соединить старинную оперу с современным зрителем. Всё будет абсолютно в эпохе и даже – подчеркнуто – в кренделях и рюшах», – пообещал режиссер. И в стихах это выразил так:
«А вы к нам приходите через год.
Костюмы будут, будет декорация,
Как уверяет нас администрация.
Вас встретят вновь Бижу, Мадлен, Сен-Фар.
А на сегодня – всё.
Au revoir!..»
